Красный Дьявол на дороге - Александр Пасацкий

- Нас будут искать, - неуверенно пообещал Даниил. – То, что вся гоночная команда внезапно исчезла с Чемпионата, породит кучу слухов. Тем более, у нас там остались друзья, которые…

- Ну, и пусть ищут, - Рашид в три шага пересек комнату, и раздернул шторы. – Сами посмотрите.

- Мама дорогая! – вырвалось у Регины – поднявшись с пола, брюнетка явно офигела от увиденного.

За окном была зима. Снег покрывал крыши домов и лежал на тротуаре, по которому шли люди в куртках и шапках. Ветер лениво трепал обледенелые, голые ветки деревьев.

- Городок Северный, - пояснил кавказец. – Самая настоящая жопа страны, здесь десять месяцев из двенадцати зимний климат, и никто сюда не ездит по своему желанию. Здесь вас никто искать не додумается ни в жизнь.

Он взглянул на наручные часы.

- Короче, приходите в себя. Газ, свет и горячая вода тут есть, жратва в холодильнике. А мы поедем, у нас дела. Надумаете сбежать – помните, что выехать отсюда можно только через местный железнодорожный вокзал, а он закрыт, снегом пути замело, до сих пор чистят. Оставлю вам Ису за компанию, чтобы не скучали.

Последнюю фразу он сказал на своем, чеченском языке, и все трое гонщиков… то есть, наемников, потянулись за ним в прихожую. Несколько секунд оттуда раздавались голоса – причем один из них рьяно возмущался, а остальные его осаживали, но стоило Рашиду бросить несколько слов, и спор затих. Хлопнули двери, и тот кавказец, что караулил нас в момент нашего пробуждения, с раздраженным лицом вернулся в комнату, ожесточенно бормоча под нос ругательства на кавказском языке. Видимо, это и был тот самый Иса, которому сильно не понравилось, что его оставляют тюремщиком, в то время как остальные едут решать серьезные дела. Внизу зарычал знакомый движок «Скайлайна» и еще какой-то машины, и оба мотора начали удаляться в неопределенном направлении.

Между тем Борис развязал мне руки, и я наконец-то смог вытащить изо рта ненавистный платок. Моя нога по-прежнему была прикована к батарее, и единственное, что я мог сделать – это встать, при этом чуть не свалившись на пол от сильного головокружения.

- Кофе, - удалось мне прохрипеть, с трудом выталкивая слова из пересохшего горла.

Серьезная до невозможности Регина направилась на кухню, и Иса сразу встрепенулся.

- Э, ара, куда, эй?

- Слушай, может, ты нашего друга освободишь? – попросил Даниил, дергая цепь, которой наша нога была прикована к батарее. – А то его сейчас стошнит прямо на пол, а тебе потом убирать.

- Ведро принеси, пусть туда тошнит, - оскалился кавказец. – И ни шагу в сторону входной двери, поняли, да? Если что – он поднял полу куртки, показывая рукоять засунутого за пояс пистолета – это травмат, калечит не сильно, но больно. Слышь, ты! – это уже в сторону Бориса, который подошел к окну – подальше от окон, понял, да?

Тоже мне, тюремщик. Пожав плечами, Борис сел на обшарпанный диван в углу комнаты, а Даниил присел в ободранное кресло. Вернулась Регина с чайником в одной руке и несколькими чашками, ручки которых она зацепила пальцами, во второй. Поставив чашки на стол, она наполнила их ароматной черной жидкостью, и раздала все присутствующим. Едва я сделал глоток, как в моей голове сразу начало проясняться.

Делать ноги надо, срочно! Если я правильно понял, то с того момента, как сюда прибудет загадочный Ясень, мне останется жить совсем недолго. Да и Рашид может вернуться в любую минуту. Но как сбежать из города, о котором никто не знает? Я попытался подмигнуть Борису или Даниилу, чтобы намекнуть им, что неплохо было бы навалиться толпой на Ису, пока он один, но гонщики не смотрели в мою сторону. Регина тоже ни разу не удостоила меня взглядом – стояла у окна, прихлебывая кофе, и рассматривала заснеженный город. Блин, жалко Лилю – опять исчезнуть без всякого предупреждения, у нее же точно от такого крыша поедет.

- Что-то мне тоже кофе захотелось, - сказал Иса, с завистью наблюдавший за нашими действиями. – Женщина, сделай мне тоже.

- Пошел в жопу, - не оборачиваясь, ответила брюнетка. – Сам себе делай.

- Эй, ты как с мужчиной разговариваешь! – мгновенно вскипела кровь любителя высоких гор и низких «Приор». Я сразу вспомнил, что на Кавказе особь женского пола – это рабыня, у которой даже нет права голоса в семье, и такая дерзость могла быть вполне наказуема избиением палками на площади.

- А что ты сделаешь? – осведомилась Регина. – Если ты забыл, меня нельзя трогать.

- Я твоему другу колено прострелю! – кавказец вытащил «ствол», и направил его в мою сторону. Вот же гнида!

- Горячий ты мужчина, мне такие нравятся, - прокомментировала гонщица. – А хочешь, я тебе кое-что на ушко скажу?

- Чего? – кавказец нахмурился. – Чего скажешь?

- А ты подойди, и узнаешь.

- Говори, - он сделал несколько шагов в ее сторону.

- Ну что ты, как маленький, ближе подойди. И пушку убери, я же не кусаюсь.

Иса подозрительно оглянулся, и, убедившись, что Даниил и Борис находятся на безопасном расстоянии, убрал пистолет за пояс.

- Говори, - он подошел к окну.

- Хочешь кофе? – мурлыкнула Регина, и внезапно ее лицо стало жестким, а голос – смертоносно холодным. – На, получи.

И она дернула рукой, одним движением выплеснув содержимое чашки в лицо кавказцу. Наши уши чуть не заложило от оглушительного рева – вопя, что есть мочи, Иса схватился за свою обожженную физиономию. В следующий миг Регина толкнула его к дивану – Борис сделал подножку, и кавказец свалился, как подкошенный, а затем подскочивший Даниил с силой опустил ему на голову свою загипсованную руку. Раздался глухой удар, и наш тюремщик затих.

- Ну, вы даете, - пробормотал я, впечатленный слаженной работой моей команды.

- Дают шалавы, а мы отжигаем, - Регина, не теряя времени даром, обыскала Ису, бросила пистолет Борису, а мне – ключи от замка. – Те ребята профи, а тот паренек дерганный, резкий, со старшими спорил – явно, новенький. Все, валим отсюда, и побыстрее!

Спустя несколько минут Иса занял мое место возле батареи, только теперь его нога была прикована цепью,