За щитом Давида: Размышления израильского офицера о разведке, армии, людях и о стране - Борис Геллер

привлекла «Медвежонка» — бронированный бульдозер, разработанный израильской танковой промышленностью на основе Caterpillar D9R. (Инженерно-саперная служба ЦАХАЛ активно использует эту чудовищной силы машину, чтобы обрушать постройки, где баррикадируются террористы.) «Медвежонок» слегка ударил по внешнему углу тюремного здания — убийцы поняли, что через несколько минут окажутся под обломками, и гуськом в одних трусах и с поднятыми руками потянулись наружу. «Шоу» транслировалось по всем каналам израильского телевидения. Состоялся новый суд, преступники получили пожизненный срок и отбывают его в израильской тюрьме для террористов.

Можно ли применить к убийству Ганди формулировки «успех» или «провал»? С одной стороны, Рехавам Зееви сам отказался от охраны и навязать ему таковую было невозможно. Получается, что вины ШАБАК в его гибели нет. Но, с другой стороны, террористы открыто и шумно жили в пятизвездочном отеле в центре столицы, и никого (в первую очередь охрану гостиницы) это не заинтересовало. Между тем во главе службы безопасности любого крупного отеля стоят, как правило, профессионалы — экс-полицейские или военные. Получается, это было их провалом? Если и было, то этот провал все равно меркнет на фоне убийства премьер-министра Ицхака Рабина. Эту историю я расскажу в следующей главе.

В государствах с авторитарным режимом сотрудники тех или иных спецслужб — неприкасаемые, потому что «они и есть государство». В Израиле, где нет разницы между демократией и банальным бардаком, где могут не нравиться и раздражать многие детали бытия, работники полиции, ШАБАК или МОССАД — простые смертные. Они подсудны, они платят штрафы за парковку в недозволенном месте, и если одного из них останавливают за превышение скорости, то упаси его Бог вытащить из кармана служебное удостоверение. И, да, иногда они совершают служебные преступления или банально врут.

12 апреля 1984 г. в 7:30 четверо молодых арабских террористов, вооруженных ножами, проникли из сектора Газа в израильский город Ашдод. Двадцатикилометровое расстояние от границы сектора до центральной автобусной станции Ашдода они преодолели легко. Покрутились возле киосков и сели в подошедший автобус кооператива «Эгед», следовавший из Тель-Авива в Ашкелон. Маршрут Тель-Авив — Ашдод — Ашкелон имел в то время 300-й номер.

Автобус выехал за пределы города, и террористы сразу же объявили водителю и пассажирам, что берут их в заложники и теперь направляются в Египет. Мы не знаем доподлинно, как развивались события в первые 10–15 минут захвата. Мы знаем только, что в автобусе был 41 пассажир и что одного из них террористы для острастки полоснули ножом.

Предвижу вопросы: «На утренних рейсах обычно бывает много солдат, возвращающихся на свои базы. Почему никто не пытался справиться с террористами?»

Отвечаю: «А вы когда-нибудь дрались с человеком, вооруженным длинным острым ножом?» В разные годы мне приходилось учиться ножевому бою и видеть результаты реальных разборок. Поверьте, из таких ситуаций сложно выйти живым или хотя бы здоровым. И пусть «крутые» интернет-блогеры не учат вас, какую руку нужно захватить и какой ногой ударить в пах. Пока тренировка идет с резиновым ножом, все получается, но как только инструктор меняет его на металлический клинок, редко кто желает стать первым в спарринге. Несколько уроков требуется лишь на то, чтобы побороть инстинктивный, животный страх перед острым лезвием.

Сотрудники «контор» разных профилей знают, что убийство холодным оружием обходится себе дороже. Любой порез — это кровь, отмыть ее с пола, стен, мебели невозможно, всегда что-то да остается, а это значит — найдут ДНК жертвы. Соскользнула рука, поранился сам — обнаружат твой ДНК-профиль. Затем последует криминалистическая экспертиза — и всё, конец. О метании ножей я даже говорить не буду — оставим это для вестернов и цирковых представлений.

На курсе «Лотар»[120] учат, куда садиться в общественном транспорте, в зависимости от того, какой рукой стреляет боец. Если он правша — нужно найти место в проходе, в левом ряду по ходу движения. Так удобнее пользоваться пистолетом. Если левша — в проходе правого ряда. Я проделывал эти упражнения десятки раз, но вместо живых пассажиров в автобусе сидели манекены.

Захваченный автобус покатил к египетской границе. У террористов имелся чемоданчик, в котором, по их утверждению, была самодельная бомба. Беременной пассажирке Эстер Бен Хур стало плохо, и преступники высадили ее на обочине шоссе. Женщина остановила первую же попутку, доехала до ближайшей бензоколонки и связалась с полицией. Армия и полиция начали преследовать автобус, который, набрав скорость 120 км/ч, пробил заслон между Израилем и сектором Газа. Тогда военные выпустили несколько автоматных очередей по шинам — автобус встал. Открылась одна из дверей, и нескольким пассажирам удалось выскочить из салона.

На место прибыли высокие чины ЦАХАЛ и ШАБАК. Террористы, угрожая подрывом автобуса, потребовали освободить из заключения полтысячи их собратьев и предоставить всем возможность уехать в Египет. Сотрудники спецгруппы ШАБАК предположили, что имеют дело с дилетантами, и решили, что «нечего с ними возиться».

Операцию по захвату поручили лучшим из лучших — бойцам из подразделения 262 стратегической разведки Генерального штаба. Для них это было рутинным сценарием, однако без жертв не обошлось: погибла девушка, еще семерых ранили. Двух террористов ликвидировали, оставшихся захватили.

Пройдет много лет, погибнут люди, прежде чем в армии наконец осознают, что сложнейшие боевые действия в глубоком тылу противника сильно отличаются от случаев, когда требуется без потерь освободить заложников. Ко времени операции «Автобус 300» уже десять лет как существовало специальное полицейское подразделение по борьбе с террором ЯМАМ, но армия постоянно ухитрялась оттеснить его на задний план. Сейчас бойцы ЯМАМ — на самом деле лучшие из лучших — получили возможность демонстрировать чудеса мастерства и храбрости и передавать опыт коллегам по всему миру.

После краткого допроса шеф ШАБАК приказал ликвидировать захваченных террористов, «чтобы впредь никому было неповадно захватывать автобусы». В крови у подчиненных еще бродил адреналин, и распоряжение было с готовностью выполнено.

Через несколько дней в прессу просочилась информация, которая противоречила официальному сообщению, что все террористы были убиты при штурме. Разразился крупный скандал, началось расследование, дело слушалось перед государственной комиссией. Все допрошенные лгали, выгораживая себя и топя «смежников». 27 апреля газета «Хадашот» в обход цензуры сообщила о работе следственной комиссии. Главный цензор распорядился издание закрыть. В ответ на это в газете появилась фотография с взятыми в плен двумя террористами. Скандал вышел из-под контроля.

В 1985 г. трое высокопоставленных сотрудников ШАБАК потребовали от главы ведомства раскрыть реальные обстоятельства ликвидации террористов и подать в отставку. Но в отставку пришлось подать им. Правительство всячески сопротивлялось расследованию деятельности всесильной спецслужбы, но государственная прокуратура уже запустила процесс и останавливаться не собиралась. В итоге заинтересованные стороны пришли к компромиссу: директор ШАБАК, его заместитель и еще 13 офицеров вышли в отставку,