Задохнись моим прахом - Анна Александровна Летняя

Все посмеялись. Джереми уставился в телефон, не забыв взять меня за руку. Я коснулась своей чашки – она была еще горячей. Ребята же пили какую-то газировку.

– Я бы поступила сюда, – начала Мелоди, – у них интересная программа по ветеринарии. Студенты не только держат у себя брошенных щенят и котят, но и активно пристраивают. Даже ездят в другие города!

– Боже, солнышко, нет! – проныл Робби, – я не отпущу тебя в Подесту. Не то буду ждать секса только после брака!

– Ты сам то куда-нибудь пристроишься? – толкнула его в бок подруга, а после скрестила руки.

– Не переживай. Мне тут недавно химик подсказал о стипендии для малоимущих. Соединю ее со стипендией для детей из многодетных семей и выбью себе какую-нибудь программу. Типа “Философии в современном мире” или “Латынь среди поколения YouTube” …

– МЕНЯ ПРИНЯЛИ! – вскрикнул Джереми. Я помню, он аж подпрыгнул. И на него посмотрели все сидящие в кафетерии.

– В Милвен? – спросила я, – На кибернетику? Или даже на информатику? А стипендия полная? Боже, надо скорее определиться и мне с программой. И тебе Мелоди, ни в какую Подесту ты не поедешь! Особенно, если Робби хоть куда-то возьмут.

– Нет, Лав, не в Милвен, – перебил меня Джереми, – я подавал заявление в несколько вузов. В том числе и в иностранные. Ребята, меня приняли на разработку игр в университет Брайтона!

– Подожди, – прервала его Мелоди, – Брайтон…Брайтон… это же в Англии, верно?

– Да, верно! – подтвердил Джереми! МЕНЯ ПРИНЯЛИ В ВЕЛИКОБРИТАНИЮ!

Радовался тогда он один. Мы трое будто слились со всеми остальными в комнате – завидовали и ненавидели его одновременно. Он нас бросает, у него одного теперь есть будущее. Надежда на счастливое и стабильное финансовое будущее. Не то, чтобы Милвен был плох, но Брайтон же куда круче. Наш остров же просто какая-то бывшая колония, когда Великобритания – целая империя завоевателей. И круг возможностей у них куда шире.

Я уже тогда представила себе Джереми в Англии. Как он гуляет после пар в костюме тройка с тростью и отправляет мне фотки местных достопримечательностей. И местных девушек…

Меня будто молнией ударило – а будем ли мы еще тогда встречаться? Ведь отношений на расстоянии у меня никогда не было, но как я слышала – это чертовски сложно. Многие пары расстаются после школы, потому что их колледжи находятся слишком далеко друг от друга. А нас теперь будет разделять ирландское море.

Мы так и сидели молча, никак не реагируя на эту новость, пока Джереми сам не заговорил.

– Ребята, вы чего? Это же так круто! Давайте отметим, когда вернемся домой!

– Круто, да, – сказал Робби, – только одному тебе. Из нас четверых только ты имел возможность поступить на любую специальность Милвенского университета. Но нет, тебе захотелось большего! И ты сейчас сидишь и рассказываешь нам о том, что мы, в отличии от тебя, никогда не получим. Черт, да тут некоторым из нас даже колледж не светит!

Не знаю, кого имел тогда в виду Робби, себя или меня… Это было грубо, но правдиво. То, о чем мы давно и так думали, но не решались сказать Джереми. Мы всегда знали, что у кого-кого, а у нашего друга проблем с поступлением не будет, так как не было проблем с учебой в школе. Поэтому и рассчитывали, что если не поступим в местный университет, то будем просто кататься к нему на выходных. Но он нам никогда

не рассказывал о своей мечте уехать. Не то, чтобы мы об этом не мечтали, просто не видели возможностей. А тут такое… В общем Робби тогда не выдержал и выразил все наши эмоции в одиночку.

– В этом я виноват? – возразил Джереми, – виноват в том, что ты прогуливал занятия, начиная с третьего класса? А? А с пятого начал зависать в мастерской?

– Не зависать, чувак, а работать. У меня, в отличие от тебя, есть обязанности с рождения. На мне сестры и брат, а донашивать одежду мне не за кем! Не всем так повезло, как тебе.

Я смотрела в свою кружку с чаем, пытаясь найти в ней что-то более интересное, чем ссору между парнями. Меня этот разговор нервировал. С одной стороны, мне жутко хотел поддержать Джереми и искренне порадоваться за него. Но с другой, я была согласна с Робби. Даже больше того, я его понимала. Не то, чтобы у меня была такая же тяжелая ситуация с поступлением, но учеба в Англии точно не светила. Как видимо и дальнейшее будущее с Джереми.

– Да я мог так же все просрать как и ты! – начал закипать уже он, – Но только также впахивал с рождения, чтобы вот так вот сесть с друзьями и рассказать какой я молодец. И чтобы они за меня порадовались!

– Ну так мы рады, – вскрикнул Робби, поднимаясь из-за стола, – рады, что наконец-то избавимся от такого хвастливого и эгоистичного друга, как ты!

Джереми уже тоже был готов встать из-за стола и даже кинуться на Робби, как вдруг его остановила сирена. Остановила нас всех. Она промчалась гулом по всему кафетерию, эхом отдалась в коридорах.

– Это во всем университете? – спросил громко мистер Паркер.

– Нет, – ответил ректор, – это во всем городе.

…

– Это было объявление войны? Во всей Подесте? Так внезапно?

Я доставала ее своими вопросами, как маленький ребенок, донимающий маму, почему небо голубое. Ей не было дискомфортно: она наоборот только разошлась, как только к нам в палату постучались.

– Мисс Трейнор, здравствуйте.

Это был доктор Дьюитт, местный психотерапевт. Я и забыла о том, что он должен был прийти.

– Мисс Хатти, я мог бы попросить вас выйти? Разговор конфиденциальный.

Я тут же встала с кресла, пододвигая его к врачу. Лав должно было стать легче после такого визита. Может она меня вообще пошлет со своей историей, чтобы я не мешала терапии.

Я надеялась на обратный исход.

Как только дверь за мной закрылась, я пошла к Нэнси. Она не дала мне новой работы и сказала, что пока могу спокойно пойти на обед. С утра я не взяла с собой ни единого контейнера из дома, поэтому спустилась в местную столовку. Надеялась, что там будет что-то повкуснее той овсянки, которую давали этим утром пациентам. Повара готовили для нас и них общие блюда, может хоть на обед будет что-то приличное?

На часах я засекла время: 15:14, как я вышла от