Кузя - Виктор Александрович Блытов

Бармотин вздохнул, продулся в губы и, сделав жесткое лицо, сказал:

– Если ваши указания будут письменно подтверждены моим командованием, то я с радостью выполню все ваши указания! Если такого подтверждения не будет, то – извините! Постольку поскольку я подчинялся до сих пор полковнику Вересову и подполковнику Крестову, а их, как я понимаю, нет, то указания мне должны поступить прямо из Москвы! Теперь по заданиям, выполняемым нами и нашей агентуре. Вы профессионал и прекрасно знаете, что сдавать агентуру – это последнее дело, и оно не может также быть выполнено без приказаний из Москвы или тех лиц, которые прибудут на замену Вересову и Крестову из нашего управления.

Бармотин улыбнулся и встал, давая понять, что разговор окончен.

Полковник потушил сигарету в пепельнице и, не пожимая руки Бармотину, направился к выходу, уже в дверях он остановился и, повернувшись к Бармотину, вздохнув, сказал:

– Алексей Николаевич, я думал вы разумный человек, и мы найдем с вами общий язык. Но вы уперлись и теперь придется разбираться и с вами. Неприятности я вам гарантирую!

Он захлопнул дверь и вышел из кабинета.

В других кабинетах сотрудниками ФСК шел допрос оставшихся на базе офицеров «Тамани» Миронова, Лихошерста, Плахова, Волкова, Сыркина, Варганова. Отдельно допрашивали особисты майора Конева.

В конце дня в кабинет Бармотина заглянул представитель ГРУ в комиссии весь седой полковник Абадзинов Вячеслав Николаевич.

– Здравствуй, Алексей Николаевич! Не хотел тревожить, но надо тебе передать привет лично от начальника нашего управления. Все вы делали и делаете правильно, но заноза разногласий между различными ведомствами мешает нашей работе, а зачастую и приводит к ее срыву.

Полковник сел на диван, а Бармотин на всякий случай включил в кармане прибор Нарышкина для подавления записи и прослушивания и сел рядом на стул и приготовился слушать.

– Операция «Ладога» под командованием Гусаченко продолжается, но первая задача – это поиски и освобождение полковника Вересова и капитана Нарышкина любыми средствами, о последующих задачах Гусаченко будет проинструктирован отдельно. О том, что они живы, наверху есть надежды. В помощь к Гусаченко будет направлена группа капитана Нефедова. Нефедов будет его первым помощником. Опыта у Гусаченко пока не хватает по нашей деятельности, а учиться приходится в бою, к сожалению. Здесь объект «Восток» вы с отрядом «Тамань» оставляете ФСКашникам или группе антитеррора. Пусть удовлетворяются и отвечают сами за Урус-Мартан. Вы перебазируетесь на объект «Север» со всей техникой! Это недалеко от станицы Наурской. Приказ на перебазирование получите шифртелеграммой и легенду перехода и базирования. Сейчас объект законсервирован, но так будет даже лучше. Начальник управления дал приказание вашу группу сохранить вместе с «Таманью». Ваше направление деятельности по-прежнему Аргунское ущелье и деятельность незаконных вооруженных формирований на востоке Чечни и на территории Ингушетии.

– Но это же будет далеко от Аргунского ущелья, аж в Наурском районе! – с пылом возразил Бармотин, видимо, сильно расстроившись, – и потом, мне сказали, что Кузьму хотят арестовать для разбирательства!

– Авось не арестуют, пока он в горах – он невредим, а там мы посмотрим, чтобы этого не произошло! Там у вас будет объект «Север», а он побольше вашего, и вам будет придано постоянно два вертолета для оперативности деятельности здесь. Да и меньше смотрят туда, там вы будете вне зоны их внимания, хотя это очень сложно сделать! – полковник устало потянулся и посмотрел в окно.

– А что этим говорить и писать в объяснительных записках? – спросил Алексей, не удивляясь приказаниям полковника, противоречащим деятельности комиссии.

– Пишите и говорите все, как есть! Ничего не знаем, выполняли приказания! Все! И чем меньше вы им расскажете, тем более вероятно, что наши операции не пострадают. Агентов не сдавать, ну, можно сдать тех, кого уже нет в живых. Кузьму максимально вытаскивайте!

– У меня сейчас проводится операция в Урус-Мартане, люди из «Тамани» внедрены в состав подпольной чеченской организации. Группа сборная, в основном наши чеченцы. Прослежены связи с заграницей, пути поставки оружия. Что с ними делать? Начали большую игру по внедрению в заграничные организации своего человека.

Полковник задумался, склонив голову немного набок, улыбнулся.

– Эту операцию надо обязательно продолжать. Для этого придется оставить здесь связников и резидента. Резидента мы пришлем – это замечательный человек, который возглавит вашу группу, и на ее основе мы сможем в дальнейшем иметь здесь свою резидентуру. Мы продумаем, как легализовать их нахождение здесь. Кого думаешь из своих можно оставить здесь? Но это должны быть местные люди, незапятнанные связями с нами.

– Я доложу до утра завтра. Мне надо посоветоваться с людьми, выяснить обстановку, – Бармотин виновато улыбнулся.

Ему после этого разговора стало гораздо легче. Своя система их не оставила в беде и это главное. А комиссия – пусть работает – это их дело бумажки писать и сведения собирать, а наше дело делать работу.

Полковник пожал руку Бармотину и вышел. Бармотин в кармане щелкнул выключателем глушилки и сказал, как бы вдогонку:

– Все будет сделано, товарищ полковник! Адреса и агентов передадим комиссии, группу «Тамань» выведем из Чечни, объяснительные напишем!

Али, Лечо и Салех через день переехали в большой дом Исмаила Алиханова, тайного сотрудника ГРУ, завербованного Алексеем Бармотиным, спасшим от ареста и суда его младшего сына Маирбека, участвовавшего в деятельности незаконных вооруженных формирований.

Исмаил потерял в Грозном в 1995 году при обороне города двух старших сыновей Сосланбека и Заурбека, причем Заурбека убили свои – бандиты из отряда Арби Бугаева, когда пятнадцатилетний парень, воспитанный отцом в уважении к людям и, особенно к старикам и женщинам, вступился за русскую женщину, к которой боевики ворвались в квартиру и на глазах пятилетнего сына ограбили и изнасиловали. Заурбек, случайно ставший свидетелем преступления, имел неосторожность заступиться за женщину, за что и поплатился жизнью. Для кого-то это была борьба за независимость Ичкерии, а для некоторых и, в первую очередь, для освобожденных уголовников, типа Арби и его ребят, была возможность всласть пограбить и поглумиться над бессильными перед ними людьми, а заодно приобрести побольше недвижимости, которая после победы станет золотой. Примерно в это же время при штурме железнодорожного вокзала погиб старший сын и любимец Исмаила Сосланбек. Трупы обоих сыновей привезли в Урус-Мартан на одном грузовике земляки, бывшие в это время в Грозном. Они же и рассказали Исмаилу о причинах гибели сыновей.

Сам Исмаил в 1980 году отвоевал полгода в Афганистане шофером, занимался с русскими друзьями перевозкой боеприпасов с территории