В августе 1941 - Александр Оришев

У нас нет и не может быть таких целей войны как захват чужих территорий, покорение других народов, все равно идет ли речь о народах и территориях Европы, или о народах и территориях Азии, в том числе и Ирана.

И. В. Сталин

Служить всеми силами отечеству — в этом я вижу свою задачу, не знаю только, оценят ли это потомки.

Реза-шах Пехлеви

Конец XX в. Иран встретил с глубокой верой в ценности исламского правления, с надеждой на дальнейшее процветание и экономический подъем. И мало кто сейчас вспоминает о том, что еще в начале прошлого столетия все здесь выглядело иначе. Иран был страной удручающей бедности, представляя собой типичное полуколониальное государство, в некоторых отношениях даже более отсталое, чем Османская империя. Экономика его находилась в упадке: практически не было фабрик и удобных путей сообщения, электричество имелось только в крупных городах. Большинство иранцев были неграмотны, нищета и слабое развитие медицинской помощи способствовали высокой смертности.

Нигде нельзя было встретить столько уличных попрошаек, как в Иране. Милостыню здесь просили все, не гнушались этим и состоятельные люди, довольно искусно переодевавшиеся в нищих. Трудно было отличить бедного перса от богатого по его одежде, вкусам, понятиям и желаниям, если он держался строгих правил мусульманского быта. И все же бедных здесь было много больше, чем богатых, и больных больше, чем здоровых. Серьезным бедствием для Ирана являлось курение опиума — в стране насчитывалось до миллиона наркоманов.

Каждый четвертый житель этой древней страны занимался кочевым скотоводством. Воинствующие, сепаратистски настроенные вожди бахтиаров, кашкайцев, луров, шахсеванов и других племен не признавали над собой власти правительства, а Ахмед-шах, последний монарх из тюркской династии Каджаров, не чувствовал себя хозяином в собственной стране. На севере ощущалось российское влияние, на юге доминирующие позиции занимали англичане, которым принадлежала иранская нефть — главное достояние и национальное богатство Ирана. Созданная в 1909 г., Англо-персидская нефтяная компания (АПНК)[1]имела право экстерриториальности и в виде концессионных платежей отчисляла иранскому правительству мизерные суммы от своих доходов[2]. После того как британское правительство выкупило контрольный пакет ее акций, перед компанией открылись новые перспективы расширения промышленной и коммерческой деятельности.

В те годы англичан в Иране считали какими-то сверхъестественными существами, контролирующими и управляющими всей страной. От желания или нежелания Лондона нередко зависел состав правительственного кабинета в Тегеране. Действовали при этом британцы через свою дипломатическую миссию, а порой не гнушались введением на территорию Ирана вооруженных сил. Каждый иранский политик, независимо от политической окраски, нападая на своих врагов и противников, утверждал, что они британские агенты. Засухи, неурожаи, нашествия саранчи приписывались коварным замыслам злобных англичан. Ненависть — самое распространенное чувство, которое питали в Иране к Англии и англичанам.

Беспринципность, отсутствие убеждений, алчность отличали правящие круги Ирана. Произвол отдельных лиц, действующих в духе сатрапов, интриги ничтожных проходимцев, свивших себе гнезда вокруг шахской семьи. Взяточничество и коррупция были стилем жизни местных чиновников. Есть сведения, что даже Ахмед-шах был подкуплен англичанами, получая из Лондона щедрые субсидии.

Депрессия и безнадежность царили в иранском обществе. Ели в Иране и были здоровые силы, то это прежде всего средний класс, патриотически настроенные военные и отдельные представители интеллигенции.

В 1920-е гг. ситуация постепенно стала меняться. В феврале 1921 г. в Иране произошел государственный переворот, и к власти пришло национально ориентированное правительство. Главную роль в нем играл глава персидских кавалерийских частей Реза-хан. Получив должность военного министра, он нанес поражения ханам-сепаратистам, воссоздав тем самым централизованное государство[3]. Племенные вожди, не признававшие ранее власть Тегерана, стали послушными как овечки.

В декабре 1925 г., отправив путешествовать по Европе Ахмед-шаха, Реза-хан ловко использовал его отсутствие и путем заигрывания с различными политическими группировками захватил трон. Последовавшая вслед за этим коронация Реза-шаха ознаменовала начало правления в Иране династии Пехлеви. Эта созвучная с одной из древнейших династий фамилия, избранная шахом, должна была подчеркнуть самые серьезные амбиции нового властителя страны.

Став шахом, Реза-шах приступил к широкой модернизации иранского общества. Замыслив ряд важных реформ, новый правитель Ирана начал проводить политику государственного капитализма: были введены автономный таможенный тариф, установлены высокие пошлины на ввозимые из-за рубежа товары, создан Национальный банк, а частным вкладчикам были предоставлены различные налоговые льготы.

Выполняя указания Реза-шаха, иранское правительство начало реализовывать планы промышленного развития, в первую очередь создания на базе местного сырья импортозамещающих отраслей экономики. Государство активно включилось в экономическую жизнь страны: полным ходом шел процесс модернизации пищевой, обувной, ковровой отраслей. Начали строиться текстильные фабрики, сахарные, цементные, хлопкоочистительные заводы, электростанции. Осуществлялось строительство железных дорог и шоссе, проводились ирригационные работы, принимались меры по расширению посевов хлопка. Огромные деньги были вложены на обустройство Тегерана — столицы государства.

Важным элементом модернизации иранского общества стали реформы в области образования и культуры: были учреждены светские школы, принят закон об обязательном начальном образовании, открыты средние учебные заведения и вузы[4]. В 1934 г. был основан Тегеранский университет — в настоящее время крупнейший вуз и научно-исследовательский центр Ирана.

Примечательный факт — женщины стали допускаться в высшие учебные заведения и на государственную службу. В обязательном порядке им было предписано снять чадру — лёгкое женское покрывало, ранее покрывавшее фигуры местных женщин с головы до ног. Этот смелый шаг взбудоражил общество и вызвал бурные протесты религиозных деятелей.