Эледра - Нурия Перра

– Я не жалуюсь на свою жизнь, – он опустил рукава. – А предупреждаю. Не становись его жрицей и ни в коем случае не давай ему себя пить. Он не сможет остановиться и убьет тебя.

Двери лифта открылись, впуская прохладный ночной воздух.

– Если хочешь, можешь считать это моей просьбой.

Я вышла наружу, обернувшись после секундного раздумья:

– Могу я доверить тебе секрет?

– Да? – скорее удивился, чем согласился он.

– Я смогу сделать то, чего не смог ты, и кто знает, кому тогда достанется власть?

Ухмыльнувшись, я козырнула ему и расправив крылья взмыла в воздух.

***

Последующие бои слились в один бесконечный цикл из боя, следом лазарета, тренировок и нового боя. Я не послушала Тамеру и даровала некоторым побежденным жизнь. За это время я узнала о выживших достаточно, чтобы представлять кто тут и за что оказался, но главнее было то, как они принимали поражение. Мне отчаянно не хотелось убивать всех без разбору, хоть это и могло сказаться на моей репутации. Если я сохраню пару-тройку жизней лучше я точно не стану, но быть может эти воины найдут свою свободу не таким способом, как я.

Во владении огнем я достигла определенного мастерства и призвать огненный шар, позволив языкам бегать по рукам было не сложнее щелчка пальцев. С маскировкой под человека было немного сложнее, но зато я научилась прятать лишь некоторые особенности внешности. Мне нравилось оставлять эти несчастные длинные уши и зеленый цвет глаз. В основном потому, что с карими глазами я слишком напоминала себе маму.

Неминуемо настал день последнего боя перед финалом, где соперника мне выберет Ник. Я выходила на поле без единой мысли после долгого прощания с Тамерой, с которой невероятно крепко сдружилась за эти недели, хоть и не собиралась привязываться к этой четырехрукой кошке изначально.

И я победила. Невероятно, но наш бой с этой паучихой все-таки состоялся, словно судьба решила в любом случае проверить, избавлюсь ли я от страха перед пауками. От страха я не избавилась, но спустя, наверное, часы нашего сражения она изнеможенно упала на песок, уронив оставшиеся конечности, которые я не успела отрубить. Буду честна, я была ничуть не в лучшем состоянии и еще минут пять – сама бы свалилась на землю и была готова принять смерть. Но я победила.

В лазарет меня уже уносили и сказали, что я пролежу там вплоть до финального боя. Что же… Я была слишком измотана, чтобы думать о чем-то кроме того, что выжила.

На следующее утро ко мне пришла Тамера, принеся маленький бумажный сверток. Она даже дала мне честно выспаться и не будила, сидя рядом и сторожа мой сон, что при ее характере истинного жаворонка было подвигом.

Проснувшись, я попыталась сесть, что отняло у меня дольше времени, чем вообще возможно было, и не вытерпев, она вцепилась в меня крепкими объятиями и долго не выпускала из них, тихо смаргивая слезы и шмыгая носом.

– Не смей реветь, будто не рада, что я выжила, – хрипло ответила я, гладя ее по голове, уткнувшейся мне в плечо.

– Заткнись, Ангел, – пробормотала она, наконец выпуская меня.

Я невольно рассмеялась, чувствуя, как тяжесть от ощущения грядущих сотен боев и возможной смерти отступает. Остался всего один бой. Один несчастный бой.

– Ну-ка замри, – Тамера развернула сверток, внутри которого оказались два матовый черных колечка.

– Что это?

– Серьги – традиция для любимых учеников.

Я вспомнила серебряные цилиндрические серьги Лео, и почти силой заставила себя не думать, что это подарок не для любимчиков, а выживших.

– У моего народа серьги имеют свое значение и первую пару мы вдеваем в уши котятам, когда они готовы к самостоятельной жизни.

– Но на тебе нет ни одной пары…

– Я продала все свои серьги, чтобы прокормить семью… А проколы заросли, – пряча грусть за поиском достаточно широкой иголки в шкафу у меня над головой сказала она.

К нам подошел заинтересованный целитель и вскоре вернулся с нужной иглой и помог Тамере сделать в моих ушах проколы. На удивление, боли я почти не почувствовала, возможно, потому что была по самые кончики крыльев накачана обезболивающим, но, когда она их вставила – появилось неприятное тянущее ощущение при каждом движении уха.

– Спасибо, – улыбнулась я, рассматривая свое отражение в лезвии кинжала.

Она отмахнулась и села рядом, смотря на меня с тоской.

– Расскажи еще о своем народе.

– Что такого я могу рассказать, – протянула она. – В отличии от Земли, у нас правят исключительно женщины. Только мы имеем право на власть и голос. Мы воины и живем на довольно суровой планете небольшими деревнями… На каждый особый момент в жизни наших детей мы прокалываем им уши, особо отличившиеся воительницы получают проколы носа. У меня тоже когда-то был, когда я приняла от своей матери управление деревней, а мой муж был главным шаманом… Он умер почти сразу, как начался голод.

– Мне жаль…

– Он всегда был слабым. Но мне нравилось его чувство юмора, когда я разрешала ему шутить, – отмахнулась она. – Конечно, когда я попала сюда, пришлось научиться… Быть толерантнее.

Я усмехнулась. Да… Тут хочешь, не хочешь, а научишься…

Оставшееся свободное время я не без удовольствия посвятила отдыху, гадая, кого выберет Ник, и чем дальше, тем сильнее становилась тревога. Ни Тамера, ни Генрих не заходили, и мне не у кого было спросить, что происходит за пределами лазарета.

И тревога достигла своего апогея, когда на третий день меня разбудил голем и заставил собираться на финальный бой. Он не умел говорить, лишь передал записку, которая ровно ничего мне не сообщила. Обычно за мной приходила Тамера… Не мог же Ник… Я как могла, афишировала, что провожу время с Генрихом, которому явно не безразлична. И он сам был тому свидетелем. Не могло быть это напрасно. Могло же быть такое, что Тамеру лишили статуса моего ментора после завершения сражений? Может ей отныне запрещено видеться со мной, поскольку свою работу она выполнила?

В глубокой задумчивости я прошла в пустой коридор, через который мне предстояло в последний раз выйти на арену и зажмурившись глубоко вдохнула, считая до десяти. Кто бы не стоял сейчас на поле, это не имеет значения. Не имеет. Я выйду отсюда сегодня и улечу навсегда. Даже если Тамеру не пустят попрощаться.

Кто бы сегодня не вышел против меня, я вернусь домой.

Убедив себя в этом, я надела нанокостюм и достала Асазреф. Его вес заставил