Походы Стефана Батория на Русь. 1580-1582 гг. Осада Пскова - Сергей Николаевич Бирюк

20 сентября около 16 часов отряд Кирали (170 всадников), ведя бой среди болот и лесов с русским охранением, вышел на равнину у Торопца. У деревни Ольховка его ждали 1000 русских всадников, готовых к бою: на правом фланге стоял татарский отряд, на левом – русский. Основная часть русских войск отошла за реку Торопу и там приготовилась к бою. Воеводы Черемисинов и Нащокин правильно предположили, что атака противника будет вестись по «царской дороге» через дамбу на реке ниже Речанской мельницы и далее на север к Торопцу. Кирали (к которому присоединились 200 венгерских кавалеристов Ежи Зибжика) не хотел подвергать себя фланговому удару, отказался от атаки и выдвинул вперед только разведчиков. В первую очередь он заботился о получении «языка» для выяснения ситуации. Ведь пленный мог дать информацию о том, подготовили ли русские засаду или планируют затяжной бой, чтобы выиграть время и дать своим основным силам возможность беспрепятственно отойти[229].

Однако русские всадники «якобы начали отходить», желая подставить польских всадников под удар. Именно тогда гусар из хоругви Николая Язловецкого Карват Глух решил захватить пленного. По словам Л. Дзялынского, «он вынесся вперед с копьем, но горячий конь занес его в самую середину русских. Видя, что спасения нет, он соскочил с коня и, переломив об одного копье, затем выхватил саблю и убил нескольких из них; но потом русские, окружив его, изрубили в мелкие куски»[230].

Заметив, что Кирали ожидает подхода подкреплений, русская конница стала отступать через топкий лес восточнее Ольховки в сторону реки Торопы навстречу своим главным силам. Передовое охранения отрядов Кирали и Зибжика последовало за ней, не желая терять контакт. Русские воеводы расположили свои войска в две линии. В первой линии были стрельцы, выстроившиеся длинными рядами от Речанской мельницы и на левом берегу Торопы до домов деревни Лосочи. Во второй линии на правом крыле стояла московская конница Черемисинова, на левом – татарская конница Нащокина. Ранее отступивший русский арьергард теперь начал переправляться через реку за мельницей, чему безуспешно пытались помешать 30 польских всадников.

Отряды Кирали и Зибжика дважды пытались преследовать, но каждый раз были отброшены. Тем временем подоспел передовой отряд Барбели (600 кавалеристов) и, сразу же развернувшись с марша, справа от отряда Кирали, атаковал русский арьергард, оттеснив его к реке. В этот решающий момент сражения силы, развернутые русскими у моста и мельницы, были несколько больше (по подсчетам поляков – 1000 конницы и около 200 стрельцов), но менее хорошо вооруженные поместные и татары были обстреляны из 200 карабинов и 400 пистолетов аркебузиров Станислава Собоцкого и Георгия Фаренсбаха и атакованы гусарскими хоругвями Анджея Зборовского, Александра Конецпольского и придворной хоругвью Станислава Жолковского. Стрельцы на мельнице растерялись, сделав не более одного выстрела из своих пищалей, и бросились к реке под натиском венгерских гусар Кирали, частных гусар Самуила Збаражского и придворных гусар Иеронима Филиповского. Таким образом, атака оказалась успешной, несмотря на потери от огнестрельного оружия.

Обогнав главные силы, Збаражский лично прибыл на поле боя. Он направил гусарские хоругви, к которым присоединился отряд Кирали, на левый фланг. Они появились со стороны холма на краю левого фланга и таким образом, перейдя по дамбе, могли отрезать русским путь отступления к Торопцу. Поэтому Збаражский поддержал атаку на левом фланге новой массой гусар из своих главных сил, которые как раз в этот момент прибыли на поле боя. По словам Б. Папроцкого, гусары «переехали реку, и почти как птицы налетели на них, не потерпев никакого вреда, только ранили Язловецкого Николая и то без вреда, ранили лошадь Поруденского, задели Подлодовского, тоже немного, пригвоздили стрелой Собеского Марека к седлу, но не повредили его телу, ранили лошадь у Белжецкого Яна, и ранили лошадь у Самуила Збаражского». Таким образом, потери были невелики и главным образом были нанесены стрелами из луков.

Хотя исход сражения был решен на левом фланге поляков, именно на правом фланге стрельцы, расположившиеся за Торопой, также практически не могли стрелять из-за того, что их русская конница сгрудилась в реке под натиском хоругвей Барбели. Русские, не в силах остановить два польских крыла, уже форсировавших Торопу, стали отступать. Их командиры, в распоряжении которых оставалось еще 2–3 тыс. свежих войск, не попытались предпринять контратаку в обход противника через Торопу с юга, а решили как можно быстрее отступить к Торопцу[231].

В результате, как писал Л. Дзялынский, «пока наши переправлялись, неприятель успел уйти на четверть мили, так как бежал по дороге, а татары в другую сторону в болота…»[232]. Польские хоругви, переправившиеся через реку, преследовали разрозненные группы русских по грязной и болотистой местности почти 10 километров, пока не наступила полная темнота.

Только в ходе преследования русские войска потеряли, по словам Гейденштейна, 500 воинов убитыми и 200 пленными, причем «…из своих потеряно было или ранено немного»[233]. Дзялынский сообщает о 300 убитых русских и татарах и 24 пленных, среди которых Дементий Черемсинов и Иван Нащокин[234].

Как это часто случается, польские авторы завышают потери противника. По сохранившимся русским документам, потери русских в разы меньше. Так, «Синодик по убиенных во брани» упоминает гибель воеводы Ивана Елизаровича Енчанинова и 36 князей, бояр и детей боярских[235].

Победа Збаражского в сражении на реке Торопа не только обеспечила безопасность со стороны Торопца, но и позволила Баторию вести дальнейшие наступательные действия против других русских крепостей. На этом Збаражский счел свою задачу выполненной и, не пытаясь осадить Торопец, вернулся в королевский лагерь.

Осада и взятие крепости Заволочье

22 сентября король получил извещение о победе под Торопой и в тот же день приказал готовиться к походу на Невель. Как сказано выше, Баторий намеревался возвращаться в Речь Посполитую через Невель. Чтобы ускорить взятие Невеля, король приказал Замойскому отправиться туда с имевшимися у него войсками. Последний, пройдя уже несколько десятков километров, получил известие о взятии крепости[236].

Поэтому следующие удары Батория обрушились на крепости на Езерище и Заволочье. Крепость Езерище имела большое значение в системе крепостей, окружавших Великие Луки, находясь на важном пути, ведущем из Витебска через Невель. К крепости подошли литовские отряды Николая Радзивилла. Гарнизон Езерище, отрезанный после взятия Невеля и Великих Лук, видя бесполезность дальнейшего сопротивления, капитулировал 12 октября[237].

Баторий понимал, что при враждебном отношении населения к оккупантам, обширности пустынных пространств со стороны Литвы, он не может