Русская пехота в последних войнах Российской империи - Сергей Николаевич Бирюк

наступавшей уже темноте полки двинулись на сопку, расстояние в 1,5 километра было пройдено стрелками без остановки стремительным шагом, без единого выстрела. Впереди полка, перед 1-й ротой, державшей направление, шел полковник Сычевский, на левом фланге ехал начальник штаба отряда подполковник Запольский. Отрог высоты, идущий к левому флангу позиции противника, не был приспособлен к обороне и занят охранением. Полк двигался в полной тишине. Казалось, что позиция не была занята. Однако за 400 шагов до позиции послышались команды японцев, и был открыт залповый огонь. По-видимому, противник ожидал атаки и хотел ошеломить внезапным огнем в упор. Стрелки без выстрела с криками «ура!» ворвались в 1-ю линию окопов, завязав ожесточенный рукопашный бой.

Среди первых в окопы ворвались капитан Каченгин, подпоручик Плескачевский и поручик Александер. Последний был поднят на штыки и погиб, подпоручик Плескачевский получил три штыковых раны в живот и две в спину. Вслед за первой линией окопов была взята и вторая. 2-й батальон 19-го полка на плечах бегущих японцев ворвался на горную батарею, прислуга и прикрытие было частью перебито, частью разбежалось. Одно из орудий стояло в стороне, японский офицер бывший при нем, видя безвыходное положение, обхватил ствол орудия и застрелился. При преследовании японцев стрелки наткнулись на полевую батарею и быстро овладели ею.

Упорный бой завязался в оставленной позади деревне, находившейся между 1-й и 2-й линиями окопов, где в фанзах засели японцы, поражая оттуда 1-й и 2-й батальоны, преследовавшие бегущего противника. Резервный 3-й батальон 19-го В.-С. стрелкового полка, возглавляемый подполковником Тихомировым, ворвался в деревню, пылавшую со всех сторон, и в ходе кровопролитной схватки частью уничтожил, частью выбил оттуда противника.

20-й В.-С. стрелковый полк наступал, имея в первой линии два батальона. С подходом 19-го полка к окопам, 20-й полк передовыми частями подошел вплотную, причем 2, 6, 7-я роты атаковали первую линию окопов с фронта, а 5-я с фланга. Затем эти роты вышли к горной батарее, захваченной братским полком. Остальные роты 20-го полка атаковали деревню совместно с 3-м батальоном 19-го полка.

Другая часть 20-го полка, под командованием капитана Ступина, следуя непосредственно за ротами 19-го В.-С. полка, атаковала вместе с ним полевую батарею. 6, 7-я и часть 8-й роты, заметив, что японцы открыли сильный ружейный огонь из рощи, бросились в рощу и выбили противника. Здесь был впервые после атаки открыт стрелками огонь. Занятие рощи дало возможность воспользоваться трофеями.

К полуночи японские позиции, а также две батареи были в руках русских войск. Преследуя бегущего противника, солдаты разбрелись по всем склонам сопки, вследствие чего остальная часть ночи была посвящена сбору и устройству подразделений и частей с целью приведения их в порядок.

Получив донесение об успешной атаке, главнокомандующий Куропаткин приказал упорно оборонять занятые позиции и быть готовыми к отражению японских контратак. Было приказано назначить охотничьи команды для того, чтобы тревожить противника. Также предписывалось избегать скопления войск, отведя все лишнее назад.

Результат атаки полков 22-й дивизии на сопку с деревом оставался неизвестным. Даже в 23 часа генерал Новиков не знал, взята ли сопка. С целью окончательно утвердиться на всей позиции генерал Путилов приказал Новикову овладеть сопкой до 5 утра.

Согласно описанию 11-го Семипалатинского полка, бой за сопку с деревом происходил следующим образом. Полк в 16.30 получил приказ командира 3-й Сибирской дивизии, основанный на распоряжении генерала Куропаткина, двигаться на Шаланцзы для поддержки Севского полка. По дороге в 17.30 был встречен офицер Генштаба, капитан граф Игнатьев, передавший приказ: «Командующий армией приказал все встречающиеся на пути полки направлять на сопку «с отдельным деревом» для атаки ее; атака назначена в 6 часов вечера. В атаке примут участие полки 22-й пехотной дивизии и 36-й ВС стрелковый полк». (10, с. 534)

Игнатьев в своих мемуарах так описывает этот эпизод: «Я заметил в высоком гаоляне белые околыши какой-то пехоты, двигавшейся на запад параллельно фронту.

– Семипалатинцы, – глухо ответили на мой вопрос бородачи.

– Ложись, – говорю я им и ищу командира полка, которому объясняю положение.

Оказывается, он послан на поддержку каких-то частей к Бильдерлингу. А я предлагаю ему принять участие в атаке, вместо того чтобы продолжать выполнять полученное ранее приказание.

Вся академическая наука, весь опыт франко-прусской войны 1870 года – идти всегда на выстрелы – ожили в эту минуту в голове. После некоторого колебания командир полка согласился и даже приказал сопровождавшим его двум батареям немедленно сняться с передков.

– А знаете, – сказал он мне, – если бы вы подъехали ко мне с тыла, я бы вас не послушал, ну а так – быть по-вашему: указывайте скорее сектор для атаки и направление.

Часовая стрелка показывала шесть. Где-то впереди и справа раздалось уже могучее ура, и белые околыши, повернув на девяносто градусов, в свою очередь, густыми цепями, без выстрелов побежали вперед.

Когда я проезжал через деревню, она была уже пуста. Серые люди ожили и, не дождавшись приказа, бросились в атаку.

Это было последнее и сверхчеловеческое усилие».

В 18 часов Семипалатинцы подошли к р. Шахэ с востока. После нескольких минут отдыха полк с криком «Ура!» поднялся вверх по крутому берегу и ворвался в первую линию окопов. После рукопашной схватки японцы отошли во второй, затем третий ряд окопов, откуда были выбиты штыками. По ходу атаки к Семипалатинцам присоединялись бойцы 22-й дивизии.

Противник открыл сильный огонь с фронта и сопки, наступавшие укрылись в японских окопах. Темнота, отсутствие обер-офицеров в перемешанных частях 22-й дивизии потребовало привести их в порядок и перегруппировать силы для новой атаки. Для этого в 20 часов 6 рот Семипалатинского полка оставлены около устья оврага, ведущего к сопке, с указанием исследовать подступы. Занялись приведением частей 22-й дивизии в порядок. К 21.30 все было готово для атаки. Также были исследованы подступы к сопке и на ее скате обнаружено орудие, оставленное русскими ранее.

Полковник Стельницкий, командир Семипалатинского полка, приказал взять орудие и готовиться к атаке. Около 22 часов на позиции прибыл полковник начштаба 22-й дивизии полковник Кольшмидт. Стельницкий сообщил ему о своем намерении атаковать и просил помощи с целью привести в больший порядок части 22-й дивизии. Кольшмидт ответил, что начальник отряда генерал Путилов и прежде, чем атаковать, следует явиться к нему. Стельницкий не согласился с этим мнением, так как люди несли потери от огня, а на сопке стучат и шумят, как будто что-то убирают. Прибывший генерал Новиков согласился со своим начштаба, и все трое направились к Путилову. Генерал Путилов спросил Новикова: «Разве сопка не взята? Я донес, что она