За щитом Давида: Размышления израильского офицера о разведке, армии, людях и о стране - Борис Геллер

В Марсель и Тулон поочередно прибыли семь бельгийских туристов, арендовали на всех две машины и направились в живописный тулонский пригород — коммуну Ла-Сен-сюр-Мер: там в специальном ангаре хранились реакторы. Проникновение и установка взрывных устройств заняли четверть часа. Отход группы обеспечивала автомобильная авария, инсценированная у главных ворот хранилища. Как только любопытные охранники собрались, чтобы обсудить, кто в кого въехал, прогремел страшный взрыв. Поврежденные реакторы восстановлению не подлежали.

Президент Ширак впал в ярость, но дал слово в кратчайшие сроки изготовить новые реакторы за счет французской стороны. Большая группа иракских ученых немедленно прибыла для стажировки во французский Университет Париж-Сакле и прочие заведения, занимающиеся атомной энергетикой.

Об активности «Бюро» по запугиванию и ликвидации ядерщиков, работавших на Ирак, известно не очень много. 13 июня 1980 г. в номере парижского отеля обнаружили мертвым египетского специалиста Ихью Мешада, отвечавшего в иракском проекте за технологии обогащения урана. В августе того же года ядерщики трех фирм (двух итальянских и одной французской), связанных с работами в Ираке, получили письма с угрозами. Последние позже были приведены в исполнение: в зданиях компаний SNIA-Techint, Ansaldo Mercanico Nucleare и Techniatome прогремели взрывы[174].

Тем не менее к сентябрю 1980 г. новый реактор доставили в Ирак, и группа французских инженеров и техников приступила к работам по наладке. Вскоре началась Ирано-иракская война. В течение первых восьми месяцев боевых действий Иран предпринял более десяти безуспешных попыток разбомбить реактор. В израильском кабинете министров тем временем возобладало мнение, что, создав ядерное оружие, Ирак незамедлительно пустит его в ход, но не против Ирана, а против Израиля.

Однако к единому решению правительство не пришло. Участники дискуссий из среды военных протестовали против бомбежки реактора, аргументируя это нежелательными последствиями: потерей страной множества друзей, разрывом мирного договора с Египтом, прекращением Ирано-иракской войны и объединением двух стран в борьбе против Израиля. Ссылались они и на свидетельства МАГАТЭ, представители которого наконец-то были допущены на объект, но ничего подозрительного там не обнаружили. Ну и сама бомбардировка объекта, находящегося на расстоянии 800 км, — опасное и технически трудновыполнимое мероприятие, если учесть, что в Ирак поступили новейшие советские ЗРК «Стрела-2» и «Квадрат».

Израильские физики, давая заключение об опасности реактора, сошлись на том, что после запуска он даст 10 кг оружейного плутония в год, чего достаточно, чтобы в 1983 г. Ирак произвел три атомные бомбы, а в 1985 г. — уже пять.

Взвесив все за и против, приняли решение разрабатывать два независимых сценария: наземную операцию (спецназ) и бомбардировку (ВВС). Второй сценарий, предполагающий минимум потерь среди французского персонала и незначительное загрязнение окружающей среды, виделся специалистам предпочтительнее наземной диверсии, однако осуществить его при имеющемся авиапарке было крайне сложно из-за большого расстояния до цели. Операция получила название «Арсенал».

В те годы израильские истребители и штурмовики дозаправлялись в воздухе транспортными самолетами Lockheed C-130 Hercules. Операция предполагала исполнение на очень малых высотах, под радарами противника. В таких условиях Lockheed C-130 Hercules трудно держать прямой курс, и для соединения трубы бензобака транспортного борта с приемной стороной на истребителе потребовалось бы большое мастерство.

Как-то, рассказывал генерал Давид Иври, его срочно вызвали к тогдашнему главкому ВВС Эзеру Вейцману. В кабинете также находился высокий чин из Минобороны США. Американцы предложили Израилю два десятка новейших истребителей F-16А, заказанных правительством Ирана еще в период правления шаха. Поставлять их режиму аятолл они не собирались. Вот так неожиданно Израиль получил машины, способные при определенных условиях преодолеть расстояние до нужной цели.

Правительство санкционировало воздушный сценарий, но никак не решалось на его реализацию. Операция «Арсенал» назначалась и отменялась пять раз. Летный состав нервничал: по словам Давида Иври, «вылету всегда сопутствует страх, пока ты на земле», к тому же пилоты считали, что им предстоит бомбить гражданский аэродром Багдада. Истинный план, да и то не полностью, раскрылся на одном из последних инструктажей, однако оптимизма у пилотов не прибавилось.

7 июня 1981 г., в 16:00, с военной базы «Эцион», тогда еще действующей на Синайском полуострове, взлетели восемь истребителей-бомбардировщиков F-16А и два самолета поддержки РЭБ[175] F-15А. Каждый истребитель был оснащен двумя неуправляемыми тяжелыми бомбами Mark-84 и тремя дополнительными баками (два бака емкостью 1400 л крепились под крыльями и один емкостью 1100 л — под фюзеляжем). Mark-84, бомбы времен Вьетнамской войны, пробивали металлические перекрытия 40-сантиметровой толщины или трехметровый слой бетона. Самым молодым пилотом истребителей стал Илан Рамон, в будущем первый израильский астронавт, трагически погибший 1 февраля 2003 г. при полете американского космического шаттла «Колумбия».

7 июня того года приходилось на воскресенье: день недели выбрали не случайно, а чтобы максимально уменьшить потенциальное количество жертв при атаке. Король Иордании Хусейн проводил выходной на яхте в Красном море. Как только десятка израильских самолетов оказалась в пределах его видимости, он связался со штабом ВВС и приказал ежеминутно держать его в курсе и подтверждать, что самолеты не нацелились на Амман и заодно на пять военных аэродромов королевства. Штаб сообщил, что эскадра летит дальше.

Самый короткий путь к реактору лежал через Сирию, но лететь так было слишком рискованно из-за радаров, поэтому израильские летчики с юга обошли иорданскую систему ПВО и достигли Ирака через воздушное пространство Саудовской Аравии.

Полет на сверхмалых высотах и низкой скорости, да еще с большой начальной нагрузкой требует большого расхода топлива. Опустевшие баки были сброшены в Саудовской Аравии, над пустыней Большой Нефуд. При подлете к цели самолеты поддержки F-15А установили электронные помехи, а истребители F-16А поднялись на высоту около 2 км и начали атаку. Бомбы сбрасывались с интервалами, которые обеспечивали безопасность всех участников налета. Последним отбомбился Илан Рамон. При выходе из пике он на секунду потерял ориентацию в пространстве, но сумел справиться с управлением.

Из 16 сброшенных бомб реактор поразили 14, взорвались 12. Застигнутые врасплох иракские войска ПВО не успели задействовать комплексы ЗКР и открыли огонь из малокалиберной зенитной артиллерии уже после того, как самолеты легли на обратный курс.

Ни один израильский самолет не получил повреждений. Эскадра вернулась на базу кратчайшим маршрутом через воздушное пространство Иордании и в режиме экономии последних остатков топлива[176]. Случись тогда воздушный бой, израильтяне стали бы легкой мишенью.

Президент Франции Франсуа Миттеран, избранный двумя месяцами ранее израильской атаки, свернул сотрудничество с Ираком в ядерной области, и в третий раз Саддам Хусейн французский реактор уже не получил.

Наиболее полно историю операции «Арсенал» описал известный израильский журналист и историк Шломо Накдимон