Чужой земли мы не хотим ни пяди! Мог ли Сталин предотвратить Вторую мировую войну? - Леонид Маратович Павлов

31 августа Риббентроп принял посла Польши Липского, который зачитал инструкцию своего правительства: «Сегодня ночью польское правительство получило от правительства Англии известие об обмене мнениями с германским правительством относительно возможности прямых переговоров между правительством Германии и польским правительством. Польское правительство в благоприятном смысле учитывает внушения правительства Англии, которому в ближайшие часы будет дан формальный ответ в этом вопросе». Риббентроп спросил, уполномочен ли посол вести переговоры. Липский ответил отрицательно, и промямлил, что у него было лишь поручение передать министру уже зачитанную инструкцию, которую он затем вручил также в письменном виде.

Риббентроп рассказал об обмене мнениями между правительствами Германии и Англии и предложении Германии о том, чтобы в течение 30 августа в Берлин прибыл представитель Польши. Фюрер прождал целый день, но лишь под вечер получил от английского правительства довольно бессодержательное заявление. На повторный вопрос Риббентропа о возможных полномочиях Липского на ведение переговоров, тот вновь заявил, что вести переговоры не уполномочен915.

Английское правительство, все-таки, выполнило свое обещание и оказало давление на правительство Польши, с тем, чтобы то было посговорчивее, однако это уже не имело никакого значения: Гитлер слишком много пообещал Сталину, и обратной дороги у него не было.

***

В ночь с 31 августа на 1 сентября 1939 года недалеко от города Гляйвиц, расположенного на польско-германской границе, но на немецкой земле, германские спецслужбы провели операцию «Консервы» – провокационный захват радиостанции группой одетых в польскую военную форму людей. Эта провокация стала формальным поводом к началу германского вторжения в Польшу. То есть, Гитлер не рискнул просто напасть на Польшу, он это нападение обставил как ответные действия на бесчинства поляков, как стремление обуздать «польскую агрессию».

1 сентября в 4 часа 45 минут утра немецкий учебный броненосец «Шлезвиг-Гольштейн», прибывший незадолго до этого с официальным дружеским визитом в Данциг, и радостно встреченный местным населением, открыл огонь по польским укреплениям на Вестерплатте. Вооружённые силы Германии вторглись в Польшу. В боевых действиях на стороне Германии участвовали также войска Словакии.

1 сентября по сообщению военного атташе в Польше Павла Семеновича Рыбалко (будущий маршал бронетанковых войск, дважды Герой Советского Союза, прославленный полководец, командующий 3-й гвардейской танковой армии, оказывается, тоже был разведчиком. – Л.П.) и полпреда Шаронова, 1 сентября в 6.00 без объявления войны немецкая бомбардировочная авиация произвела налеты на Луцк, Гдыню, Катовице, Краков, Тчев и Варшаву. Налет на Варшаву был отбит. Второй налет на Варшаву в 8.50 был отбит. Результаты третьего налета в 10.00 неизвестны. Данциг занят немецкими войсками. На Вестерплатте идут бои. Сухопутные части немецкой армии перешли границу в направлениях Млавы, Крыница, Дзялдово и Верхней Силезии. Идут бои916.

1 сентября в 10 часов в Берлине началось заседание рейхстага, на котором, напялив на себя военный мундир, с большой речью выступил Гитлер. В самом начале речи он раскритиковал Версальский договор, создавший «такое положение, которое не может далее продолжаться». Затем, упомянув об инцидентах, которые произошли, начиная с ночи 31 августа, Гитлер заявил: «Теперь мы решили обращаться с Польшей так же, как Польша вела себя в течение последних месяцев». Гитлер поблагодарил Муссолини за поддержку, которую Италия оказывала германским требованиям в последние недели.

В 1919 и 1920 годах, заявил Гитлер, свыше миллиона немцев было вынуждено покинуть свои дома на прежней германской территории, и все попытки устранить это невыносимое положение потерпели неудачу. В вопросе о Данциге и Коридоре Германия добивалась разрешения разногласий мирным путем, и проблема обсуждалась с польскими ответственными государственными деятелями без всякого давления на них. Германские предложения были отвергнуты, а в ответ на них были проведены мобилизационные мероприятия, усилены террор, притеснения немцев на польской территории и постепенно началось удушение Данцига. «Теперь уже невозможно внести ясность в германо-польские отношения на основе переговоров», – заявил Гитлер. Польша не думала о выполнении своих обязательств по отношению к национальным меньшинствам, в то время как Германия считала это само собой разумеющейся обязанностью.

Гитлер сказал, что, наблюдая за развитием событий в Польше в течение четырех месяцев, он делал предупреждения Польше, которые повторил в последние недели. Три недели тому назад Гитлер информировал польского посла в Берлине, что Германия не может остаться в бездействии, если Польша продолжит линию политических, таможенных и экономических репрессий. Германия сегодня уже не та, которая существовала до 1933 года.

Гитлер дал обзор событий за несколько последних дней, упомянул о посредничестве Англии и о германских предложениях Польше. Эти шаги были предприняты, несмотря на уверенность, что от Польши ничего больше нельзя получить. Два дня, заявил Гитлер, он и правительство Германии ожидали прибытия польского делегата в Берлин, и только 31 августа вечером было получено сообщение, что польское правительство обсуждает вопрос, сможет ли оно вести переговоры по германским предложениям. «Если бы мы позволяли так обращаться с собою, – сказал Гитлер, – то германская нация должна была бы удалиться с политической арены. Поэтому я вчера вечером решил сообщить английскому правительству, что при таких условиях нет возможности вести серьезные переговоры. Таким образом, предложения о посредничестве потерпели неудачу».

По словам Гитлера, первым ответом Польши на германские предложения была мобилизация, а вторым – усиление террора. В течение прошлой ночи произошел 21 пограничный инцидент, ночью 31 августа число их выросло до 40. Гитлер заявил, что сейчас он намерен говорить с Польшей тем же языком, каким Польша посмела говорить с Германией. Если государственные деятели на Западе считают, что германо-польские отношения нарушают их интересы, германское правительство сожалеет о такой позиции, но германское правительство не остановится ни на один момент перед выполнением своего долга. «От западных держав мы ничего не требуем, – подчеркнул он, – и ничего от них не потребуем. Мы не имеем с ними территориальных споров. Я предлагал Англии германскую дружбу и тесное сотрудничество. Западные границы Германии полностью определены. Наша позиция в этом вопросе не подлежит изменению. Другие европейские государства поняли нас, и я благодарю их за это. Больше всего я хочу поблагодарить Италию, но вы поймете, что я не обращусь за внешней поддержкой в этой борьбе».

Гитлер далее заявил, что Германия заверила нейтральные державы, что будет уважать их нейтралитет до тех пор, пока они остаются нейтральными. Коснувшись затем германо-советского пакта, он заявил: «Россия и Германия управляются на основе двух различных доктрин. Германия не станет экспортировать свою государственную доктрину, и если Россия не намеревается экспортировать свою доктрину в Германию, то эти две сильнейших