Русская пехота в последних войнах Российской империи - Сергей Николаевич Бирюк

Антанты, намеченного на май 1916 г., провести в марте наступательную операцию на северном крыле фронта. 11 февраля в Ставке состоялось совещание по оперативным вопросам. На нем было намечено перейти в решительное наступление, собрав в точке удара возможно большие силы. 3 марта Алексеев отдал директиву о переходе в наступление. Общей целью действий войск в операции ставилось достижение линии Митава, Бауск, Вилькомир, Вильна, Делятичи. Главные удары наносились: Северным фронтом из района Якобштадта в направлении на Поневеж, Западным фронтом – войсками 2-й армии на Свенцяны, Вилькомир. 68-я пехотная дивизия вместе 25-й пехотной дивизией входила в состав XXXVI армейского корпуса 2-й армии Западного фронта.

К моменту перехода дивизия была пополнена людьми до полного штатного состава. Однако, как и другие части, испытывала «настоятельную нужду в тяжелом шанцевом инструменте – в кирко-мотыгах и, особенно, ломах». Еще больший недостаток, чем в шанцевом инструменте, части испытывали в винтовках: в 36 армейском корпусе не хватало 2819 винтовок. Большие недостатки были в снабжении обмундированием: «Теплой одеждой войска, вообще, обеспечены, – докладывал генерал Кондратович, – но в частях 36-го корпуса телогрейки еще не получены, что недопустимо; сапоги повсюду плохи и много маломерных. Бельем люди обеспечены слабо». По свидетельству Кондратовича: «Изо дня в день части питаются одним супом; каша не варится, так как нет масла и сала. Отпускаемая частям крупа закладывается в суп».

Рядовой Новоржевского полка Маркел Максимов вспоминал о «расположенном рядом с нами Гатчинским полке. В этом полку царил хаос. Солдаты были совершенно голодные, кормили плохо, и они часто к нам ходили за хлебом и показывали нам их суп и кашу. Совершенно суп постный, каша гречневая без масла, хлеб давали на 16 человек 8-фунтовую буханку – так их готовили к наступлению. Это просто мы были очевидцами, а за день до наступления снабдили их всеми продуктами. Дали хлеба по две буханки, консервы, масло и нагроможденные как верблюды солдаты должны были идти в наступление».

Однако настроение бойцов было высокое; все с нетерпением ждали часа атаки, которая была назначена на 12 часов 5 марта, и с полной решимостью готовы были броситься вперед на штурм неприятельской оборонительной полосы.

Еще с 7 утра заговорил бог войны – русская артиллерия. Интенсивность огневой подготовки была неожиданно высокой даже для русских войск. По мнению немецких военных, масштабы артподготовки были беспрецедентны для Восточного фронта.

К 12 часам напряжение атакующих достигло высшей точки. Приближалась ответственная, решительная минута. Однако поступил приказ: повременить с атакой. Командующий группировки генерал Балуев требовал непременного перехода в атаку всех частей одновременно, а одна из частей 68-й дивизии была не готова к атаке.

Потянулись тягостные минуты ожидания. Напряжение перед атакой стало сменяться чувством усталости. Созданный было подъем настроения начал переходить в равнодушие и даже страх перед неизвестностью, которая остановила атаку. Может быть, атаки не будет совсем? Может быть, ее заставят производить в такой момент, когда нужного подъема для атаки уже не будет?

Три часа пехотинцы находились в тягостном состоянии. Нервы у многих не выдержали. Пошли разговоры о предательстве и измене. Готовность атаковать сменилась боязнью смерти, страхом перед неизвестностью…

В этот момент дан был сигнал атаки для 68-й дивизии. Она наступала 269-м Новоржевским полком в обход оз. Вишневского справа. Атака полка была остановлена массированным артиллерийским огнем немецкой артиллерии. Маркел Максимов вспоминал: «Ну что же получилось – солдаты наши вышли из окопов, и вот тут-то и началось теперь с его стороны, а то он все молчал. Только солдаты вышли из окопов, он начал бить со всех родов оружия. Запасные полки начали выходить из окопов и не успеют добежать до горки к искусственным защитам, он дает очереди из пулеметов и орудий, части назад. Здесь кричат в окопе наши офицеры: «Давай помощи!» А помощь никак не может перейти бугорок, расположенный за нашим окопом, уже весь бугор завален трупами и впереди одни трупы».

В ответ по немецкой артиллерии был сосредоточен огонь тяжелой артиллерии XXXVI армейского корпуса. Однако немцы меняли свои позиции и каждый раз, когда новоржевцы пытались наступать, они вновь и вновь останавливались огнем артиллерии противника из-за оз. Вишневского. Полк не в состоянии был наступать и залег. Остальные же полки 68-й дивизии в этот день совсем не участвовали в наступлении: 271-й Красносельский полк имел пассивную задачу наблюдения за р. Спяглинкой; 270-й Гатчинский и 272-й Гдовский полки находились в резерве. По воспоминаниям Маркела Максимова: «Итак, подготовленная атака наших частей сорвалась, никаких результатов наше командование не добилось. Части, кои подползли к проволочным заграждениям, частью погибли, частью остались лежать под проволочным заграждением и они там лежали двое суток после наступательных дней. Назад отступать нельзя и вперед идти некуда, и никто их там не заменяет, другие сменные командиры говорят: «Либо назад отойдите, либо займите немецкие окопы, тогда вас сменим». И так из наших частей больше всех пострадал рядом стоящий с нами полк, кажется Гатчинский 270-й пехотный полк».

6 и 7 марта части 68-й пехотной дивизии вели вялую перестрелку с противником. 8 марта дивизия получила вспомогательную задачу содействовать наступлению 25-й пехотной дивизии. Попытка 269-го Новоржевского полка наступать была встречена сильным огнем со стороны противника. Полк залег в ожидании, когда продвинется сосед справа – 25-я дивизия. Однако продвижение 25-й пехотной было незначительным, и новоржевцы остались на прежнем месте. Тем более что все огневые средства XXXVI армейского корпуса были сосредоточены по участку наступления 25-и дивизии, и 68-й приходилось наступать без артиллерийской поддержки. Однако атаки повторялись вновь и вновь. По свидетельству немецкого генерала М. Гоффмана: «С 18(5) по 21(8) марта и затем еще раз 26(13) длились пехотные атаки, веденные, как всегда, смело и настойчиво, несмотря на тяжелые потери. Между обоими озерами (Вишневским и Нарочским) был, к сожалению, опрокинут один баденский резервный полк; временно на этом участке положение было критическое, но затем 10-й армии удалось перехватить прорыв и остановить его. Все прочие атаки были отражены с тягчайшими для русских потерями». Потери частей XXXVI армейского корпуса достигли 30 % от первоначального состава…

Несмотря на неудачи боевой дух войск был высок. В письмах родным, например, рядовой 9-й роты 269-го Новоржевского полка Арбузов писал: «Нам не страшна смерть, и мы будем храбро сражаться за веру, царя и отечество». В письме рядового 11-й роты Гатчинского полка Александра Боронова: «Обо мне не тужите, в окопах жить хорошо, это вас там только дома страшат окопы, а в окопах жить все равно, что дома. Молитесь больше, но не тужите. Хотя бы мне пришлось умереть,