Военная доктрина Красной Армии - Михаил Васильевич Фрунзе

В последних числах ноября закончил операцию по ликвидации южнорусской контрреволюции занятием Крымского полуострова.

После ликвидации внешних фронтов был назначен уполномоченным Революционного Военного совета республики на Украине и командующим всеми вооруженными силами на Украине. На ноябрьской Всеукраинской конференции был избран членом Центрального комитета Коммунистической партии большевиков Украины.

Съездом Советов Украины был избран членом Всеукраинского ЦИК. Был членом Всероссийского центрального исполнительного комитета всех созывов, начиная с третьего. На X съезде РКП был избран членом Центрального комитета РКП.

В настоящее время работаю на Украине в качестве уполномоченного Реввоенсовета республики и командующего всеми вооруженными силами Украины и Крыма.

1921 г.

Приказы и обращения в годы Гражданской войны

При вступлении в должность

(приказ войскам 4‑й армии № 40/9, 31 января 1919 г.)

Приказом РВСР от 26 декабря 1918 г. за № 470 я назначен командующим 4‑й армией.

Вступая ныне в отправление своих новых служебных обязанностей, я прежде всего обращаюсь к войскам армии с товарищеским приветом от имени рабоче-крестьянского правительства республики и ее верховного органа – Всероссийского ЦИКа.

Товарищи! Глаза тыла, глаза рабочих и крестьян всей России прикованы к вам. С замиранием сердца, с трепетом в душе следит страна за вашими успехами. Не для захватов чужих земель, не для ограбления иноземных народов послала вас, своих детей, трудовая Русь под ружье.

Здесь, на фронте, решается сама судьба рабоче-крестьянской России; решается окончательно спор между трудом и капиталом. Разбитые внутри страны помещики и капиталисты еще держатся на окраинах, опираясь на помощь иностранных разбойников. Обманом и насилием, продажей родины иностранцам, предательством всех интересов родного народа они все еще мечтают задушить Советскую Россию и вернуть господство помещичьего кнута.

Они надеются на силу голода, который выпал на долю центральных губерний вследствие отторжения от богатых хлебом окраин. Напрасные упования!

Сильные духом и верой в правоту своего дела – рабочие и крестьяне России идут неуклонно своим путем, и они уже не одиноки в борьбе.

Трудящиеся массы Латвии, Литвы, Белоруссии и Украины уже стали бок о бок с нами.

И это наше дело, товарищи, дело Рабоче-Крестьянской Красной Армии! Еще одно-два усилия, и враг будет разбит окончательно.

Под сень красных знамен социалистической Советской России вернутся все ее окраины, и работники города и деревни возьмутся за мирный спокойный труд. Страна жаждет исцеления от мук голода и холода, она ждет хлеба и мира от своей армии.

Вступая ныне в командование 4‑й армией, я уверен в том, что сознание важности и святости лежащего на нас долга близко сердцу и уму каждого красноармейца.

Невзирая на все попытки черных сил посеять рознь и смуту в ее рядах, армия должна пробить дорогу к хлебу, хлопку, железу, нефти и углю, должна проложить тем самым путь к постоянному прочному миру. Я надеюсь иметь в каждом из вас верного товарища и сотрудника по исполнению этой великой задачи, возложенной на нас страной. Чем дружнее будет наш напор, тем ближе желанный конец.

Я надеюсь, что совокупные усилия всех членов армии не дадут места в рядах ее проявлениям трусости, малодушия, лености, корысти или измены. В случае же проявления таковых суровая рука власти беспощадно опустится на голову тех, кто в этот последний решительный бой труда с капиталом явится предателем интересов рабоче-крестьянского дела.

Еще раз приветствую вас, своих новых боевых товарищей, и зову всех к дружной, неустанной работе во имя интересов трудовой России.

Командующий 4‑й армией, член Всероссийского

Центрального Исполнительного Комитета, бывший

окружной военный комиссар Ярославского военного

округа Михаил Михайлов-Фрунзе.

О нарушениях в армии

(приказ войскам 4‑й армии № 92/39, 3 марта 1919 г.)

За время моего всего лишь месячного командования армией я натолкнулся на целый ряд фактов, составляющих крупные подчас нарушения порядка службы и дисциплины; случаи эти тем более странны и тем менее извинительны, что нарушителями дисциплины являются иногда лица высшего строевого командного состава и отчасти даже военные комиссары.

Так, был случай, когда один из командиров бригады, получив от меня за несколько недозволительных проступков словесный выговор, апеллировал к своим подчиненным, и в результате командный состав этой бригады, во главе с бригадным военным комиссаром, потребовал меня для объяснений. Такое же требование было затем мне предъявлено и самим командиром бригады.

Затем был случай, когда один из командиров бригад требовал смены своих частей и увода их в резерв, угрожая самовольным уходом.

Был случай неточного исполнения боевого приказа в наиболее существенной его части, без всяких уважительных причин и даже без донесения об этом.

Был случай, когда один из командиров бригад, получив приказание отправиться для выполнения другого служебного назначения, вместо представления мотивированного ходатайства с просьбой об изменении отданного приказания попросту заявил, что он его не исполнил.

Был случай, когда один из начальников, временно допущенный к командованию дивизией, в совершенно несоответственной форме выразил претензию на свое лишь временное назначение, требуя отчисления его от должности.

Был случай, когда начальник одного из отрядов, временно включенных в состав армии, руководствуясь собственным усмотрением и сообразуясь со своими узкими служебными выгодами, грозил самовольным уходом с поста со всем своим отрядом, прикрывавшим весьма ответственный район.

Был случай, когда при обсуждении оперативного задания и распределения для этого войск один из командиров бригад заявил, что его части выступят лишь тогда, когда в данном пункте не останется ни одного человека других частей.

Был случай, когда один из командиров полков обусловливал выполнение приказа о выходе полка на позицию уводом туда же из Уральска отряда, имевшего специальное и особо важное назначение.

Наконец, наблюдался целый ряд других фактов, кои ясно свидетельствовали, что как командиры, так и военные комиссары считали возможным настаивать на удовлетворении требований своих подчиненных, частью явно невыполнимых, а частью незаконных.

Разбираясь в каждом из этих случаев в отдельности, я почти всегда приходил к заключению, что все они базировались не на злостном умысле, не на желании проявить неповиновение и нарушить дисциплину, а попросту на непонимании основ службы, взаимоотношений между начальниками и подчиненными и совершенно превратного подчас толкования требований дисциплины.

Считая необходимым положить конец такому положению вещей, совершенно нетерпимому в войсках, особенно перед лицом врага, приказываю помнить, что современная дисциплина тем и отличается от дисциплины прежней армии, что, основываясь не на одном лишь чувстве страха перед ответственностью и сопряженными с ней карами, дисциплина Красной Армии зиждется главным образом на высоком чувстве сознания революционного долга.