Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны. Организация, управление, применение. 1941—1945 - Тимофей Дмитриевич Медведев

В дополнение к статистике, содержавшейся в отчетах руководства изучаемых структур различного уровня, к исследованию привлечены специально составляемые статистические выкладки, содержащие информацию о количестве и движении личного состава, вооружении, результатах боевой работы батальонов, а также по широкому кругу иных вопросов[31].

Отдельного внимания заслуживают уставные документы истребительных батальонов, в которых описывалась их структура и штаты, приводился необходимый и давался реальный уровень подготовки бойцов и командиров за определенный период времени[32].

Помимо массива неопубликованных источников, к исследованию привлечены документы, опубликованные в различных тематических сборниках. В то же время специального собрания документов по истребительным батальонам в настоящий момент не имеется. К исследованию привлекаются прежде всего тематически близкие публикации, в которых содержатся источники по истории органов госбезопасности, войск НКВД, отдельные документы, затрагивающее деятельность истребительных батальонов[33].

К работе привлекались источники личного происхождения. Из числа достаточно многочисленных мемуаров, написанных сотрудниками НКВД и Смерш[34], были отобраны несколько изданий, содержащих информацию об истребительных батальонах, полезную для данного исследования.

Также использовались материалы дневниковых записей, размещенных на интернет-сайте проекта «Прожито»[35] и интернет-проекта «Я помню», в рамках которого проводится работа по интервьюированию участников войны и размещению соответствующих интервью в открытом доступе[36].

В качестве источников личного происхождения, позволивших в том числе проиллюстрировать повседневную жизнь бойцов и командиров истребительных батальонов, были привлечены интервью, взятые членами «комиссии по изучению истории Великой Отечественной войны» (комиссии Минца)[37], в первую очередь у бойцов московских и подмосковных истребительных батальонов[38]. Использование данных документов дало возможность «оживить» текст работы, введя в него образы военнослужащих в качестве живых людей, а не только в виде отчетных цифр о потерях и движении личного состава.

Таким образом, привлеченная к исследованию источниковая база характеризуется своим многообразием, при очевидном превалировании отчетно-управленческой документации органов НКВД. В связи с фокусировкой исследования в первую очередь на институциональной истории истребительных батальонов использование обширного массива проанализированных выше документов предполагается оправданным.

Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны: общий контекст

Создание истребительных батальонов

Процесс создания истребительных батальонов начался в первые дни Великой Отечественной войны. Документом, запустившим его, стало постановление Совета Народных Комиссаров СССР № 1738-746сс «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе» от 24 июня 1941 года. Согласно данному документу, во всех западных республиках СССР (республики Балтии, Белоруссия, Украина), а также на территории Ленинградской, Мурманской, Калининской, Ростовской, областей, Крымской автономной республики, Краснодарского края, Грузинской ССР должна была быть организована борьба с парашютными десантами противника посредством создания специальных истребительных подразделений. Ответственными за проведение противодиверсионных мероприятий назначались начальники территориальных управлений НКВД[39], которым и подчинялись вновь создаваемые иррегулярные части[40].

В развитие директивы СНК от 25 июня 1941 года вышел приказ НКВД СССР № 00804, результатом исполнения которого стало создание в областях и республиках так называемых оперативных групп УНКВД, которым поручалась в том числе организация истребительных батальонов, а также оперативное руководство ими. В данном приказе расширялся перечень территорий, на которых должны были действовать создаваемые части – помимо названных выше регионов, было дано указание начать их формирование в Азербайджанской ССР, Чечено-Ингушской и Северо-Осетинской АССР, Московской, Архангельской, Вологодской, Смоленской, Ивановской, Тульской, Орловской, Ярославской, Курской и Воронежской областях[41]. 11 августа 1941 года приказом НКВД № 001151 оперативные группы были преобразованы в 4-е отделы НКВД, на которые в том числе возлагалось общее руководство деятельностью изучаемых подразделений[42]. В июне 1942 года приказом № 001124 из состава 4-х отделов были выведены штабы отделов истребительных батальонов, составив отдельную структуру внутри органов госбезопасности[43]. При этом и оперативные группы, и 4-е отделы, и региональные штабы подчинялись Центральному штабу истребительных батальонов. Оперативность создания подразделений говорит о большом внимании, которое советское руководство уделяло контролю над тылом и противостоянию десантам и диверсантам противника.

О борьбе с «дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникерами» говорил в своем выступлении по радио от 3 июля 1941 года И.В. Сталин[44]. Он призвал оказывать всестороннюю помощь истребительным батальонам. В известной директиве СНК и ЦК ВКП (б) от 29 июня 1941 года в адрес партийных и советских организаций последним также предписывалось оказывать всяческую поддержку истребительным батальонам в деле уничтожения шпионов, диверсантов, дезертиров[45]. Очевидно, вопросы стабильности тыла в начальный (крайне неудачный для СССР) период войны являлись очень важными для советского руководства, а посредством оперативно создаваемых истребительных частей планировалось создать дополнительный инструмент для контроля над обстановкой.

Для общей координации работы данных подразделений в структуре НКВД согласно приказу № 00804 создавался Центральный штаб истребительных батальонов, возглавляемый комиссаром государственной безопасности 3-го ранга Г.А. Петровым – участником массовых репрессий конца 1930-х годов, до войны занимавшим должность начальника 1-го главного управления пограничных войск НКВД[46]. В его штат зачислялись в основном офицеры-пограничники. Численность сотрудников обозначенной структуры варьировалась от 5–6 (август 1941 – вторая половина 1942 года) до 15 человек в 1943 году. Областные, краевые и республиканские оперативные группы (позднее переформированные в штабы) при штатной численности от 12 (Московская область) до 2 (Сахалинская область) человек в среднем состояли из 5—10 офицеров НКВД[47].

Чаще всего в штабах (оперативных группах) имелось два отделения: службы и подготовки, а также политическое[48]. Сотрудники первого занимались организацией службы и обучения личного состава, взаимодействием с РККА и другими структурами. Второе следило за политико-моральным состоянием военнослужащих, вело агитационно-пропагандистскую работу. Инструктора штаба (обычно 2–3 человека) использовались для проведения периодических проверок, выезжали в части для помощи командирам, вели систематизацию учетных документов, касающихся вооружения, снаряжения и имущества батальонов. Зарплату сотрудники получали согласно особым тарифам, остальными видами довольствия они обеспечивались на общих с органами НКВД основаниях[49]. В 1942 году штаты штабов были расширены специальным приказом НКВД № 965[50], а в июне 1943 года приказом № 00966 вводилось в действие «Положение о штабах истребительных батальонов», конкретизирующее их функции и структуру[51].

Согласно информации, содержащейся в «базовом» постановлении СНК от 24 июня, каждый истребительный батальон должен был состоять из 100–200 человек (то есть исходя из штатной численности армейских подразделений это должны были быть скорее усиленные стрелковые роты). Согласно штатному расписанию, в каждом батальоне имелось по три роты, каждая из которых была разделена на два