Предателей не прощают - Сергей Дмитриевич Трифонов

6

Шёл второй час ночи. Запершись в квартире, Самаров подводил итоги дня. Во-первых, выяснилось, под каким паспортом действует Карновский, известны марка и номер его машины. Во-вторых, Зверь установил прибытие в Ларнаку из Киева Терезы Колар. Зверь проследовал за мадам Колар до особняка в Лимассоле, у забора которого обнаружилась автомашина Карновского. Супружеская пара воссоединилась.

В принципе, их можно брать. Но… И это в-третьих, Центр спецсообщением пока не разрешил брать Карновского и Устименко, потребовав установить – не притащила ли Устименко за собой новую диверсионную группу ГУР в целях поиска Шеликова и исчезнувшей группы Суховей. Если опергруппа ГУР объявится на Кипре, следовало её нейтрализовать и переправить в Россию. Этим же спецсообщением Самарова информировали о методе и путях доставки украинских диверсантов в Москву и о том, что, в целях недопущения паники у Карновского и его украинских и британских покровителей, Карновский не объявлен в федеральный и международный розыск через Интерпол.

В-четвёртых, Жук, проследовав за парой Колар в старый город, установил – предателя с супругой охраняют. Того, кто следовал за ними неотступно, Жук сфотографировал. Снимок ушёл в Центр для проверки. Кроме того, Клык совместно с людьми Грача на квартире Веры Коровниковой взял одного из украинских диверсантов. С ним сейчас работает Зверь в подвале заброшенного медеплавильного завода. Следовательно, мадам Устименко-Колар всё же привезла с собой новую команду. И эти бойцы, похоже, посерьёзнее прежних. Нужно определить численный состав группы, выяснить цель их задания, места их базирования и на кого в своих действиях они опираются.

Самаров почувствовал, как накинулась на него усталость. Многодневное нервное напряжение и недосыпание буквально валили с ног. Держался он только на крепком кофе и сигаретах, начисто игнорируя энергетические таблетки, позволявшие сутками быть бодрым и работоспособным. Его мать, работавшая врачом-терапевтом в одной из поликлиник Москвы, предупреждала: энергетики разрушат желудок и психику.

Надо проведать Клыка, узнать, как рана, а потом ехать к Зверю – допрашивать залётного киевского хлопца. После подготовить и направить в Центр спецсообщение. Где тут спать?

Интересно, улетела ли в Россию Маша, или осталась отдохнуть на Кипре? Он закрыл глаза и мечтательно представил, как они с Машей, взявшись за руки, идут по обжигающему песку морского пляжа, как плавают, ныряют и дурачатся в воде, а потом сидят в прибрежном кафе, едят ванильное мороженое с орехами и пьют кофе… Самаров уснул с улыбкой на устах.

 Телефонный звонок дребезжал омерзительно громко и долго.

– Слушаю, – прохрипел Самаров.

– Ты что, спишь? – трубка говорила бодрым и весёлым голосом Спиро. – Ещё только два часа ночи, не твоё время для сна. Выползай, сейчас подъеду. Есть кое-что интересное.

Самаров всегда удивлялся, как Спиро удаётся в любое время суток выглядеть бодрым и свежим. Вот и сейчас одетый в светлый костюм красавец-киприот прохаживался упругим шагом профессионального спортсмена.

В ночной свежести дышалось легко. Город спал; тишину нарушал лишь негромкий шелест прибоя и трескотня укрывшихся в зелёных кустах цикад. Вечно голодные местные кошки шныряли по ещё не остывшим камням, охотясь на ящериц.

Друзья присели на скамейку. Закурив, Спиро не спеша, буднично, словно делая ежедневный доклад вышестоящему руководству, начал свой рассказ:

– Позвонил мой человек, вьетнамец, работающий поваром в кафе «Ама Бич», в котором мы взяли группу мадам Суховей. Поздно вечером в кафе заявился крепко сложенный мужчина средних лет и стал опрашивать сотрудников о том вечере, когда исчезли украинские разведчики.

– Твой человек сделал фото этого визитёра?

– Конечно, я тебе фото уже отправил.

Самаров открыл айфон, долго всматривался в лицо, будто высеченное из камня. Где-то он уже его видел. Вряд ли наяву, скорее в одной из ориентировок Центра.

– Серьёзный мужчина, – сказал Самаров.

– Это уж точно, – усмехнулся Спиро. – Сегодня он обещал вновь прийти в кафе с целью опросить тех сотрудников, которые вчера не работали, но присутствовали в ту злополучную ночь. Может быть, возьмём его?

– Нет. Но хвост к нему привяжем. Нужно понаблюдать, к кому он нас приведёт. Не отвлекайся на этого туриста, его поведут люди Грача. Давай дальше.

– Как у вас говорят: чем дальше, тем больше. Вчера в Ларнаке арестован некто Фунт, один из лидеров грузинской преступной группировки, большой авторитет в криминальном мире и среди местных коррупционеров. Попался на наркотиках. Взяли его в порту при разгрузке яхты под болгарским флагом. Приличный улов попался – более полутонны гашиша. Так вот этот самый Фунт на допросе в полиции, – заметь, его никто за язык не тянул, – заявил, что к нему обратился некий Карновский, по хорватскому паспорту – Колар, с просьбой выяснить судьбу некоего Геннадия Шеликова из Москвы. После такого заявления Фунта забрали в службу безопасности Кипра и стали выяснять: где в Лимассоле бросил якорь этот самый Карновский-Колар. Фунт, конечно, адрес им дал. Похоже, британцы и их кипрские подручные потеряли Карновского, а тут им сильно подфартило, и теперь предателя будут плотно опекать. Мне кажется, Виктор, надо брать Карновского и его прелестную супругу. Как бы не опоздать…

Самаров закурил и некоторое время сидел в раздумье.

– Понимаешь, Спиро, мы не знаем, куда он спрятал копии выкраденных документов. У нас нет уверенности, что этот ублюдок после задержания сознается. Мужик он с характером. Центр настаивает – вначале документы, потом Карновский. В идеале, конечно, документы вместе с Карновским. Во-вторых, теперь нам понятно, что из Киева прибыла новая опергруппа. Кто её возглавляет? Каков её состав? Каковы цели? Как они связаны с Карновским? Всё это нужно выяснить и, по возможности, нейтрализовать группу киевских «туристов».

– А ты сам что думаешь, где Карновский мог спрятать документы?

– Карновский вряд ли второй раз воспользовался камерой хранения аэропорта в Ларнаке, как он это сделал в Киеве. Он понимает, там всё утыкано камерами видеонаблюдения, и кто захочет, тот найдёт. Думаю, он воспользовался ячейкой в одном из банков Лимассола.

– Но в банках камер наблюдения ещё больше, – возразил Спиро.

– Согласен. Только следует сделать поправку на психологию Карновского, на его, так сказать, мироощущение, миропонимание. Он ведь бывший финансист и, как мне кажется, его вера в надёжность и консерватизм принципов западной банковской системы незыблема. Во всяком случае, следует попробовать.

– Не очень убедительно. Но ничего другого не имеем. Попробуем. Это не сложно, охрана всех банков – мои подчинённые, проверим записи всех камер лимассольских банков. Если обнаружим, что делать?

– Немедленно звони, будем изымать.

– Ну, дай нам Господь удачи, – Спиро поднялся со скамейки. – Поедешь допрашивать киевского гостя?

Самаров взглянул на часы, было три