Горячий сезон - Александр Александрович Тамоников

занесло на обочину? — сурово спросит он. — Почему это вам не отдыхалось, как всем нормальным людям? Для чего вы затеяли эту самодеятельность? Затеяли — и вляпались. А коль так, то и отвечайте по всей строгости наших справедливых законов. Я даже пальцем не пошевелю, чтобы вам помочь. И не потому, что не хочу, а потому, что не имею права!» И в заключение добавит еще несколько горьких, но справедливых фраз. И, по сути, он будет прав.

Вот поэтому-то отпускникам нужно сделать все, чтобы не нарушить закон. Да, но как исхитриться сделать это? Вот в чем заключалась главная сложность.

Были и другие сложности, которые не давали им покоя. Одна из них — с какого боку подступиться к фотографу? Где его искать? Как его выманить, если он дома? Не станешь же вламываться в квартиру посреди ночи! Днем еще куда ни шло, днем можно было бы что-нибудь придумать, прикинуться какими-нибудь сантехниками или, скажем, электриками. Но ночью? Какие ночью сантехники и электрики? И все же ночью действовать было проще, потому что днем все на виду, днем много лишних глаз и ушей, а они-то, глаза и уши, совсем некстати для тех, кто пытается выяснить истину частным образом.

— И все-таки, — сказал Богданов, — придется прикинуться электриками. Скажем, что произошла жуткая авария и возможен пожар, поэтому проверяем электропроводку во всем доме — не искрит ли где-нибудь… В общем, что-то в этом роде.

— Не очень-то убедительно, — покачал головой Дубко. — Халтурой попахивает.

— Придумай что-нибудь лучше, — сказал Богданов. — Кто же тебе не дает?

— Допустим, можно прикинуться милиционерами. Уж милиции-то он обязательно откроет.

— Как же, милиционерами! — хмыкнул Богданов. — Это значит попасть под статью Уголовного кодекса. Присвоить несуществующие полномочия, да еще и воспользоваться ими! Мы же никакие не милиционеры! Доказывай потом, что мы это сделали не ради корыстных целей, а Родину защищали…

— Ну давай скажем, что мы из КГБ, — предложил Дубко. — Тут-то все по правде.

— И тут не по правде, — возразил Богданов. — Потому что в данный момент мы в отпуске, а не при исполнении служебных обязанностей. Нет у нас такого приказа — носиться по ночам по Севастополю и вламываться в чужие квартиры. Мы частные лица, и этим все сказано.

— К тому же может оказаться, что этот фотограф и впрямь личность благонамеренная и все нам только почудилось, — добавил Рябов. — И если мы станем посреди ночи ломиться в квартиру честного советского гражданина, то это уже будет похоже на бандитизм. Разве не так?

— Так, — подтвердил Богданов. — Все так…

— Ладно, разбойнички! — махнул рукой Дубко. — Придется действовать как обычно, по обстоятельствам. Вот подберемся к этому фотографу поближе, там и решим, как быть. Вблизи оно всегда виднее.

К дому, в котором проживал фотограф, пришли за полночь.

— Вон там его квартирка, на третьем этаже, — сказал Терко. — Видите свет в двух окошках? Там он и проживает.

— Значит, свет в окошках? — удивился Дубко. — Вот как… Что же это ему не спится в столь поздний час?

— А и впрямь, — хмыкнул Терко. — Интересное дело… Главное, все спят, а у него свет в окошках…

— А может, он привык спать при свете, — предположил Рябов. — Бывают такие оригиналы…

В это время в одном из окон промелькнула человеческая тень. Вскоре мелькнула другая, судя по всему, женская.

— Эге! — насмешливо произнес Дубко. — Сдается мне, ситуация понятная! Таинственная гостья под ночным покровом! Романтическая встреча!

— А может, и не гостья и не встреча, — возразил Рябов. — Может, жена. Откуда нам знать?

— Может, и жена, — согласился Дубко. — Но, опять же, почему они не спят? Ведь уже почти час ночи!

— Выясняют семейные отношения, — предположил Рябов.

— Это в час-то ночи? — удивился Дубко.

— А это смотря какие отношения, — сказал Рябов. — Бывает, что и до утра…

— Да уж, — проворчал Дубко, — ситуация…

Ситуация и впрямь складывалась невыгодная. Одно дело — выманить из квартиры человека, когда он там в одиночестве. И совсем другое дело — если человек не один. В том деле, которое спецназовцы затеяли, свидетели были лишними. И неважно, кем была та женщина: женой, случайной подругой или кем-то еще. В любом случае она была свидетелем.

— Ах ты, собака тебя покусай! — воскликнул в сердцах Богданов. — Ну и что будем делать?

— А что делать? — спокойно произнес Дубко. — То же самое, что мы всегда делаем в подобных случаях. Будем вести наблюдение и ждать подходящего момента — в любом случае он когда-нибудь наступит.

В словах Дубко был свой резон. Так часто бывало: когда ждешь, удобный случай непременно представится. Нужно только его вовремя угадать и правильно им воспользоваться. И еще нужно запастись терпением, чтобы дождаться этого случая. Все это Богданов с товарищами умели, ибо это было частью их профессии.

Они отступили в тень, куда не доставал свет от фонарей у подъезда и откуда хорошо были видны два светящихся окна, и принялись ждать.

Ждать пришлось недолго, где-то минут сорок. И вот он — случай! Сначала в обоих окнах погас свет. Вскоре скрипнула дверь, и на крылечке показалась мужская фигура.

— Это он, — чуть слышно сказал Терко. — Фотограф.

— Интересно, куда это он собрался посреди ночи? — прошептал в ответ Дубко. — Действительно, таинственная личность…

Но и это было еще не все. Вскоре из подъезда вышла женщина, остановилась рядом с фотографом, и они принялись о чем-то говорить.

— Уж не та ли это дамочка, которая мелькала в окне? — шепотом произнес Дубко. — Похоже, что она и есть… Нет, это не любовница. Кто же станет выпроваживать любовницу посреди ночи? И не жена. Потому что куда мужу и жене переться из дома ночью? Тут явно какая-то тайна…

Дальше события стали развиваться самым нежелательным для спецназовцев образом. Вкратце о чем-то переговорив, фотограф и таинственная дама направились к одной из легковых машин, стоявших с краю двора. Это был «Москвич» зеленого цвета. Женщина открыла дверцу и села за руль, мужчина сел рядом. Мотор заурчал, и машина тронулась с места.

— Ну я так и знал! — с досадой хлопнул себя по бокам Терко. — Уж это как водится! Скрылись на машине в неизвестном направлении! А мы без машины! И что же теперь делать?

Говорят, кто делает доброе дело, тому обязательно повезет, тому непременно представится случай завершить его. Возможно, на этот счет существует какой-то специальный закон мироздания. Наверное, он действительно существует, потому что иначе жизнь на Земле складывалась бы самым печальным образом. Творились бы лишь злые дела, а добрые глохли бы в самом своем начале.

К чему все эти слова? А вот к чему.