Дюнкерк - М. П. Николаева

ночью последние английские части отошли за расположение французских войск на промежуточный рубеж, который находился менее чем в 7 километрах от побережья. Но эту полоску земли надо было удерживать любой ценой, потому что, несмотря на все тяжелые потери, эвакуация шла полным ходом.

«План ночной погрузки был полностью изменен. Новый план адмирала Рамсея предусматривал, что все тральщики и другие небольшие суда должны использоваться для эвакуации из района Мало-ле-Бена – в двух с половиной километрах от Дюнкерка. Непосредственно Дюнкерк должен будет обслуживаться восемью эсминцами и семью войсковыми транспортами. Дрифтеры и другие малые суда должны были войти во внутреннюю гавань. Французские суда должны были использовать дамбу и западный мол, а малые суда – набережную Феликса Фора. Французские рыболовные суда и дрифтеры должны действовать вместе с английскими судами в районе Мало-ле-Бена.

Ночь выдалась очень темная. Временами до шести-семи судов одновременно пытались использовать загроможденные затонувшими судами проходы в порт. Столкновение судов и закупорка прохода происходили непрерывно. Казалось, что замешательство удвоилось по сравнению с другими днями, но это замешательство скорее было кажущимся, чем действительным. Разумные действия командиров кораблей, искусство экипажей, решимость каждого человека – все это вместе давало такой эффект, что сгрудившиеся там суда в конечном счете могли входить в порт и выходить из него с поразительно малыми потерями.

Последние из действовавших ночью в районе Дюнкерка судов задержались там до рассвета. Уже под лучами восходящего солнца они покидали порт, чтобы присоединиться к кавалькаде судов, направляющейся назад к английскому берегу. Над водами, омывающими Дюнкерк, воцарилась тишина. К исходу суток, когда план на 1 июня был завершен, к английскому берегу было благополучно доставлено 64 429 человек. Несмотря на все понесенные потери, 1 июня был днем славы».

Ситуация на побережье была не из лучших. Некоторые из построенных нами импровизированных пристаней начали разрушаться, так что многим пришлось добираться пешком до Дюнкерка. Когда мы находились на берегу, моего адъютанта ранило в голову осколком снаряда. Я крепко отругал его за то, что он стоял без стальной каски, совершенно забыв, что и сам не надел ее, на что он мне тут же и указал… После того как эвакуация с побережья закончилась, мы сами пешком отправились в Дюнкерк, который находился в пяти или шести милях… Добравшись туда на заре, поднялись на борт эсминца, который прибыл в Дувр 1 июня.

Б. Монтгомери, «Мемуары фельдмаршала».

К началу 2 июня на берегу осталось всего лишь около четырех тысяч человек из состава английских экспедиционных сил. Так что этот день был посвящен в основном эвакуации французов. Остатки же британских войск, используя семь зенитных и двенадцать противотанковых орудий, помогали прикрывать эвакуацию.

Оборона дюнкеркского плацдарма продолжала держаться, немцам не удавалось ее прорвать. К западу от Дюнкерка серьезных атак не было, и войска твердо удерживали оборонительный рубеж. С юга же к городу шла дорога, наступать по которой было куда проще, чем оборонять ее. Именно там была основная угроза последним рубежам, прикрывающим плацдарм, поэтому в шесть утра французы сами нанесли там удар по немецким войскам, пытаясь отбросить их подальше. Однако силы были неравны, и к девяти часам наступление уже захлебнулось. Французам пришлось отойти на более удобную позицию – к каналу Моэр, где они и держали оборону до конца дня.

Немцы в свою очередь тоже предприняли наступление на юге и попытались прорваться с другой стороны самого удобного пути к Дюнкерку. К вечеру они прорвали французскую оборону и заставили оборонявшиеся войска отступить. Но там союзников опять выручила местность – сложное переплетение каналов и дренажных канав мешало наступлению, там можно было и ноги переломать, и танки утопить, а пока немцы искали обходные пути, уже стемнело, и активные действия было решено отложить до утра. Вообще, за все время обороны Дюнкерка ночные атаки были крайне редкими – немцы предпочитали не рисковать людьми и тем более техникой.

Однако немецкие войска подошли слишком близко к морю, и теперь как порт, так и побережье находились под непрерывным огнем артиллерии, не говоря уж о том, что погода продолжала благоприятствовать немецкой авиации. Поэтому в дневное время эвакуация почти прекратилась. «Теперь эвакуация была возможна только в темноте, – вспоминал Черчилль, – и адмирал Рамсей решил сделать в эту ночь массированную высадку в гавань всеми имеющимися в его распоряжении ресурсами. Помимо буксира и мелких судов в этот вечер из Англии были отправлены 44 корабля, включая 11 эсминцев и 14 минных тральщиков. Участвовали также 40 французских и бельгийских судов».

По данным адмирала Рамсея в Дюнкерке кроме четырех тысяч англичан оставалось около двадцати пяти тысяч французов. В принципе, это количество вполне можно было эвакуировать за ночь со 2 на 3 июня, при условии, если удастся обеспечить быстрый выход войск к пунктам посадки.

Был, однако, один вопрос, который не мог быть предусмотрен планом, – это вопрос об эвакуации раненых. Отправка раненых в это утро фактически прекратилась. Трудности, которые 1 июня встретили госпитальные суда, привели к тому, что эвакуация лежачих раненых была приостановлена. Английские власти решили обратиться с призывом непосредственно к немецкому командованию. Обращение по радио, сделанное в 10.30, гласило: «Положение с ранеными очень тяжелое. В течение дня должны курсировать госпитальные суда. Ждем, что противник будет соблюдать Женевскую конвенцию и воздержится от нападения».

Через два часа после этого обращения по радио паромное судно «Уортинг», которое с начала войны использовалось в качестве госпитального, получило приказ и в 12.55 отправилось в Дюнкерк. В 14.32 судно было атаковано двенадцатью самолетами противника. Несмотря на предпринятые меры противовоздушного маневрирования, две бомбы разорвались в непосредственной близости от судна. Нападение на судно было совершено в обстановке хорошей видимости и вопреки тому, что на корабле имелись все опознавательные знаки госпитального судна, предусмотренные Женевской конвенцией. За время эвакуации войск из Дюнкерка противник неоднократно пренебрегал конвенцией – так же, как он делал это и раньше. С тем же пренебрежением отнесся он и к последнему обращению.

Одновременно с госпитальным судном «Уортинг» такое же судно «Париж» получило приказ в 15.00 выйти на Дюнкерк. В 14.30 радист «Парижа» перехватил радиограмму с «Уортинга» о нападении самолетов противника и тут же вслед за первой радиограммой – вторую, о том, что корабль на полной скорости возвращается назад, капитан «Парижа» отправил на берег радиограмму, в которой запрашивал указания, следует ли судну, ввиду нападения на «Уортинг», продолжать выполнять полученный приказ. В 16.48 ему было дано указание продолжать выполнение приказа. Вскоре «Париж» также подвергся нападению. Два самолета сбросили на него