Звезда героя - Сергей Малинин

На миг ему стало дьявольски неуютно. Он не впервые обстряпывал для Кита сомнительные дела и на многое закрывал глаза, имея с этого приличный доход. Кит был личностью темной и довольно опасной, но до сих пор Жигалов даже не представлял, насколько он опасен. Ведь убийство – это не мелкие хищения со складов и не контрабанда. Впрочем, этого следовало ожидать: где большие деньги, там, как правило, и кровь, и порой тоже немалая. А хуже всего было то, что капитан Жигалов действительно увяз во всем этом по самые уши, и пути назад у него не осталось только вперед, до победного конца.

– По серийному номеру ствола узнать, откуда он, скорее всего, не получится, – сказал он, почти наверняка зная, что это не так. – Но попробовать все равно надо. Пробейте по своей базе и по спискам табельного оружия войсковых частей – вдруг всплывет что-нибудь интересное?

– Угу, – с явным сомнением буркнул оперативник.

«Побурчи, побурчи, – подумал Жигалов. – Знал бы ты, какой сюрприз тебя ждет! Выведешь следствие на Машкова – начальство тебя похвалит, благодарность в приказе объявит, а может, даже и премию выпишет за доблестную и беззаветную службу по охране правопорядка…»

– Не «угу», а пробейте, – сказал он строго. – И чем скорее, тем лучше. Личность убитого установлена?

Вместо ответа оперативник молча сунул ему испачканные кровью документы – водительское удостоверение и военный билет. Вид у него при этом был чуть ли не торжествующий; он словно говорил: «Ну, и что ты на это скажешь?!» – как будто установить личность человека по его документам – это какой-то немыслимый подвиг.

Жигалов открыл военный билет, рассеянно скользнул взглядом по фотографии круглолицего молодого парня в черном военно-морском кителе и прочел то, что было написано на первой странице. Брови его задрались кверху.

– Машков Виктор Юрьевич, – повторил он вслух. Ничего себе!

– А что тебя удивляет? – равнодушно пожал плечами милиционер. – Сын за рулем папашиной «Волги» – обыкновеннейшая вещь, по-моему.

– Да, действительно, – взяв себя в руки, сказал Жигалов.

«Ну Кит, ну сука», – снова подумал он при этом.

Глава 13

Поужинал Юрий Машков неторопливо и со вкусом, поскольку свято исповедовал вычитанную в юности в какой-то приключенческой книге истину, гласившую, что основа любого мероприятия – сытый желудок. Поэтому ел он без спешки, тщательно пережевывая пищу и стараясь думать о вещах приятных, заведомо неспособных испортить пищеварение. Заказанный им графинчик водки полегчал всего на пятьдесят граммов, выпитых для того, чтобы привести в порядок слегка растрепавшиеся чувства, а заодно продезинфицировать себя изнутри после сортирной баталии.

Подчистив тарелки до блеска и расплатившись, кавторанг обнаружил, что черновой план дальнейших действий у него уже готов. Как всякий составленный на ходу план, он имел массу недостатков и подлежащих шлифовке шероховатостей, но был хорош тем, что оставлял Машкову большую свободу действий и легко поддавался корректировке в зависимости от развития событий. Кавторанг был настоящим офицером спецназа, а значит, ценил оперативный простор и свободу импровизации. Слишком детально разработанные планы плохи тем, что превращают бойца в тупого исполнителя, который смотрит в рот начальству и озабочен только тем, чтобы ни на йоту не отступить от спущенной сверху диспозиции. А если диспозиция на поверку оказывается скверной или противник – более хитрым и предусмотрительным, чем те, кто ее составлял, идущие в атаку войска становятся заложниками штабных теоретиков и гибнут, лишенные свободы маневра.

Покинув ресторанный зал, Машков вышел в вестибюль. Здесь курили двое молодых людей – те самые парни в тренировочных костюмах, что давеча топтались на танцполе со своими незавидными партнершами, собственным примером утверждая правдивость истины: некрасивых женщин не бывает, бывает мало водки. На кавторанга они даже не взглянули, занятые обсуждением какого-то недавнего происшествия – какого именно, Машков не понял, поскольку речь молодых людей уже в значительной степени утратила членораздельность и со стороны напоминала диалог парочки страдающих несварением желудка племенных быков.

Миновав их и мимолетно отразившись в огромном, во всю стену, зеркале, перед которым в данный момент никто не подмазывал губы, не поправлял прическу и вообще не прихорашивался, кавторанг заглянул в туалет. Здесь уже никого не было, лишь на кафельном полу виднелось размазанное кровавое пятно да тянулась от сломанной двери туалетной кабинки к выходу редкая цепочка красных капель – молчаливое, но весьма красноречивое свидетельство того, что кому-то придется чинить сломанный нос.

Машков вернулся в номер, кое-как побросал в чемодан вещи, вышел и сбежал по лестнице. За номер, как это теперь заведено, было заплачено вперед. Немолодая администраторша с неохотой оторвалась от экрана телевизора, где мелькали, оглашая пустой вестибюль мелодраматическими восклицаниями, герои очередной мыльной оперы, и приняла у кавторанга ключ от номера. Отчего клиент на ночь глядя покидает оплаченный еще на сутки вперед номер, она не спросила – ей было все равно, тем более что деньги уже лежали в кассе.

Предусмотрительно переложив чемодан в левую руку, кавторанг вышел под дождь. Снаружи никого не оказалось, и ни одна из припаркованных на гостиничной стоянке машин не вызвала у него подозрений. Он перешел улицу и остановился, чтобы сориентироваться в пространстве. В это время послышался негромкий шум мотора и шелест шин по мокрой мостовой. В темноте блеснули фары выворачивающего из-за угла автомобиля, и Машков от греха подальше юркнул в узкое пространство между двумя близко расположенными строениями, куда не проникал свет уличного фонаря. Путь ему преградила блестящая от дождя стальная решетка, запертая на висячий замок; кавторанг прижался спиной к холодным прутьям и, вдыхая кислый запах мокрого железа, стал из укрытия наблюдать за развитием событий.

События развивались довольно быстро и притом именно так, как предвидел Машков. Машина, оказавшаяся громадным черным джипом, резко затормозила перед крыльцом гостиницы. Все четыре ее двери одновременно распахнулись, и оттуда торопливо полезли под дождь крепкие молодые ребята, одетые не то чтобы совсем одинаково, но и не слишком разнообразно. У двоих были при себе продолговатые матерчатые сумки, с виду почти пустые, но обвисшие таким образом, что с первого взгляда становилось ясно: в каждой из них лежит какой-то длинный, относительно тонкий и весьма увесистый предмет. Машков мысленно присвистнул: похоже, кое-кто придал его визиту в ювелирный салон «Эльдорадо» очень большое значение, иначе дело вряд ли дошло бы до использования автоматов.

Он машинально потрогал все еще торчавший за поясом брюк пистолет. Его профессиональная подготовка давала ему все шансы одержать победу в