Выстрел - Игорь Немодрук

– Мои приказы?

– Да, теперь твои.

– А у тебя есть имя?

– Есть.

Артём ждал, что корабль произнесет своё имя, но тот молчал.

– Ну так назовись! – громче, чем надо было бы, сказал Артём и шёпотом добавил: – Железяка тупая.

– Аофферрорррикссоппп, – одновременно с этим скрежетом опять возник экран и фигура на нём, но не старого владельца, а другая, дёрнулась несколько раз, изобразив жестами и мимикой что-то весьма сложное.

– Да-а! Язык у вас очень сложный, это если мягко говоря. Я, наверное, не освою. А перевести своё имя можешь на русский?

– Да могу. – И опять тишина.

– Ну так переведи, если можешь!

– В твоём языке нет одного слова, чтобы это перевести. Это будет – Корабль-дом-жилище-Тот, Кто кормит.

– А можно я тебя буду называть другим именем? Мне твоё имя сложно повторить и на моём-то языке, а на твоём уж и подавно?

– Можно.

– Это хорошо. – Артём встал и прошёлся по кораблю-дому-жилищу. – Вот только на ум ничего не идёт. А давай сделаем так: я тебя буду звать Корабль, а когда я тебя получше узнаю, может, дам другое имя.

– Железяка тупая?

– О-о-о! У тебя хороший слух. Извини, пожалуйста, я не хотел тебя обидеть.

– Я не обижаюсь.

– Спасибо.

– Пожалуйста. Можно не благодарить, потому что я вообще не могу обижаться на хозяина, это не заложено в моей программе.

– Понятно. То есть ты хочешь сказать, что ты компьютер?

– Нет, не компьютер. В твоём языке нет обозначений, способных объяснить, как я функционирую.

– Ясно… А кстати, откуда ты так хорошо знаешь русский?

– Я имею доступ к Единому, Который Знает Всё и был в Начале Всего.

– А что это – Единый, Который Знает Всё, и был в Начале Всего?

– Это информационное поле, где есть абсолютно вся информация обо всей Вселенной, в том числе и о планете Земля.

Потрясение, которое испытал Артём после этих слов, было гораздо больше, чем от всего ранее испытанного. Вся напускная невозмутимость и ирония убежали от него, слова исчезли, как исчезают суслики в норах от мелькнувшей по земле тени. Вместе с ними куда-то юркнула и возможность адекватно реагировать на окружающую действительность. Артёма хватило только на то, чтобы глупо переспросить:

– Абсолютно-абсолютно всё?

И, подойдя на ватных ногах к креслу, он упал в него под короткий ответ «да», словно вбивший его в удобное ложе.

Несколько минут из кресла доносились только сопение и тихие протяжные возгласы: «Вот это да-а…» Но суслики не собирались остаток дней проводить в норе, вот только выскочило их больше, чем заскочило.

– И что мне со всем этим делать? Слушай, а ты и про меня всё-всё знаешь? И про Вику? А про Ирку? Слушай, а где я потерял… А почему Ирка тогда не захотела? Так, стоп! Ничего не отвечай! Это истерика, сейчас пройдёт. Уже прошла.

Артём глубоко вздохнул, задержал дыхание и снова заговорил:

– То есть ты хочешь сказать, что у тебя есть ответ на любой вопрос?

– Нет.

– Почему нет?

– У меня ограниченный доступ к Единому, Который Знает Всё и Был в Начале Всего.

– Почему? Кто тебя ограничил?

– Развитие цивилизации Кхрро-о-оупррх дошло до определённого уровня, и это определяет степень моего доступа. – Ответ опять сопровождался возникновением отчаянно жестикулирующего изображения.

– Итальянцы произошли от вас?

– Нет.

– Странно. Они тоже любят говорить руками. Ты можешь не сопровождать слова своего языка этими изображениями, они так внезапно появляются, что я всё время шарахаюсь.

– Да.

– Спасибо. А наша цивилизация, земная, дошла до какого-то уровня, позволяющего черпать из этого Единого? Кстати, он кто, Бог?

– Ваша цивилизация в самом начале этого пути. У вас только отдельные индивидуумы имеют очень ограниченный доступ. Ваше понятие «Бог» только очень приближённо объясняет суть Единого, Который Знает Всё, и Был в Начале Всего.

– Хорошо, об этом позже поговорим. – Артём в сомнении почесал макушку. – Скажи, ты выдашь всю информацию, до которой имеешь доступ?

– Да.

– Почему? Я что, особенный?

– Я запрограммирован повиноваться первому разумному существу, приблизившемуся ко мне. Это существо – ты.

У Артёма аж дух захватило.

– Ты хочешь сказать, что я могу пользоваться всем, что ты можешь и чем обладаешь?

– Да.

– А другие люди?

– Я запрограммирован подчиняться тебе.

– Корабль! Отныне твое имя – Джинн, – почти торжественно объявил Артём.

– Слушаю и повинуюсь, мой Алладин.

– Ха, ты что, знаешь эту сказку?

– Я знаю всё, что написали люди за всю свою историю.

– Да-а?! А библиотеку Ивана Грозного мне покажешь?

– Покажу, но молекулярную копию, а не оригинал.

Артём присвистнул.

– А ты что, можешь делать такие копии с чего угодно?

– Да. Исключение составляет только всё, имеющее в своей структуре ДНК, это живые организмы и вообще любая органика, содержащая в себе генетический материал.

– Это понятно. Создатель охраняет свою монополию. – Артём снова почувствовал затруднение. – А как же с этим согласуется та часть твоего имени, которая «Тот, Кто Кормит»? Как ты справляешься с кормёжкой, не создавая органики? Или твой старый хозяин питался как растение?

– Представители цивилизации Кхрро-о-оупррх прошли эволюционный путь от хищников до Ттыци-и-икхрро-о-оупррх.

– А это кто такие?

– В переводе на твой язык это означает: «Тот, кто может пить чистую энергию, живущий правильно и мудро, уходящий, когда захочет».

– Что значит «пить чистую энергию»?

– Они отказались от питания плотью и научились использовать для поддержания жизни энергию А-а-аррхо-оупррх, разлитую во Вселенной. Хотя многие представители цивилизации Кхрро-о-оупррх иногда продолжали питаться традиционно. Я временами поставлял своему старому хозяину такую пищу.

– Как же ты её поставлял, если ты не можешь её копировать?

– Я не создавал молекулярные копии органики, я её перемещал из других районов Вселенной.

Артём потряс отяжелевшей от переживаний и умственных усилий головой.

– Устал я что-то… Столько информации свалилось на мою несчастную голову. Надо всё переварить, переспать. Вопросов – море, и жизни не хватит, чтоб все задать… Надо перекурить. Теперь можно и не торопиться, отпуск продлевается на неопределённое время. Кстати, а сколько жил твой старый хозяин?

– Двести сорок семь тысяч триста двадцать три года, восемь месяцев и пять дней по системе отчёта времени, принятой на твоей планете в настоящее время.

– Я не удивляюсь даже тому, что я ничему не удивляюсь. – Артём душераздирающе зевнул. – А может, я вообще свихнулся и сейчас нахожусь в какой-нибудь палате номер шесть?.. Всё! Эту бесконечную череду вопросов надо рвать. Я иду в дом. Ты закрывайся и никого не пускай кроме меня, даже Приблуду. Понял?

– Да, мой господин.

Артём, бормоча себе под нос: «Хорошо быть хозяином лампы», пошёл было к выходу, но пройдя несколько шагов, вдруг повернулся и сказал:

– А смолекулируй-ка мне,