Операция «Багратион». «Оба удара главные…». К 75-летию операции - Михаил Владиславович Синицын

Целеуказание осуществлялось следующим образом: наземные войска указывали цель авиации стрельбой дымовыми и бризантными снарядами, а авиация наземным частям – серией зеленых ракет над районом цели.

Для осуществления планов в каждом стрелковом батальоне имелось по три-четыре подготовленных бойца с младшим командиром, с задачей подавать сигналы «Здесь наш передний край» и «Здесь свои войска»[432]. Директива была подписана зам. начальника штаба 1-го БФ Бойковым. Проверка и инструктаж этих сигнальщиков проводились начальником авиационного отдела 65-й армии полковником Несмеловым 18 июня. Тем не менее в ходе операции все равно отмечались случаи, когда советские войска попадали под удар своей же авиации[433].

Также вводилась таблица сигналов «Я свой самолет». Для этого, как правило, использовались покачивания с крыла на крыло и небольшие крены. В темное время – мигания бортовых огней, дублирующий – ракеты. На период с 14-го по 30 июня было четыре типа сигналов. Различались они цветом ракет и основным и дублирующим сигналами. Например: правый крен – правый крен, покачивания – правый крен и зеленая ракета, 3–5 левых кренов – красная ракета[434].

Ввиду их компрометации 22 июня и затем еще раз 24 июня типы сигналов были изменены.

18-го числа издана новая директива. В результате сигнал «Здесь наш передний край» днем подавался серией зеленых и белых ракет. Широкая сторона полотнища была обращена к противнику. Ночью кроме ракет параллельно линии фронта на удалении 1 км от переднего края ставились парные костры с интервалом в 500 м[435].

Воины 247 полка 129-й Орловской стрелковой дивизии за подготовкой к предстоящим боям в Советской Белоруссии. Источник: БКМ

В 3-й армии, в которой, как уже отмечалось, генерал Горбатов более чем серьезно относился к опознавательным сигналам, 10 июня был отдан приказ, согласно которому каждой стрелковой роте выдавалась одна ракетница, в штабе батальона имелось две для управления и три в резерве, в самоходных корпусах и полках – четыре. За каждой ракетницей было «забронировано» не менее чем 50 шт. ракет каждого огня, а в дивизиях резерв ракет должен был составлять не менее 1000 шт.[436]

В 65-й армии были приняты схожие меры. При этом сигнальных и осветительных средств было затребовано так много, что их не хватало на артиллерийские части. Поэтому 12 июня штаб артиллерии 65-й армии издал приказ, в котором приказывал провести учет и принять меры экономии, так как ни в июне, ни в июле месяце поставок не намечалось[437].

Для ориентации лётчиков 16-й ВА в лесисто-болотистой местности на поляны выкладывались цифры из стволов берез. Эти цифры обозначали квадраты, на которые условно была разделена местность. Соответственно, по ним определяли местоположение.

На местности была развернута сложная система земного обеспечения самолетовождения в виде многочисленных радио- и светомаяков, приводных радиостанций и радиопеленгаторов, а также искусственных ориентиров, выложенных на земле у характерных пунктов, что облегчало летному составу ориентировку и выход на цель[438].

Отдельно стоит сказать о подготовке инженерных войск, их нехватка и низкий уровень управления ими были одними из факторов неудачных наступлений зимой. В состав армий вводились инженерно-саперные бригады, в состав фронта – моторизованные инженерные бригады. Сформировано несколько штурмовых инженерно-саперных бригад. 1-я гв. бригада специального назначения, входившая в состав 1-го Белорусского фронта, была переформирована в моторизованную инженерную бригаду.

5 мая, после решения о проведении наступательной операции на правом фланге фронта, в соответствии с указаниями командующего фронтом инженерные части с левого крыла, из-под Ковеля, передислоцируются на бобруйское направление. К моменту получения директивы Ставки 31 мая на правом крыле фронта имелось 234 саперных роты, в течение июня их число возросло до 338[439]. 3-я армия получила 97 рот, 48-я – 59, 65-я – 68, 28-я армия – 58 рот. Всего 156 на рогачевском участке, 126 на паричском. Инженерные части заготавливали необходимые материалы для преодоления лесисто-болотистых участков. План инженерного обеспечения разрабатывался начиная с марта 1944 года в штабе инженерных войск фронта.

3-3. Разведка

В подготовительный период перед наступлением основное внимание было обращено на полное вскрытие огневой системы противника, его группировки артиллерии и боевых порядков в передовых траншеях. Однако для разведчиков начался этот период крайне поздно. Несмотря на детально расписанные документы о действиях в подготовительный период, де-факто войска приступили к сбору разведданных лишь в начале июня. Так, штаб артиллерии 1-го БФ в своем отчете о действиях артиллерии в Бобруйской операции писал: «В период апрель-май месяцы 1944 года в артиллерийских частях и штабах правого крыла имелся целый ряд существенных недочетов в изучении противостоящего противника, его обороны, группировки артиллерии… Организация и проведение артиллерийской разведки в артиллерии 3, 48 и 65-й армий в этот период находились на низком уровне… большинство артштабов располагало скудными данными о противнике, о его системе обороны и арт. минометных средствах…»[440] Поэтому в начале июня в штабы артиллерии стали прибывать офицеры разведотдела штаба артиллерии фронта, которые в короткое время наладили работу разведки[441].

65-й армии был придан 6-й воздухоплавательный дивизион аэростатов артиллерийского наблюдения, который работал круглые сутки[442]. Днем аэростаты поднимались не менее пяти раз по прикрытием 1-й эскадрильи 93-го отдельного корректировочного разведывательного авиационного полка и не менее двух раз ночью без прикрытия.

Перед началом наступления артиллерийская разведка усилила свою деятельность, непрерывно добывая и дополняя новыми данными имеющиеся сведения о противнике.

Разведка велась с широкой сети наземных и высотных пунктов, на которых беспрерывно в течение суток была организована работа наблюдения, возглавляемая артиллерийскими офицерами. Следует отметить, что свои НП имело каждое соединение, и потому их обустройство было различным. Наибольшую работу делали НП артиллерии, которым предстояло засечь огневые точки противника, чтобы подавить их во время артподготовки. Вся система НП артиллерии была оборудована для ведения беспрерывного наблюдения за противником, было установлено круглосуточное дежурство офицерского состава на НП. На каждого разведчика были заведены личные счета обнаруженных целей, на каждую цель были заведены карточки по деятельности. Было установлено взаимодействие между войсковой наземной разведкой и специальными видами разведки[443].

По приказу командира 18-го стрелкового корпуса Иванова в батальоне следовало иметь 1–2 наблюдательных пункта, в полку, дивизии – 2–3 наблюдательных пункта. Артиллерийские НП батарей располагались в стрелковых ротах, НП дивизионов – в стрелковых батальонах, при этом артиллерийское наблюдение охватывало всю полосу обороны противника[444]. Свои НП