Чако, 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том I - Олег Евгеньевич Царьков

союзников. Даже свидетельства Н.Ф.Эрна и дополнительные гарантии со стороны югославского правительства не смогли преодолеть недоверие русских. Другой причиной стали усталость от войны и неизвестность страны: в Парагвай ехали только отчаявшиеся люди, а также не успевшие повоевать искатели приключений. Третьей причиной стало нежелание руководителей белого движения распылять по миру свои кадры в ожидании скорого краха советской власти.

Естественно, что копию предложения Скенони Беляев направил в Сремски Карловац, где располагался штаб Русской Армии. Там шла подготовка ее реорганизации в Русский общевоинский Союз (РОВС). Перевод Русской Армии из зоны проливов на Балканы привел ее руководство к пониманию, что надежд на немедленное возобновление борьбы с большевиками нет. По мысли П.Н.Врангеля его войска должны были теперь существовать в «полускрытом» виде. Какое-то время это удавалось, поскольку Болгария и Королевство сербов, хорватов и словенцев предоставили возможность разместить боевые части на своей территории и даже обеспечить их средствами. Так, казаки служили в пограничной страже, а кавалерийский корпус – в таможне. Не все белогвардейцы смирились с участью беженцев и перешли к мирной жизни. Многие из них продолжили борьбу с красными в армиях китайских милитаристов или превратились в наемников, пополнивших Иностранные легионы Франции, Испании и Шанхая или колониальные войска. Другие нашли место в армиях лимитрофов и других второстепенных держав. Так, в декабре 1924 года группа кавалерийских офицеров (в основном, киевских гусар) способствовала захвату власти в Албании королем Зогу.

В 1924 году произошла кардинальная перемена в позиции великих держав в отношении Советской России. Вследствие этого возник вопрос о статусе Русской Армии, расположенной на Балканах. Пытаясь сохранить кадры белой гвардии, генерал П.Н. Врангель приказом N82 от 1 сентября 1924 года реорганизовал части Русской Армию в РОВС номинальным главой которого с декабря того же года стал великий князь Николай Николаевич. В союз вошли все остальные русские военные организации, сохранившие при этом свои названия и внутренний порядок управления. Вскоре этот союз стал единственной военной организацией, объединившей практически всех чинов белых армий за рубежом. Реорганизация Русской Армии в РОВС стала уступкой дипломатам великих держав и одновременно шагом по консолидации белого движения. Хотя в годы гражданской войны генерал-майор И.Т. Беляев находился в близком окружении генералов П.Н.Врангеля и А.П.Кутепова и был у них на хорошем счету, командование Русской Армии несерьезно отнеслось к его предложению. Более того, предложение переместить пятьдесят тысач белогвардейцев в парагвайскую глушь вызвало неприятие у идеологов Белого Движения. Тем не менее перспектива распространить свое влияние на Латинскую Америку заинтересовала военно-политическое руководство белой эмиграции, в планах которого было создание сети белоэмигрантских организаций по всему миру. После ряда консультаций со своим окружением П.Н.Врангель принял решение командировать дежурного генерала своего штаба Н.Ф.Эрна с группой из пяти офицеров в далекую страну. Его главной задачей было договориться о выдаче парагвайских паспортов для белоэмигрантов, желающих перебраться с Балкан в другие страны.

1 августа 1924 года Н.Ф.Эрн был отчислен из Русской Армии и отбыл в Монтевидео. Здесь он списался с генералом Беляевым и, благодаря его участию получил приглашение парагвайского правительства. 9 апреля 1925 года он был прикомандирован к Генеральному Штабу в качестве советника, а его брат С.Ф. Эрн стал читать лекции по фортификации в Военной Школе. Полковник Сергей Францевич Эрн был крупным специалистом в области полевой фортификации. Вскорее в Асуньсон прибыл его сын Борис, получивший пост в Военном министерстве. Неприятным сюрпризом для Беляева стало то, что Н.Ф.Эрн имел полномочия от РОВС во всей Латинской Америке. В эпоху своего расцвета РОВС делился на десять отделов, шесть из которых приходились на Европу. Входившие в союз организации были трех типов: кадр воинских частей Русской армии, территориальные организации, куда принималась молодежь, и объединения военнослужащих остальных белых фронтов. Не все офицеры смирились с участью беженцев и перешли к мирной жизни. Многие из них продолжили борьбу с «красными» в армиях китайских милитаристов или превратились в обыкновенных наемников, пополнив ряды иностранных легионов Франции, Испании и Шанхая. Другие нашли место в армиях лимитрофов, балканских и других третьестепенных государств мира. Вследствие этого за пределами Европы оказалось много русских военных профессионалов. Их можно было встретить в рядах итальянских колониальных сил в Сомали (дубатов), среди военных советников абиссинского императора, персидского шаха и султана Неджда. Все они в той или иной степени были связаны с РОВС. По-видимому, Беляев сам рассчитывал на то, чтобы возглавить отделение в Асуньсоне, поскольку был зачинателем здесь белоэмиграции. Таким образом, создавая парагвайское отделение он становился в подчинение к Н.Ф.Эрну.

Многие русские эмигранты прибыли в далекую южноамериканскую страну с семьями. Так, в конце 1926 года в Парагвае проживали 30 русских, включая архимандрита Пахомия. В конце 1928 года их число выросло до 60 человек и организовали православную общину. Её старостой был избран Н.Ф.Эрн. Сей факт нанёс очередной удар по самолюбию И.Т.Беляева, который стал избегать своего соотечественника и его окружение. Этот раздор между генералами расколол русскую диаспору в Парагвае. Объективности ради следует признать, что в его основе лежали беляевские амбиции, принесённые в жертву общим интересам.

«…Русская эмиграция была как нельзя кстати для Парагвая, который начал вочсстанавливать расшатанную экономику. Начали строиться мосты, дороги, административные здания, казармы и т.д. Страна постепенно оживала благодаря активной помощи русскоготехнического персонала», – писал Георгий Бенуа, посетивший Асуньсьон в конце 20-х годов. Тогда в городе проживало уже 80 русских, а ещё через пару лет превысило сотню. Многие белые офицеры наши службу в Парагвае бесперспективной. Вскорее после своего прибитыя отсеялись В. Шафонский и М. Кобылянский, перебравшиеся в Аргентину. Не нашел места на парагвайской службе георгиевский кавалер, артиллерийский полковник А. Ефремов. Он вернулся в Буэнос-Айрес, где в 1927 году организовал отделение РОВС. Генерал Н.Ф.Эрн использовал своего подчиненного для сбора разведывательной информации в пользу Парагвая. Аналогичную роль играл глава русской колонии в Бразилии, бывший начальник штаба Донской Армии полковник В.Н. Жилинский.

В середине 1925 года к Н.Ф.Эрну присоединился С. П.Бобровский, которого командировало в Парагвай правительство Аргентины для организации Министерства общественных работ. Вместе с ним прибыла группа инженеров в составе А. Каширского, А. Богомольца, Б. Воробьева, В. Башмакова и других. Она стала костяком «Союза Русских инженеров и техников в Парагвае». Эта организация стала инициатором основания физико-математического факультета асуньсьонского университета, вследствие чего Бобровский занял место декана и стал получать больший оклад, чем Беляев. Его неуживчивый характер, очевидные претензии на лидерство, банальная зависть к «конкурентам» привели к тому, что значительная часть русских эмигрантов с образованием отвернулась от него и встали на сторону генерала Эрна и Бобровского, объединившихся в «Русский Клуб».