Месть сэра Левина. Несметные сокровища - Василий Вячеславович Боярков

Через полмили пути, сплочённый отряд, состоявший из верных друзей-товарищей, наткнулся на горный родник. Он вытекал из груды камней, маленьких и неровных. Очевидно, в доисторических временах, когда он пробивался сквозь скальное сплошное образование, ему пришлось постараться да основательно потрудиться. Дальше ровная струйка, по мере удаления всё более расширяясь, текла вдоль скальной породы. Она двигалась пробитым за долгие годы устойчивым руслом. Очевидный вывод напросился как дважды два.

– Похоже, мы наткнулись на изначальный исток, – пытливая капитанша поделилась логическим размышлением; она остановилась и чиркнула излюбленной зажигалкой, – единственной речки острова. Значит, мы находимся на верном пути и через несколько сотен ярдов – а может, и меньше? – наткнёмся на тройную развилку. Пока английские лизоблюды рыщут по выжженной местности да ищут обгорелые трупы, мы кое-чего придумаем…

Мысль крамольная зародилась, но окончательно не созрела. Поэтому практичная леди не стала её высказывать, а, лихорадочно возбуждённая, загадочно прошептала:

– Вперёд. Быстро-быстро. Мы должны непременно добраться первыми.

Куда, зачем и что имелось в виду – осталось неразрешимой тайной. Послушные соплеменники, целиком полагаясь на предприимчивую пиратку, последовали строго за ней. Впрочем, как и всегда. Преодолеть им пришлось не больше чем триста ярдов. Сначала показалось диковинное водяное свечение, отражавшее яркое, до жути палящее, солнце. Постепенно подсветка становилась всё интенсивнее. А! По преодолению полусотни ярдов, малочисленный пиратский отряд вышел к знакомой развилке, точной имитации едва ли не каждой из русских сказок. Остановились. Молчаливо прислушались: вокруг глубокая тишина.

– Мисс Доджер, – любопытный Бертран не удержался от самого простого вопроса; он, стоявший посередине живой цепочки, почтительно выдвинулся вперёд и встал напротив главенствующей бандитки, – что это тугое затишье значит? Не слышно вообще ничего. Как будто всё разом вымерло.

– Одно из двух, – плутоватая заводила нисколечко не раздумывала; она придала себе привычное лисиное выражение (что означало, у неё созрел какой-то особый план), – либо королевские прихвостни, испугавшись собственной шалости, – подразумевались «игры с огнём», – трусливые, поспешно свалили; либо они тщательно обыскивают сгоревшую прерию и всей командой находятся на выжженной пустыне, на верхнем плато́. Не будем гадать да длительно думать. Осталось пойти и лично самим проверить.

Едва Ловкачка договорила, как вся не ёмкая группа засеменила по левому коридору. Шли быстро, но и с присущей оглядкой. Огонь зажигали не часто, а чтобы видеть, не притаился ли кто-нибудь впереди. Наконец, преодолев весь путь, что раньше прошли доку́чливые гвардейцы, в конце пространственного тоннеля замаячило неявственное свечение; значит, пиратские лиходеи приближались к входному отверстию. Притормози́лись. Дальше пошли с нормальной опаской.

У выходного проёма очутились ни раньше ни позже, чем туда же вернулись британские «сыщики». Их тщательная проверка закончилась полным фиаско. Ни обгоревших трупов, ни полуживых людей обнаружить им так и не посчастливилось. Получалось, либо их бессовестно снова надули, либо пламя случилось настолько мощным, что людские останки сгорели полностью, до абсолютного основания. Неудачливые искатели передвигались неторопливо; они выглядели понурыми, в очередной раз жестоко униженными. Поэтому и не заметили, как в скальном проёме замелькали неясные тени. Опомнились только когда…

Внезапно! Прозвучал нечаянный пистолетный выстрел. Подраненный капитан-командор схватился за левое ухо. Сквозь плотно прижатые пальцы заструилась багряная жидкость, элитная английская кровь.

Стреляла Валера. Она хотела промазать, лишь хорошенько предупредить, но получилось… как получилось. Она заметила, что храброе британское воинство возжелало упасть на обгоревшую землю, занять удобную оборону и отразиться ответным огнём. Смекалистая блондинка их то́тчас же поняла. Она воскликнула жёстко, по-боевому доходчиво:

– Не сметь! Любой, кто повалится в защитную позу, приговорит и остальных, и самих себя к жестокой, невыносимо мучительной, смерти. Я закидаю вас «коктейлями для мистера Левина», – так с её лёгкой подачи переименовались «коктейли для Молотова», придуманные во время финско-советской войны. – У нас их немерено, так что выжить навряд ли кому удастся.

Каждый, из находившихся с сэром Скраймджером, неоднократно становился прямым свидетелем, как именно взрывается бензиново-ромовое смешение. Хотя Валера и в наглую блефовала (ничего у неё, ясное дело, не было), но проверять её на искренность не отважился ни один: ни простой солдат, ни даже высокородный лорд, напыщенный циник сноб. Все они стояли как в воду опущенные, не представляя, что же им делать дальше? Их тягостные сомнения разрешились жёстким, всесторонне понятным, приказом.

– Оружие на землю! Руки вверх! – распорядилась деловая особа; для пущего ускорения она повторно стрельнула (на этот раз ни в кого не попала, потому что заранее выбрала излишне высокое направление). – И пять шагов вперёд. Риччи возьми с собой двоих, что выглядят расторопнее, и соберите всё сложенное оружие.

Капитанская команда исполнилась быстро, с горячей поспешностью. Через десять минут пленённые британские недруги, под неусыпной охраной, выдвинулись обратной дорогой. Сначала миновали скалистое подземелье, затем раскидистую равнину и (наконец!) приблизились к песчаному берегу, к оставленным вражьим лодкам.

Глава XXI. Гвардейский заговор

Отогнав от «Изольды» основное английское ополчение, пятеро пушкарей за́нялись привычной работой. Одного поставили в караул, остальная четвёрка либо резалась в игральные кости, либо слонялась впустую, без чётко определённого дела. Старшим среди них назна́чился небезызвестный сорокалетний Джим Кэриган. Другие смотрелись по-разному: двое, более мужественные, вот только перевалили за тридцать; молодые пираты варьировались между, двадцати и двадцатипятилетней, возрастными отметками.

На случай какой напасти, имелся уполномоченный заместитель. Именовался как Морис Крато́нский. Тридцатидвухлетний, широкоскулый, высокий, могучий в плечах, остриженный наголо, он представлялся наиболее сильным их всех; голубые глаза, не лишённые разума, передавали приверженность к нации то ли польской, то ли немецкой; голый торс прикрывался лишь кожаной перевязью. Из грубого одеяния можно выделить широкие шаровары да длинные, до половины загну́тые, сапоги; из боевой амуниции – турецкий ятаган да красочный пистолет (наверное, изъят у какого-нибудь вельможи?).

Остальные трое особо не выделялись.

Крис Картер (распространённое английское имя) достиг тридцатилетнего возраста; фигура представлялась немножечко ожиревшей, но в общем-то не особо; короткий росток гораздо больше подчёркивал излишние накопления; чёрные глаза, под цвет им курчавые волосы, озлобленная мина говорили о натуре жёсткой, отчасти непримиримой. Неброская одёжка передавала, скорее, обычного горожанина, нежели рьяного искателя приключений. Если б не абордажная сабля да длинноствольный пистоль, как, впрочем, и у двоих других.

Джек Митчелл являлся типичным американцем того далёкого времени. Двадцатидвухлетний период выдавал в нём ярого поклонника всевозможных морских баталий да романтических похождений; высокий рост успешно гармонировал как с жилистыми руками, так и натренированными ногами; карие глаза светились мальчишеским озорством, игривым задором; короткая стрижка-ёжик прикрывалась солдатской, матерчатой треуголкой; рельефное туловище пряталось за белой мужской сорочкой, кожаной жилеткой, вплотную примыкавшими