Могут ли леди убивать? - Питер Чейни

Прежде чем я успеваю сообразить, что происходит, она оказывается в моих объятиях. Я чувствую, что она готова уступить, отдаться, и когда я говорю «отдаться», я именно это имею в виду.

Какого черта. Я же все это знаю. В «Федеральных правилах для специальных агентов» черным по белому написано, что агент не должен в ходе расследования вступать в неформальные отношения с дамами. Все так, да только тот парень, что писал эти правила, не думал о таких дамах, как Беренис, иначе бы он этого не написал.

В голове всплывают слова моей старой матушки. «Для каждого парня однажды должен настать его час», – говаривала мамаша Коушен, и черт меня побери, если это не один из таких моментов. Правила правилами, но девушка, умеющая так целоваться, могла бы расшевелить бронзовую статую того парня, считавшего, что обниматься вредно для нервов. Я не останавливаюсь на полушаге. Когда я делаю что-то, то довожу дело до конца, и мне это нравится.

Так что, нарушил я те чертовы правила или нет?

Внизу, в холле, дворецкий с прищуренными глазами ждет, когда же я выйду. Он открывает дверь, и я уже делаю шаг за порог, но тут мне в голову приходит одна мысль.

– Эй, – говорю я ему, – как тебя зовут?

Он говорит, что его зовут Хай-Ток.

– О’кей, Хай-Ток. Расскажешь мне кое-что?

Он говорит, что расскажет, если сможет.

– Скажи-ка мне, кто последним заходит вечером в гараж? Кто закрывает двери и следит, чтобы все было в порядке?

– Это всегда делает Ли Сэм, – говорит Хай-Ток. – Он все проверяет сам, такой дотошный.

Я говорю ему «большое спасибо» и выхожу. Уже с улицы смотрю вверх и вижу свет в окне Беренис. И крепкие же нервы у этой дамочки.

Наверно, думает, что может обыграть меня, как простофилю.

Что ж, посмотрим, получится у нее или нет.

Глава 7

Беренис просчиталась

Лежу на диване в гостиной. День выдался довольно жаркий, и, хотя время к вечеру, солнце еще яркое. В другом конце комнаты сидит Брэнди, курит сигару и с задумчивым видом смотрит в потолок. О чем он думает, догадаться нетрудно.

Почему этот сукин сын Лемми Коушен не произведет арест? Почему не прищемит хвост этой крошке Беренис Ли Сэм, ведь даже слепому ясно, кто заварил эту кашу?

Что ж, я тоже думаю о Беренис. Только вы, уж пожалуйста, поймите меня правильно. Не подумайте, что я не арестую ее только потому, что накануне мы с ней провели сеанс пылких ласк. Даже если дамочка владеет приемами обольщения так умело, что и закоренелый холостяк девяноста пяти лет готов сбрить бакенбарды и взяться за изучение румбы, это еще не значит, что я отказываюсь надевать на нее браслеты. Думайте, что хотите, но ее женская привлекательность для меня в данном вопросе ничего не значит. По крайней мере, почти ничего.

Я размышляю о вещах, которые все остальные во внимание не принимают.

Вот смотрите. Отправляясь в тот день на виллу «Розалито», чтобы встретиться с Мареллой, Беренис вроде бы собиралась обсудить какое-то срочное дело, так? Когда я спросил, что они там делали, Беренис ответила, что, мол, просто сидели и разговаривали. Сидели там и разговаривали примерно с пяти до семи, то есть два часа.

О чем разговаривали? Китаяночка отмалчивается, хотя, будь это невинный треп, любая женщина – или как минимум девять из десяти – выложила бы все как на духу да еще со своими комментариями. Думаю, если бы я знал, о чем эти две дамы беседовали в течение двух часов на уединенной вилле в тот туманный вечер, ситуация была бы сейчас совсем иная. И все то время, пока они разговаривали, телефонная трубка лежала рядом с аппаратом. Вероятно, с рычага ее сняла Беренис – чтобы никто не мог дозвониться и побеспокоить их.

Вы скажете мне: мол, что ж тут такого, если разговор был важный, то молчание Беренис понятно и естественно. Но тут я займу ее сторону и скажу вот что.

Если бы она знала, что едет на виллу «Розалито» и ее ждут серьезные разборки, она бы тихонько вернулась из Шанхая на «Чайна клипере» и поехала на виллу. Она не позвонила бы своему старику и не сказала бы, что собирается навестить Мареллу. Она бы просто поехала туда и ничего никому об этом не сказала.

Вы мне ответите, что старик Ли Сэм, возможно, был с ней заодно. На это я скажу, что если бы это было так, думаю, Ли Сэм не стал бы звонить в участок, когда его дочка не вернулась домой. Он бы просто молчал и ничего не говорил, чтобы не начинать то, чего они начинать не хотели.

Главный вывод таков: все факты – насколько я их понимаю – подтверждают, что Марелла действительно написала Беренис и попросила ее приехать, но, когда Беренис появилась, оказалось, что Марелла по той или иной причине передумала. Она просто не обсуждает никаких важных дел, а если и обсуждает, то что-то такое, о чем старине Ли Сэму неизвестно.

И если я прав, то в отношении Мареллы к этому делу ничего не изменилось. В письме директору Бюро она пишет примерно то же самое: я знаю чертовски много, и, если от меня не будет вестей в течение следующих десяти дней, присылайте какого-нибудь парня, и я все ему расскажу.

То же самое происходит у нее и с Беренис. Сначала она призывает ее поскорее вернуться из Шанхая, а когда та приезжает, выясняется, что никакой срочности уже нет, и они просто разговаривают на общие темы.

Может быть, вам это покажется не очень важным, но для меня оно важно, потому что я пытаюсь проникнуть в сознание этой дамы, Мареллы Торенсен, и пока этого не сделаю, думаю, что не сдвинусь с места.

О’кей, я закуриваю сигарету и начинаю рассказывать Брэнди всю историю, начиная от письма директору до вчерашней встречи с Беренис. Излишне говорить, что я не рассказываю ему о том, что произошло потом, о нашей любовной интерлюдии; капитан не знает, что я из тех парней, которые могут, поцеловав женщину, тут же наградить ее стальными браслетами. Он по-прежнему думает, что я проникся чувствами к этой даме Беренис и по этой причине ее не трогаю.

И как только он открывает рот, я убеждаюсь, что прав в своем предположении.

– Что с тобой, Лемми? Окрутила тебя эта дамочка или что? Дело-то простое – открыл и закрыл. Я сейчас изложу, как все представляю, и ты сам увидишь то, что ясно даже слепому.

– Думаешь, ты умнее всех? Ладно, выкладывай, Шерлок.

– Вот как обстоит дело. Эта дама Беренис крутит шашни с Элмаром Торенсеном. О’кей. Торенсен понимает, что если Ли Сэм узнает об этом, его ждут большие неприятности. Старик может ткнуть его тупым ножиком или, как в старину, дать китайскую пилюлю, от которой его веки вывернутся наизнанку. Торенсен говорит китаянке уехать в Шанхай, а затем решает перенести свой офис из Сан-Франциско в Лос-Анджелес, где им будет легче встречаться после ее возвращения из Китая. Понимаешь?

Потом он сообщает жене, что перебирается в Лос-Анджелес и что они будут видеться реже. Марелла начинает подозревать – что-то тут нечисто, – наводит справки и выясняет, что Элмар и Беренис – два любящих сердца. Естественно, у нее портится настроение!

О’кей, и что же она делает? Выясняет отношения с Элмаром. Говорит ему, что он – заноза в заднице, что как муж он – ничтожество, большая ошибка, что она не возражала бы, если бы он просто не уделял ей внимания из-за бизнеса, но теперь, когда известно, что его отвлекает не бизнес, а Беренис, она этого не потерпит.

Наверняка Марелла много знает об Элмаре. Вероятно, знает и о кое-каких мутных делах его и Ли Сэма. И она говорит мужу, что если он не станет вести себя подобающим образом, то она сообщит федералам о контрабанде шелка или чем они там еще занимались.

Элмар ей не верит, советует принять пятнадцать холодных ванн, закрывает тему и начинает готовиться к переезду.

Тут