Операция «Багратион». «Оба удара главные…». К 75-летию операции - Михаил Владиславович Синицын

число противоречий связано с темой обсуждения в Ставке планов Белорусской операции. Согласно Штеменко, ее разработка была завершена к 14 мая, когда «все было сведено в единый план и оформлено в виде короткого текста и карты»[254], т. е., приняв все соображения штабов фронтов, СВГК оформила их в единый документ, текст которого от руки написал генерал А. А. Грызлов. 20 мая этот общий план подписал Антонов.

В тот же день разработанный Генштабом план операции был представлен Верховному главнокомандующему. Жуков вспоминал, что его, Василевского и Антонова Сталин вызвал в Ставку, чтобы «окончательно уточнить решение (курсив мой. – М. С.) Верховного главнокомандования по плану летней кампании»[255]. Однако это подразумевает утверждение всего плана операции, что противоречит словам Василевского: «20 мая разработанный Генштабом план Белорусской операции был представлен Верховному главнокомандующему. Вскоре он был рассмотрен в Ставке с участием некоторых командующих и членов военных советов фронтов. В ближайшие же дни Генштаб должен был представить уточненный план на окончательное утверждение в Ставку»[256]. Таким образом, 20 мая Сталин ничего не подписывал и ничего не утверждал. Далее Василевский пишет, что в этот день был представлен оформленный еще 14 мая «разработанный Генштабом план».

Представленный 20 мая план следует процитировать:

«1. Цель операции – ликвидировать выступ противника в районе Витебск, Бобруйск, Минск и выйти на фронт Десна, Молодечно, Столбцы, Старобино.

2. Группировка противника показана на карте. Всего на фронте от Полоцка до р. Припять в первой линии – 33 дивизии, в резерве – 9 дивизий, итого – 42 дивизии.

3. Замысел операции – нанести удары по флангам выступа:

а) с севера, с фронта Сиротино, Лиозно в общем направлении на Сено, Борисов, Минск;

б) с юга, с фронта Новый Быхов, Озаричи в общем направлении на Бобруйск, Минск[257].

4. Группировка сил и средств. Группа „А“ действует с фронта Сиротино, Лиозно в составе войск:

‹…› Группа „Б“ действует с фронта Новый Быхов, Озаричи в составе войск:

– 2-го Белорусского фронта (50-я армия: сд – 9);

– 1-го Белорусского фронта (3, 48-я и 65-я армии: сд – 29, тк – 1, мк – 1, ад – 2, гв. мд – 1).

Всего в группе „Б“: сд – 38, тк – 1, мк – 1, ад – 2, гв. мд – 1. ‹…›

5. Задачи фронтов.

‹…› 1-й Белорусский фронт прорывает оборону противника на двух участках – севернее Рогачева и на фронте Мормаль, Озаричи, нанося удар в общем направлении на Бобруйск. В дальнейшем развивает наступление в обход Минска с юга и частью сил на Слуцк.

На первой этапе – овладевает районом Бобруйска.

На втором этапе – выходит на фронт Минск, Столбцы, Старобино.

Общая глубина операции – 200–250 км, продолжительность – 40–50 дней.

6. Резервы. В районе Смоленска – 51-я А (сд – 9), в районе Рославля – два ск (сд – 5), в районе Гомеля – 28-я А и 2-я гв. А (сд – 18).

Всего в резерве 32 стр. дивизии.

7. Начало операции – 15–20 июня 1944 г.

АНТОНОВ»[258].

Анализируя данный план, стоит отметить следующее. Во-первых, изменился состав войск 1-го Белорусского фронта. В плане от 12 мая не прописывалось привлечение одного механизированного корпуса и одной гвардейской минометной дивизии. Кроме того, если привлечение одного танкового корпуса (9 тк) ранее было под вопросом – то в плане от 20 мая это соединение уже включено в состав 1-го БФ. При этом, что странно, 28-я армия по-прежнему в резерве Ставки.

Еще большие отличия заключаются в плане действий войск. Участок прорыва для 48-й армии остался прежним – от Мормаль до р. Березины. А вот участок 65-й армии оказался расширен на 20 км на юго-запад до Озаричей, то есть в два раза. Но в то же время по этому замыслу фронт наносил с двух участков удар в общем направлении на Бобруйск (также как и по плану от 12 мая), а далее, в точности по плану Рокоссовского от 12 мая, – наносил удар в обход Минска с юга и частью сил на Слуцк. К тому же изменилась задача первого этапа – фронт должен был не просто выйти к р. Березине (как это было по плану от 12 мая), но и также овладеть районом Бобруйска.

Утверждать, что «удар в общем направлении на Бобруйск» должен был осуществляться уже 65-й армией без каких-либо дополнительных сведений, например – карты, нельзя. Да и к тому же если это и так, то становится неясно, какова должна была быть роль 48-й армии, которая по плану от 12 маявместе с 3-й армией тоже наносила удар в общем направлении на Бобруйск, в результате чего окружалась жлобинская группировка противника. В Замысле от 20 мая участок 48-й армии от Мормаль до р. Березины был включен в участок прорыва. То есть – удар «в общем направлении на Бобруйск» мог осуществляться 48-й армией, а значит, роль 65-й армии оставалась вспомогательной, особенно если учесть тот факт, что 28-я армия, по «Замыслу», оставалась в резерве.

Возникают вопросы и к процессу изменения плана относительно предыдущего от 12 мая: неужели Ставка могла без ведома Рокоссовского «прирезать» ему фронт прорыва, да и к тому же – выделить дополнительно мехкорпус и дивизию гвардейских минометов? И это при том, что на левом крае участка прорыва в районе Озаричей местность уже лесисто-болотистая, и принять решение на наступление здесь Ставка вряд ли могла сама. Отмечу, что план этот неокончателен, после 26 мая фронту дополнительно будет передан один танковый и один кавалерийский корпус, 28-я армия, несколько авиационных корпусов, которых в «Замысле» от 20 мая не было.

Отдельно хотелось бы отметить, что никакой речи о «двух ударах» в плане от 20 мая также нет. За долгие годы в отечественной литературе никто так и не поднял вопрос о различиях между ударом по сходящимся направлениям и «двумя ударами». Хотя разница очевидна: если в первом случае группировка противника должна быть окружена, то во втором – наносятся два рассекающих удара.

И если в итоге 1-й БФ действовал по совершенно другому плану, вывод остается один – новый план был принят уже непосредственно в Москве на последующих совещаниях. Вокруг хода этих совещаний и развернулась полемика между Жуковым и Рокоссовским.

Рокоссовский вспоминал: «Окончательно план наступления отрабатывался в Ставке 22-го и 23 мая. Наши соображения о наступлении войск левого крыла фронта на люблинском направлении были одобрены, а вот решение о двух ударах на правом крыле подверглось критике. Верховный главнокомандующий и его заместители настаивали на том, чтобы нанести один главный удар – с плацдарма на Днепре (район Рогачева), находившегося в