Вперед, на Запад! Операция «Багратион» - Владимир Оттович Дайнес

от имени Родины салютует доблестным войскам 1-го ПРИБАЛТИЙСКОГО и 3-го БЕЛОРУССКОГО фронтов, овладевшим городом ВИТЕБСК, – двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий»[107].

Высокую оценку успеху войск Красной Армии давала иностранная печать. Например, нью-йоркская газета «Ивнинг стар» назвала наступление Красной Армии «историческим военным событием». В газете отмечалось: «Новое наступление на Востоке, несомненно, окажет значительное влияние на весь ход войны. На военную машину Гитлера сейчас все чаще и со всё более сокрушительной силой обрушиваются удары со всех сторон». Газета «Нью-Йорк таймс» 27 июня характеризовала наступление Красной Армии в районе Витебска и достигнутые ею боевые успехи как начало новой фазы войны на советско-германском фронте и как натиск огромной силы. В. фон Хаупт, оценивая ход операции «Багратион», отмечал: «Двадцать шестого июня остальные армии группы армий “Центр” тоже вели последние сражения в своей истории»[108].

В результате успешного наступления войск 1-го Прибалтийского фронта появилась возможность для дальнейшего продвижения в глубину на смежных крыльях групп армий «Север» и «Центр». С целью ее практической реализации генерал армии Баграмян решил незамедлительно использовать главные силы, а для ликвидации окруженной в районе Витебска группировки выделить только левофланговые соединения 43-й армии. Маршал Советского Союза Василевский утвердил этот замысел и одновременно приказал упредить выдвигавшиеся из глубины резервы врага, не допустив занятия ими обороны в полосе многочисленных озер и рек на рубеже Полоцк, Лепель[109].

27 июня соединения 43-й армии приступили к уничтожению окруженного противника. В тот день его группа численностью до 2,5 тыс. человек, пытаясь прорваться в западном направлении, в селе Ржавка натолкнулась на штаб 60-го стрелкового корпуса, следовавшую за ним оперативную группу штаба армии и подразделения 156-й стрелковой дивизии генерал-майора Ф.И. Грызлова. В своих мемуарах А.П. Белобородов по этому поводу пишет следующее: «Все мы ведем огонь в направлении рощи, что вплотную подступает к деревенским огородам. От нас до противника метров четыреста. Судя по огонькам выстрелов, гитлеровцев много. Перезаряжая пистолет, думаю: “Хоть бы какая-нибудь наша рота появилась на дороге”. До позднего вечера шли по ней войска, а теперь – никого. Примерно в километре от нас озаренный луной пустынный тракт. Но помощь все-таки пришла. Не знаю, откуда он взялся, этот юный лейтенант со своей батареей, однако поспел к нам в самую напряженную минуту. Фашисты уже охватывали нашу реденькую цепь с обеих сторон, когда лейтенант выкатил пушки на прямую наводку. Ударил осколочными снарядами, и противник стрельбу прекратил – видимо, отошел в рощу. Батарейцы вместе с бойцами комендантской роты окружили рощу и на рассвете пленили прятавшихся в ней гитлеровцев – около 200 человек. Остальным удалось бежать»[110]. Еще одну группу ликвидировала 179-я стрелковая дивизия, которая взяла в плен до 500 человек и захватила 1 тыс. автомашин[111].

Командующий 39-й армией генерал-полковник И.И. Людников. СССР

К исходу 28 июня главные силы 1-го Прибалтийского фронта, действовавшие на Полоцком и Лепельском направлениях, вышли на рубеж в 18—20 км юго-восточнее Полоцка. 1-й стрелковый корпус генерал-лейтенанта Н.А. Васильева и подвижная группа 43-й армии, преследуя части 95-й пехотной дивизии и остатки других соединений 3-й танковой армии, с ходу ворвались в Лепель и очистили его от захватчиков. В освобождении города участвовала и 7-я гвардейская механизированная бригада (полковник М.И. Родионов) 3-го гвардейского механизированного корпуса. Однако развить успех 1-го стрелкового корпуса и подвижной группы 43-й армии не удалось, ибо 1-й танковый корпус в условиях труднопроходимой местности так и не смог оторваться от стрелковых соединений. Действия войск в глубине поддерживала только авиация, которая наносила удары по крупным узлам сопротивления и опорным пунктам.

Командующий 1-й воздушной армией (до 03.07.1944 г.) генерал-лейтенант авиации М.М. Громов. СССР

В ходе шестидневного наступления ударная группировка 1-го Прибалтийского фронта, действуя в условиях труднопроходимой лесисто-болотистой местности, расширила прорыв более чем на 200 км по фронту, продвинувшись на 75—95 км (приложение № 28). За этот период она освободила 1670 населенных пунктов, в том числе такие крупные, как Шумилино, Улла, Бешенковичи и Лепель. При этом потери фронта за последнюю декаду июня составили 23 053 человека, в том числе погибшими – 4658 человек[112].

Войска 3-го Белорусского фронта перешли в наступление одновременно с соединениями 1-го Прибалтийского фронта. Утром по сигналу красных ракет залпы «катюш» оповестили о начале артиллерийской подготовки. Противник, приняв проведенную накануне разведку боем за общее наступление, выдвинул резервы в тактическую зону обороны, подставив этим свои войска под удар артиллерии и авиации фронта. Генерал-полковник Черняховский своевременно получал информацию о происходящем от штабов армий, что позволяло ему быстро оценивать обстановку и отдавать соответствующие распоряжения. Он приказал командующему 1-й воздушной армией генерал-лейтенанту авиации М.М. Громову усилить удары вдоль Минского шоссе и нацелить часть штурмовой и бомбардировочной авиации на подавление вновь обнаруженной артиллерии противника.

В полосе 39-й армии события приобрели неожиданный поворот. Артиллерийская подготовка там должна была длиться еще час. Однако командир 5-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-лейтенант И.С. Безуглый доложил командующему армией генерал-лейтенанту И.И. Людникову, что на отдельных участках его пехота овладела первой траншеей противника. «Потом мы долго разбирались с этим происшествием и нашли “виновников”, – вспоминал Людников. – Это началось в батальоне майора Федорова из 61-го стрелкового полка 19-й гвардейской дивизии полковника Бибикова. Завидев убегавших из первой траншеи гитлеровцев, молодые солдаты-гвардейцы ринулись вперед и захватили их первую траншею. 61-м полком командовал подполковник В.А. Трушин, смелый, инициативный, творчески мыслящий офицер. Он не стал гасить боевой порыв своих солдат. Когда мне позвонил командир корпуса генерал Безуглый, я отдал распоряжение начать через пятнадцать минут общую атаку, а артиллеристам сделать уточнение в графике огня. Так на час раньше намеченного и утвержденного командующим фронтом срока началась атака. И это вынуждало меня на час сократить артиллерийскую подготовку. Если, строго придерживаясь графика, продолжать артподготовку, то наступление надо приостановить и удовлетвориться первым успехом»[113].

Генерал-полковник Черняховский, получив доклад начальника штаба артиллерии фронта о начале атаки пехоты в полосе 39-й армии, приказал перенести огонь в глубину на участке армии, а также на стыках с ней. Огонь был своевременно перенесен. Батальон майора Федорова успешно продвигался вперед, за ним – другие. В результате обозначившегося успеха на направлении главного удара генерал-лейтенант Людников досрочно ввел в сражение основные силы. Стремительным броском они преодолели первую и вторую траншеи противника на широком фронте. Батальон майора Федорова без задержки форсировал Западную Двину. К тринадцати часам 23 июня соединения 39-й армии перерезали железную дорогу Витебск – Орша в районе станции Замосточье.

В оперативной сводке