Регуляторы - Александр Грохт

Так вот, когда началась проблема, фестиваль свернули далеко не сразу. Сначала никто не поверил, когда в сети началась паника про зомбиапок. А потом… а потом стало чуть поздновато. На фестивале, к сожалению, оказался один из проходивших лечение. Но только вот ему не повезло. Умер мужик, как и многие другие, во время попойки. Организаторы обратились, как и положено, к медицинской бригаде, дежурившей на фестивале в соответствии с законом. И потерпели фиаско. Телефоны отдела полиции проигрывали один и тот же текст автоответчика — «В данный момент никто не может ответить, оставьте свой контактный номер телефона». Скорая помощь без протокола полиции забирать труп не могла, да и не хотела.

А часов через десять труп решил встать. Вот только был это не крутой мут, а обычный тупой зомбак. Вокруг которого оказалось пара десятков нетрезвых крепких мужиков, еще и вооруженных всяким антуражным, но при этом весьма увесистым, дрекольем. В общем, зомбак упокоился почти мигом. Но все равно успел тяпнуть одного из участников избиения за голень.

И, как и следовало ожидать, этот тоже помер, не смотря на усилия врачей скорой помощи, часов через шесть–семь. К этому времени народ с фестиваля принялся оперативно разбегаться, пользуясь тем, что полиция так и не появилась, потому как убийство — есть убийство и отвечать за него никто не хотел.

Врачи к тому моменту еще не решились сбежать. И их как раз добило, что человек, которому они констатировали смерть, поднялся на ноги часов через десять. Разорвал полиэтиленовый пакет для трупов и кинулся на санитара.

Голову этому живому мертвецу проломил Медведь, крепко приложив стойкой от капельницы. В отличии от врачей, Медведь не умел говорить на латыни, зато смотрел и «Обитель Зла», и «Ходячие мертвецы» и многие другие фильмы про зомби, так что точно знал — если что–то восстало после смерти — херачь его по башке.

То, что сейчас выглядело нормой, на третий день Эпидемии было нонсенсом, и естественной реакцией на такой поведение был страх. С визгом покрышек «скорая помощь» укатила в ночь, увозя с собой покусанного санитара и оставив ошарашенным участникам и организатором фестиваля пару трупов на песке и ошарашенного Медведя с окровавленной и согнутой железкой в руках.

Следующая пара часов прошли для организаторов крайне напряженно. Участники фестиваля начали разбегаться с утроенной скоростью, но при этом нашлось немало умников, начавших требовать с организаторов деньги за участие обратно. Некоторые еще и пытались качать права, требуя компенсировать им средства, потраченные на дорогу, костюмы и прочее. Дело даже дошло до драки, но драчунов быстро угомонил Пейн, который в прошлом был из тех самых металлистов, которые, как в старом анекдоте — драться не умеют, но любят. Он навешал двум самым ретивым по шее, остальные не рискнули лезть — за спиной своего «Президента» уже выстроились его соклубники, так что предъявившие претензии крикуны убрались, матерясь и угрожая карами.

Все бы ничего, вот только когда Пейн и остальные решили тоже драпать, то обнаружили, что всем их машинам какая–то сволочь порезала покрышки, да так, что не заклеишь. И соответственно, они застряли в полусотне километров от ближайшего города. Сотовая связь вырубилась в ту же ночь, как и мобильный инет, так что вызвать помощь оказалось просто невозможно.

Их положение было бы совсем печальным, если бы не оставшиеся запасенными под фестиваль кучи еды и воды. Ну и по мелочи — генераторы, палатки, холодильники. Солидный запас топлива, сигарет и бухла. В общем, смерть от голода им не грозила. Живые мертвецы в целом тоже — откуда им тут взяться? Так что на скорую руку проведя «совет» — они решили остаться тут и ждать. Чего? Они и сами не знали.

А через три ночи их проблемы стали куда более серьезными. В тот момент никто не знал, что любого мута надо сжигать. Так что ребята просто прикопали трупы в сторонке и забили. Мут был слабенький, поэтому он долго оклёмывался. Когда же отрегенил, то сначала сожрал закопанный рядом труп, и только потом пошел на охоту.

В ту ночь твари очень свезло. Парочка ребят как раз решила уединиться не в своей палатке, а в более комфортных условиях — в кузове того самого микроавтобуса, что стоял на спущенных колесах на паркинге. Похоже, они были очень увлечены процессом, так как не услышали, как мут подобрался к машине и залез к ним через салон.

В общем, тварь прекрасно закусила, так что, когда ребят хватились и пошли искать, поисковики нарвались не на медлительного и тупого зомби, а на «кузнечика», как они назвали наших «прыгунов». Точно такую же тварь встретили и мы с Вовой во время памятного похода за пистолетом моего соседа–мента. Но только у нас тогда был обрез, револьвер, и мы уже были готовы к чему угодно. А эти ребята, вооруженные самодельным холодным оружием, были к такому не готовы.

Так что прыгнувшая тварь сходу рассекла горло идущему первым. Вторым шел тот самый парень, что сейчас валялся со сломанными ногами, Алукардыч. Он перетянул мута поперек рожи бейсбольной битой с гвоздями, и огреб то, что называется «лоу–кик», мигом сломавший ему обе ноги.

Мут не успел прикончить вторую жертву — на него насело еще трое. Он успел порвать когтями живот еще одному члену группы, но это уже никак не спасло его. Тот самый здоровяк, Медведь, вновь отличился, перетянув монстра поперек позвоночника грифом от штанги с надетым на один из концов блином на двадцать кило. Такого удара хребет мута не выдержал, а дальше это было чисто вопросом количества нанесенных ударов. С парализованной нижней частью тела монстр стал просто аналогом манекена из баллистического геля.

Алукардыч выжил чудом, но у него был какой–то серьезный перелом голени и трещина в лодыжке. Раненный умер через пару часов — увы, но помочь ему не смогли бы даже без учета заразы, проникшей в него через когти чудовища.

На этот раз выжившие «постапочники» сделали выводы и порубили всех мертвецов в фарш, а фарш сожгли. Вот только если до этих событий они всерьез обсуждали, что надо валить пешком, то теперь, с травмированным Алукардычем, это стало нереально. Тащить немаленькую тушу товарища полсотни километров было из разряда невозможного. Особенно с учетом того, что нести его надо было на носилках. Бросить друга они тоже не могли. Так что был брошен жребий,