Академический зигзаг. Главное военно-учебное заведение старой России в эпоху войн и революций - Андрей Владиславович Ганин

Вам известно, что по количеству и богатству томов библиотека академии являет собою единственный источник военной литературы с громадным отделом общей истории и политических наук, к сожалению, сейчас, за отсутствием средств, совершенно не пополняемым.

Библиотека стремится собрать весь книжный материал, могущий послужить будущему историку как первоисточник в его трудах по описанию тех или иных событий русской жизни в переживаемую нами эпоху.

Начальник академии отмечал мизерность тиражей книг периода Гражданской войны и указывал на риск полной утраты редких изданий. По вопросам получения литературы академия также вела переписку с русским эмигрантским издательством «Слово», находившимся в Германии. Академия выписывала и периодические издания, например журнал «Воин». В настоящее время книги из библиотеки академии хранятся в Российской государственной библиотеке в Москве.

Некоторые книги академической библиотеки, имевшиеся во многих экземплярах, передавались в дар библиотеке Государственного дальневосточного университета. В частности, был подарен курс международной политики и мирового хозяйства, составленный профессором Христиани, а также опубликованные им воспоминания Милютина. Кроме того, воспоминания рассылались в Сибирский и Хабаровский кадетские корпуса и в пехотное военное училище имени генерала Корнилова. Труды сотрудников академии в 1922 году были подарены китайскому маршалу Чжан Цзолиню в благодарность за дружественное расположение к правительству Приморья. Среди подарков было и новаторское исследование в области военной разведки, подготовленное в 1919 году профессором П. Ф. Рябиковым. Популярные издания расходились быстро. К ноябрю 1921 года в академии уже не осталось экземпляров первой части книги Рябикова.

Академия старалась помогать книгами всем, кто в них нуждался. Например, генерал Н. Н. Головин прислал запрос из Парижа с просьбой выслать ему по экземпляру его книг из библиотеки академии, так как собственные книги Головина остались в России. Летом 1922 года академия выслала Головину его труды, чем, несомненно, способствовала более плодотворной научной работе генерала в эмиграции.

Помимо сбора книг академия собирала исторические материалы. Среди них были, например, стенограммы заседаний дальневосточного народного собрания и другие документы. В сентябре 1922 года представители академии пытались получить картину «Бой на р. Ялу», принадлежавшую 36‑му Сибирскому стрелковому полку, но оказавшуюся в частных руках. Сотрудники академии не оставляли без внимания даже вопросы реставрации. Так, в июле 1921 года обсуждалось восстановление огромной по размеру (3,5 × 2 м) картины кавалерийского сражения художника Шарля Верне.

При реэвакуации академии в Европейскую Россию по окончании Гражданской войны была проведена проверка имущества. По данным на 9 ноября 1922 года, в библиотеке насчитывалось около 160 тысяч томов и на складе учебных пособий – 25 тысяч, всего 185 тысяч томов. Шкафы имелись на 55 тысяч книг, общая площадь библиотечных помещений составляла 400 квадратных саженей (1820 квадратных метров), вес книг – 6000 пудов (более 98 тонн).

Вопрос отношения к ценнейшим собраниям академии и их судьбе приобрел и для красных, и для белых политический оттенок. Недоброжелатели Андогского в среде эмиграции активно использовали нежелание генерала вывозить академию и ее ценности за границу в целях его компрометации как сторонника большевиков. Большевики же, в свою очередь, обвиняли Андогского в стремлении вывезти все за рубеж или продать японцам. На самом деле имущество академии было столь значительно, что вывезти его было непросто, даже если бы начальник академии этого желал, тем более что оно находилось на острове.

Фактом остается лишь то, что бесценное имущество академии в результате Гражданской войны осталось в России и бережно сохраняется в различных архивах, музеях и библиотеках нашей страны. Думается, мы должны быть благодарны самоотверженным сотрудникам академии, которые, несмотря на перипетии Гражданской войны, сумели сохранить наследие выдающихся русских военных деятелей для будущих поколений.

Заключение

Императорская Николаевская военная академия завершила свою историю, на несколько лет пережив Российскую империю, в которой некогда возникла. В годы Первой мировой войны академия первоначально бездействовала. Но когда кадровый голод в отношении специалистов Генерального штаба стал критическим, возобновила свою педагогическую деятельность и с конца 1916 года осуществляла массовую ускоренную подготовку офицеров на курсах военного времени. Это позволило заместить с помощью сотен курсовиков (по сути, генштабистов военного времени) младшие должности Генерального штаба и существенно снизить дефицит кадров, возникший в первые годы войны. Несмотря на краткость обучения, курсовики, среди которых были боевые кадровые офицеры и георгиевские кавалеры, хорошо себя зарекомендовали на штабной работе.

Как и вся старая армия, академия приняла свержение монархии и функционировала при Временном правительстве. Летом 1917 года среди генштабистов прошли выборы начальника академии. В период предвыборной гонки представители академии продемонстрировали высокую степень политической активности – публиковали листовки, вели агитацию. Большинство голосов офицеров Генерального штаба получил крупный военный ученый и талантливый педагог генерал Н. Н. Головин, однако решением министра – председателя Временного правительства А. Ф. Керенского на этот пост был назначен второй кандидат по числу голосов – неизвестный в широких кругах генштабистов, но пользовавшийся поддержкой академии правитель дел, полковник А. И. Андогский. Решение это оказалось для академии благотворным. Андогский возглавил академию в самый трудный период ее существования и с перерывами руководил ею с лета 1917 по осень 1922 года. Можно сказать, что благодаря своим личным качествам (уму, дальновидности, осторожности, изворотливости, умению входить в доверие к властям) он, по сути, спас это военно-учебное заведение, сохранив его бесценные сокровища (архив, библиотеку, музейные коллекции) для будущих поколений. Однако сделать это удалось несколько необычным способом.

Академия досталась большевикам в результате захвата ими власти в Петрограде в октябре 1917 года сразу вместе с преподавателями, слушателями, служителями, а также со всей материально-технической базой. Осознание того, что они теперь обслуживают новую власть, пришло к академическому руководству не сразу. Но, насколько можно судить по сохранившимся источникам, падение монархии и даже приход к власти большевиков не произвели на преподавателей и слушателей столь же сильного впечатления, как отмена погон, заключение Брестского мира и привлечение представителей академии в Красную армию.

Учебный процесс по инерции продолжался и после смены власти, в результате Красная армия весной 1918 года пополнилась выпускниками ускоренных курсов 2‑й очереди. Курсовики приняли участие в обороне Советской России от внешнего врага в феврале–марте 1918 года.

Диссонанс окружающей обстановки и убеждений преподавателей и большинства слушателей, архаизация повседневного быта вели к обособлению академии, замыканию ее в себе, своего рода автономизации. В условиях хозяйственной разрухи такой подход сохранился и после перехода на сторону антибольшевистских сил, что позволило академии существовать в сравнительно благоприятных условиях на Востоке России. В то же время ради сохранения академии ее администрации приходилось идти на