Прощайте, скалистые горы! - Юрий Семенов

— Почему?

— Меньше свидетелей.

Навстречу им от барака, где расположилась команда с транспорта, принадлежащего Уайту, выбежал здоровенный матрос по прозвищу Томагаук. Широкие скулы его шевелились (он даже спал с жевательной резинкой). Томагаук громко сказал: «Добрый день!» — и, узнав Ланге, вытаращил на него глаза.

— Почему пустынны улицы? — спросил Ланге матроса.

— Немцы арестовали всех финнов и заставили работать в шахтах.

— Вот как!…

— Друзья до чёрного дня, — осклабился Уайт. — Шли под руку, а теперь… Забавная эта война.

— Почему не грузите на транспорт оборудование? — спросил Ланге Томагаука.

— Немцы только сегодня разрешили вывозить. А пока мы складываем оборудование вот здесь, — матрос повёл Ланге и Уайта за угол барака.

Ланге торопливо обошёл большой двор, заваленный техникой из подземных магистралей, и, побагровев, подскочил к Томагауку.

— Куда вы натащили эту дрянь? — закричал он, тряся головой. — Вагонетки, противовесы, шкивные колёса, стальные канаты, скреперные лебёдки… Боже мой! Вы, вообще-то, понимаете, что к чему?

Томагаук пожал плечами и вытянул губы, которые и без того у него обвисли. Только Уайт был безразлично спокоен. Ланге показалось, что тот в душе даже смеётся над ним.

— Я сам спущусь в шахты, — хвастливо заявил Ланге, подойдя к Уайту. Он впервые вспомнил горного инженера, погибшего на сгоревшем транспорте. Пожалел, что его нет.

Они обошли барак и сели на скамейку. По дороге быстро приближалась большая колонна людей под охраной немцев.

— И если мы ничего не вывезем… — тихо сказал Ланге, сунув в рот сигарету, и только когда прикурил, щуря правый глаз от дыма, добавил: — Я взорву вход в главный квершлаг.

— Что это за штука? — спросил Уайт.

— Основная транспортная магистраль рудника, — ответил Ланге, смотря на быстро проходящую колонну. Неожиданно он вскочил со скамейки и крикнул:

— Хекконен!

Но колонна уже скрылась за поворотом. Уайт вопросительно посмотрел на Ланге.

— Хекконен — финн, бывший заместитель управляющего рудника, наш человек, — шепнул Ланге на ухо Уайту.

Ланге обрадовался встрече с Хекконеном, который отлично знал все закоулки шахт и подземную технику. Зачем же Ланге лезть в тоннель, когда за него несравненно лучше всё сделает Хекконен?

Ланге и Уайт направились к немецкому коменданту.

Капитан фон Хадлер, начальник концентрационных лагерей и комендант поселка Никель, надел пенсне и, насвистывая, вышел на крыльцо каменного дома. Он не любил пускать к себе посторонних.

— А зачем нужен вам арестованный? — спросил фон Хадлер, выслушав просьбу Ланге и возвращая Уайту пропуск, подписанный Тербовеном.

— Как проводник, — по-немецки ответил Уайт.

— Я готов помочь вам, — нараспев сказал фон Хадлер и, приоткрыв дверь, позвал солдата: — Оскар! Назначаю тебя проводником к этим господам. — Глаза фон Хадлера открыто улыбались.

Ланге и Уайт переглянулись, не ожидая такого оборота дела, но долго благодарили капитана за внимание. В конце разговора они повторили просьбу о Хекконене.

Фон Хадлер снял пенсне, неторопливо протёр стёкла куском зелёной замши и вдруг ни с того, ни с сего захохотал. Потом приказал Оскару привести Хекконена и, сославшись на свою доброту, сказал отрывисто: «Разрешаю», — и скрылся за дверью.

Ланге и Уайт нетерпеливо ходили около дома коменданта из стороны в сторону, долго сидели на крыльце, курили, пока наконец не появился на дороге рыжебородый и дряхлый Хекконен в сопровождении немецкого солдата.

На крыльце снова появился фон Хадлер.

— Господа! Арестованный будет вашим проводником под охраной моего солдата. Оскар! Ночевать отведёшь его в лагерь.

— Благодарим вас, — расплылся в улыбке Ланге и, повернувшись к Хекконену, сказал по-английски: — Здравствуй! Пойдём!

— Куда? — спросил Хекконен, переступая с ноги на ногу.

— В шахту, покажешь… — Ланге взглянул на коменданта и потянул Хекконена за рукав.

— Не пойду! — отрезал финн, освобождая руку. — Работать за твою шкуру? А мою-то ты давно уже продал. — Хекконен отвернулся и пошёл обратно к руднику.

Солдат растерянно смотрел на коменданта, но фон Хадлер, насвистывая, захлопнул за собой дверь.