Служба ширванца 1726–1909 г. Исторический очерк 84-го пехотного Ширванского Его Императорского Величества полка - Андрей Вилович Блинский

многие свалились от первого залпа, другие заменили павших товарищей, и вы, ружье на перевес, – ворвались в город без выстрела! Я много служил на поле чести, но видал только два подобных примера – оба в войну 1812-го года».

С этих пор, во всю долгую Кавказскую войну, ширванцев называют «Графцами».

В 1831 году Паскевич получил титул Князя Варшавского, и полк наш стал именоваться «пехотным Ширванским князя Варшавского графа Паскевича-Эриванского полком», а в переписке его называли полком «Его Светлости».

Дней через пять после праздника Паскевичу случилось быть в нашем лагере, где у дома командира полка пели песенники; и полковой запевало поднес своему Шефу новую штурмовую песню, сочиненную одним солдатом-ширванцем.

Ой, между гор,

Ахалцих стоит,

А вокруг стена,

Ров широк лежит.

Там турецкая рать

Стоит, сила грозная,

Несметная числом,

Несметное воинство.

Палят пушки

Палят пушки вражии,

Блестят ножи,

Блестят ножи острые.

Свистят пули.

Свистят пули меткие.

Возмутилися,

Возмутлися турки все,

Хотят отбить,

Хотят отбить русских.

Да наш-то Граф

Поди зол на них,

Не любит он.

Не любит он их баловать.

Как выговорит он

Своим громким голосом:

Ой храбрый мой,

Мой Ширванский, полк,

Поди возьми,

Пода возьми Ахалцих.

Он тронулся

Вот пошел Ширванский полк.

Он шаг ступил,

Шаг ступил – за ров махнул,

Другой ступил –

Свалил стену крепкую;

Рукой махнул,

Побил силу вражию;

Огнем дохнул,

И вспылал турецкий град.

Ой солнышко

За горы, горы спряталось,

И на стене

Веет знамя русское.

А русский Царь

Хвалит храбрых воинов;

Ширвинский полк

Графу он пожаловал.

Дай Боже нам

За Царя костьми лечь,

Служить весь век

С нашим шефом храбрым,

Носить его,

Носить имя славное

И покорить Царю

Всю землю турецкую.

Оборона Ахалциха и битва под Бейбуртом

Турки, конечно, не могли так легко помириться с потерей этой важной крепости и в следующем же 1829 году сделали попытку вернуть ее.

Суровой зимой скопища их, в числе около 20-ти тысяч, обложили Ахалцих, и Ширванскому полку, который с двумя ротами херсонцев составлял гарнизон крепости, пришлось отстаивать то, что было добыто им несколько месяцев тому назад потоками крови.

Двенадцать дней длилась осада и ширванцы доказали, что они умеют так же стойко оборонять крепости, как умеют лихо их брать. По примеру нашему, турки заняли предместье Ахалциха и на следующий день блокады всеми силами пошли на приступ. Все мусульманское население приняло их сторону, и они, среди глубокого мрака. отважно начали взбираться на стены. Не тут то было. Правда, гарнизон не ожидавший с этой стороны нападения, сначала был в опасности; но это длилось не более получаса, и турки были отброшены. Последующие яростные приступы их были столь же неудачны.

Тем не менее осажденным приходилось много терпеть от стужи и еще больше от ужасной чумной заразы, которая унесла не мало жертв из наших рядов.

Но дух гарнизона был бодр.

И вот 4-го марта Ширванский полк, предводительствуемый самим начальником гарнизона князем Бебутовым, вышел из крепости и бросился на толпы беспечных турок. Не ожидавшие такой дерзости от малочисленного гарнизона, они были застигнуты врасплох; и ширванский штык поработал вволю. Слухи о приблнжснии к нам помощи, заставили турок совсем бросить осаду и бежать.

Участие свое в турецкой войне наш полк заканчивает битвами под Хартом и Бейбуртом. Укомплектованный новыми людьми, полк, в начале июля, выступил из Ахалциха в Эрзерум, а оттуда к крепости Бейбурту. 27-го июля он принимает участие в разбитии скопища лазов при сел. Харт и занятии этого селения.

27-го сентября, при штурме Бейбурта, полку довелось быть в резерве. По взятии крепости, бой продолжался на улицах, но недолго: часть защитников бросилась бежать, а другая засела в домах. На нашу долю выпало – очистить город от неприятеля. Пришлось штурмовать каждую саклю.

Здесь, в кровавом бою, графцы отняли у турок три знамени, а штурм домов напомнил жителям все ужасы ахалцихского приступа. Наиболее неустрашимые из них обратились в бегство, охваченные паникой.

На друтое утро приехал к Пасковичу курьер с известием о мире. Турецкая война окончилась.

За отличия, оказанные нами в сражениях против персиян и турок в 1828–1829 г. г. полку пожалован «Грендерский бой».

По окончании войны, полк возвратился в Царские Колодцы – свою штаб-квартиру, которую первые два баталиона не видели около 12-ти лет, находясь в постоянных походах.

Защита Белоканского редута

Четыре года после турецкой войны проходят для графского полка вновь в беспрерывной борьбе с лезгинами и в защите Кахетии от их набегов.

Как на выдающиеся дела этого времени нужно указать на защиту Белоканского редута и штурм Закатал.

В феврале 1830 года, войска, вернувшиеся из Турции, в том числе наш полк, сосредоточились в долине р. Алазани, в Джарской области. В селении Анкратле появился в это время фанатик Ших-Шабан, поднявший возмущение среди джарцев.

Отряд из двух рот графского полка и 1-й роты 41 егерского, под начальством нашего же полка майора Бучкиева, занял около аула Белоканы небольшой редут, как передовой пункт у выхода из гор.

Утром 27 июня часовые в редуте заметили приближение густых толп лезгин. Бучкиев приказал ротам, молча, без тревоги, стать «в ружье» и спокойно выжидать приближение противника. Шесть тысяч лезгин развернулись перед Белоканским редутом, впереди всех, с зеленым значком в руках, на белом коне, сам весь в белой одежде, ехал Шабан. Унылая песнь огласила окрестность, за ней последовал отчаянный гик, и вся масса, с Шабаном во главе, ринулась на укрепление. Тогда, по знаку Бучкисва, с редута был открыт бешенный огонь, укрепление потонуло в клубах дыма. Тысячи лезгин, пораженные внезапностью, повернули назад; часть их кинулась на вал, но, встреченные штыками графцев и егерей, они были отброшены в ров. Отбитое с уроном, скопище остановилось в виду укрепления.

Всю ночь слышался скрип ароб, тянувшихся в неприятельский стан: это жители свозили бревна, хворост, камни для осады редута. Заполночь уже, лезгины вновь приблизились. Неоднократные бешенные приступы их были отбиты с уроном.

С первым лучом рассвета, как громовой удар грохнул и раскатился по горам далекий пушечный выстрел, это из Закатал шел на помощь генерал Сергеев с отрядом.

Графцы