Кто проторил дорогу к пакту? - Арсен Беникович Мартиросян

1. Полную ликвидацию Петербурга как такового, в том числе и как столицы государства Российского тех времен, но прежде всего как выхода России в Балтийское море, а, следовательно, в Атлантику и далее в Мировой океан! По-другому расценить показ границ по южным берегам Невы и Свири невозможно – достаточно одного беглого взгляда на карту Петербурга и окрестностей, особенно тех лет, чтобы автоматически согласиться с таким выводом!

Сделать же из государства Российского и вообще из России «Русскую Пустыню» в те времена можно было, прежде всего ликвидировав ее столицу со всеми ее специфическими особенностями геополитического характера. Но это задача не для Финляндии, и даже не для Швеции, особенно если учесть нейтралитет последней: это глобальная цель Великобритании еще со времен «прорубания» Петром I «окна в Европу»!

2. Полную ликвидацию находящегося севернее Петербурга Кронштадта как главной базы основного тогда в России Балтийского флота, а соответственно и его самого! Однако же и это тоже не задача Финляндии, и даже не всех вместе взятых Скандинавских стран. Это старинная задача Англии. В одном из эмигрантских журналов в 1932 г. были опубликованы материалы радиоперехвата стран Антанты периода Первой мировой войны, свидетельствовавшие именно о таком замысле Англии.

3. Прямое указание на то, каким же образом финская граница с восточного берега Онежского озера должна проходить в меридиональном отношении. Если взглянуть на карту, то невозможно не заметить, что, определив Финляндии границу именно так, как он сделал, не в меру «прозорливый» Лабушер и К° однозначно «предначертали» как минимум всю вертикаль восточной границы Финляндии вдоль 36° по направлению на север. В свою очередь это означало также, что отчуждению и переходу под юрисдикцию Финляндии подлежат целиком Ладожское и Онежское озера, практически вся территория Карелии. Более того – чуть ли не добрая половина наиболее удобной части акватории Белого моря, как минимум половина Кольского полуострова, включая и незамерзающий порт Мурманск, наконец, часть акватории Баренцева моря (в порядке территориальных вод новоявленной «республики»). А это уже в свою очередь практически свело бы на нет и северный выход России в Мировой океан – второй из двух основных в европейской части России, а исторически – первый! Вот что в действительности означало установление границ Финляндии по Лабушеру!

Впоследствии, в номере от 17 апреля 1919 г., английская «Таймс» полностью раскрыла все карты «прогноза» Лабушера, указав следующее: «Если мы посмотрим на карту, то увидим, что лучшим подступом к Петрограду является Балтийское море, и что кратчайший и самый легкий путь лежит через Финляндию. Финляндия является ключом к Петрограду, а Петроград – ключ к Москве». А еще через полгода – 24 октября 1919 г. – та же «Таймс» вдалбливала «непонятливым» финнам: «Это (наступление Финляндии на Петроград) показало бы, что она разделяет идеалы союзников и готова ради них нести жертвы. Эти жертвы доставили бы ей в глазах всех то уважение, которого у нее еще нет. Благоприятный случай для нее настал. Весь мир следит за тем, как она воспользуется им, и соответственно весь мир будет судить о ее политических дарованиях и характере. Финляндия должна действовать, иначе она упустит благоприятный случай. Мы надеемся, что она будет действовать»! Ну не шакалы ли?! В конце концов, Финляндия «поняла», чего от нее хотят, и начала действовать… интервенцией и «карельской авантюрой» 1921–1922 гг., как, впрочем, иными вооруженными вылазками до и после этого. Но вот что особо любопытно. Вектор всех вооруженных нападений Финляндии на Россию в те времена был тождественен тому, что было указано еще на карте Лабушера!

И вектор последующих ее агрессивных планов также определялся курсом, заданным еще картой Лабушера. Потому что прошло всего-то полтора десятка лет после окончания Первой мировой войны и не удовлетворенная итогами первого всемирно кровавого мордобоя проклятая Англия вновь стала провоцировать, теперь уже Гитлера и прочих негодяев, в том числе и руководство Финляндии на претворение в жизнь «прогноза» Лабушера. А эти негодяи с удовольствием плясали под дудку Англии. Правда, впоследствии Гитлер решил обойтись без Англии в реализации этих планов. Но даже в этом случае как истинно коричневый мерзавец британского «розлива», подрядившийся ради Англии исполнить грязную работу на Востоке, Адольф Гитлер по-прежнему следовал курсом, проложенным «прогнозом» Лабушера. Так, уговаривая «фюрера» Финляндии Маннергейма присоединиться к его «Drang nach Osten», фюрер через своего посредника оперировал геополитическими дефинициями, которые были абсолютно тождественны «картографическим аргументам» Лабушера[262]. Коричневый шакал прекрасно знал, чью волю на самом деле он исполняет.

В итоге, несмотря на то, что не без содействия советской разведки самого генерала еще в 1927 г. отправили к праотцам, «план Гофмана» не только выжил, но и, пройдя «тернии глубокомыслия» агрессивного западного русофобства и антисоветизма, прижился окончательно, и к 1936 г. обрел уже вполне завершенные черты. По состоянию на начало 1936 г. графически он выглядел следующим образом (см. карту на стр. 286).

Прослеживая генезис плана агрессии против СССР до указанного периода, нетрудно заметить, что в части, касающейся стратегии реализации агрессии[263], изначальный замысел в целом сохранился – по-прежнему фигурировали два главных направления ударов: Северо-Балтийское и Юго-Восточное.

Что давал удар на Северо-Балтийском направлении по «плану Гофмана»?

Прежде всего в превентивном порядке отметим, что М. Гофман не был «прародителем» идеи удара на этом направлении. За тридцать лет до него в изданной в 1892 г. брошюре «Videant consules…» германский генерал Фридрих фон Бернарди изложил политическое обоснование необходимости завоевания русских прибалтийских губерний следующим образом: «Нам необходимо более обширное побережье с большим населением для дальнейшего расширения военного и торгового флота. Мы нуждаемся в Балтийском море, оно должно стать германским морем, чтобы создать прочную основу для нашей торговли. Только в борьбе с Россией мы можем достигнуть поставленной цели. Все обстоятельства подталкивают нас к неизбежному конфликту… Грядущая историческая эпоха пройдет под знаком борьбы германского духа с панславизмом. Русские являются нашими национальными врагами… Антирусская позиция не является следствием сиюминутного политического положения. Напротив, сегодняшняя ситуация… подводит нас непосредственно к войне, которая станет необходимым выражением состояния, имеющего глубокие корни… Вся наша политика должна быть пронизана основной мыслью… бросить все силы народа на весы решения больших германских… задач в борьбе против России»[264].

Кроме того, необходимо иметь в виду также и следующее. В части, касающейся Северо-Балтийского направления, Гофман не был оригинален также и в юридическом смысле, то есть с точки зрения международного права, если, конечно, подобное уместно в данном случае. Дело в том, что подготовка Запада, прежде всего Великобритании, ко Второй мировой войне, в том числе и на данном