Кузя - Виктор Александрович Блытов

– Ничего, Арсен, курите, вы у себя в кабинете! – сказал Кузьма, покраснев, что его мимика вызвала такую реакцию.

– Необходимости нет особой. Дурная привычка – надо отвыкать! – и затем сразу перешел к делу, – нам нужно продумать операцию прикрытия. У нас тут формируется сейчас колонна в Ханкалу. Восемь БТР, 10 заправщиков и 4 танка. Мы пустим его под вашим видом. У вас есть свои опознавательные знаки?

– Да, вот! – показал Кузьма на нашивку «Тамань», черные вязанные шапочки, штаты морской пехоты и тельники.

– Хорошо! Очень хорошо! – обрадовался Гицоев. – Черные шапочки мы им подберем, знаки «Тамань» намалюем, насчет остального не гарантируем. На всех машинах и заправщиках напишем «Тамань» в прямоугольниках синим на красном фоне.

– Да, еще у нас было шесть машин! Сейчас мы меняем их на 6 МТЛБТ и пару заправщиков.

– Еще есть предложение! Разбейте отряд на две части! – задумался Гицоев, – обозначьте место встречи. И пустите их через станицы.

– Понятно! Так и сделаем! – сказал твердо Кузьма.

Еще долго обсуждали возможности дезинформации противника.

В конце беседы в кабинет вошел невысокий светловолосый человек с большими черными усами.

– Знакомьтесь – атаман Моздокского отдела Терского казачьего войска казачий полковник Максимов.

– Понятно! – заулыбался Кузьма, залюбовавшись статным черноусым казаком, – войсковой старшина Кубанского казачьего войска Гусаченко Кузьма!

Максимов радостно пожал руку Кузьме.

– Иван Петрович! Вам помощь от нас нужна? Мне звонил Науменко и предупредил о вас. Я бывший работник органов и поэтому имею хорошие связи. Братьям всегда, чем можем, тем поможем. У нас многие ушли в батальоне имени генерала Ермолова. Но люди еще есть, сердца ожесточены тем беспределом, который творится в казачьих станицах Чечни.

– Мы не можем взять всех, кто хочет. Пойдут еще отряды с Кубани и Дона. Может, будет и решение. У нас есть проводники из станиц Червленой и Ассиновской, но нам нужен проводник по степной части Чечни и нужны альпинисты с хорошей подготовкой.

Максимов задумался.

– Есть из тех краев человек, проведет, куда вам надо, но он калмык Александр Эриндженов. Степь знает, как свои пять пальцев. Вызывать его?

– Мы как уйдем из степи, отпустим его, не будем задерживать.

– Да он сам не уйдет. У него в степи есть кровники, в армию рвется. Если берете его в отряд, лучше его вам не найти проводника в степи. Он сейчас здесь. Позвать его? Насчет альпиниста подумаю, есть один человек, но надо посоветоваться, спросить его, помозговать малек.

В лагере все стояли и рассматривали пригнанные МТЛБТ. Все бойцы собрались вокруг и, разглядывая, расспрашивали шоферов. С Кузьмой и Носовым приехал Саша Эриндженов, худенький, как мальчик, с чумазым раскосым лицом. Он резко выделялся своим ростом среди рослых морпехов.

Шел вкусный дым из двух полевых кухонь, горели костры. В районе БТР выделялись часовые с оружием и в касках.

Старший лейтенант Сыркин подошел к Кузьме и доложил по вопросам снабжения.

– Дмитрий Владиславович, у нас новый боец! Одень его и поставь на довольствие! – показал он на Эриндженова.

– Понял, сделаем! – ответил Сыркин.

– Аркадий Николаевич! – приказал Кузьма майору Семенову, – собери офицеров в районе командирского БТР!

Через пару минут в районе командирского БТР собрались все офицеры. Чумазый от масла, в своем неизменном танковом комбинезоне, вытирал руки ветошью Миронов.

Кузьма посмотрел на карту, вышел вперед и тихо сказал:

– Товарищи офицеры – пойдем двумя колоннами! Первая колонна: три БТР – «Тагир-1», «Артур-5», «Артур-4» и одна МТЛБТ – «Гроза-1» с минометным расчетом – поведу я! Вторая группа БТР со всеми МТЛБТ и заправщиками и всеми «Уралами» пойдет севернее. Старший на переходе – майор Носов. Задача моего подразделения максимально отвлекать внимание боевиков и встретиться с отрядом капитан-лейтенанта Осиповича. Маршрут движения первой колонны – строго на север через хутор Графский и от развалин МТС поворот на Дымкин хутор. От Дымкина хутора до Семенова кургана, – и, обращаясь, крикнул Эриндженову, сидевшему безучастно в стороне, – Александр, иди-ка сюда! Ты Дымкин хутор знаешь и Семенов курган?

– Да, знаю! – размазывая грязь под носом, доложил Эриндженов, – и Семенов курган тоже знаю и дорогу туда.

– Пойдешь на 1-ом БТР с майором Семеновым! Покажешь, как лучше мимо населенных пунктов туда пройти.

– Хорошо, понял! С Семеновым пойду, покажу! – согласился тот, посмотрев на майора Семенова.

– Вы уходите в 3 часа ночи и движетесь таким образом, чтобы засветло свернуть в сторону Чечни.

– Мы снимаемся, когда придет милицейское сопровождение, и идем до границы Чечни. А сейчас все на молитву. Ваше слово, святой отец! – обратился Кузьма к отцу Михаилу.

Бойцы обнажили головы, и отец Михаил вышел вперед и начал читать молитву.

Кузьма подозвал к себе главного старшину 3-его взвода Громова.

– Володя, возьми пару людей. Пройдешь по большому кругу – приблизительно километр от нас и посмотришь, никто за нами не следит? Посмотришь все сопки. Если кого заметишь – доставишь к нам!

– Понял. Разрешите выполнять?

– Давай! – вздохнул Кузьма, видимо, что-то вспомнив, ударил слегка по плечу Громова.

После молитвы отец Михаил подошел к Эриндженову и спросил:

– Православный ты или магометянин?

– Православный! – тихо ответил Александр, – но калмыки в основном буддисты. Хотя, если честно, я в Бога не верю, а верю в степных духов.

– Язычник что ли?

– Да нет, наверное, у меня своя вера. Верю в хорошее, но не получается хорошо. Пока все плохо – родители погибли, братья погибли. Пришли ногайцы из отряда Бакса на наш хутор и перебили всех, кто не хотел идти с ними. Меня тогда на хуторе не было, я отару пас в степи и когда вернулся, то были одни мертвые. А всех женщин, сестер еще и изнасиловали. Пришел в Моздок, стал в армию проситься отомстить. А меня не брали. Вот взял ваш командир. Теперь я буду служить у вас.

– Ну и слава Богу! – перекрестил отец Михаил Александра, – если нужда заставит, обращайся ко мне, не стесняйся.

Когда стемнело Громов с двумя бойцами неслышно удалился в сторону города. Уже и видимость была не очень хорошая. Через километр разведчики повернули в сторону и стали обходить лагерь по большому кругу. Спустя два часа они незаметно вернулись в лагерь.

Громов пошел к палатке Кузьмы докладывать, что никто за лагерем не следит. Кузьма уже приснул, сидя за столом, когда в палатку протиснулся Громов, потряс Кузьму за плечо и доложил, что ничего подозрительного не обнаружено.

– Иди, спи! В полтретьего вставать! – удовлетворенно сказал ему Кузьма, – хотя и на своей земле, но сюрпризов можно