Спас на крови - Сергей Малинин

Новороссийск, Российская Федерация

Беркут приехал прямо на базу, как раз к прибытию «Дельфина». Выглядел он всклокоченным и взволнованным. Винтра, встречая его приветственным взмахом руки, усмехнулся:

– Что, никогда раньше не был в подобной ситуации?

– Никогда, – ответил Беркут. – Я по-прежнему не понимаю, за каким чертом надо было ехать сюда?

– Не за чертом, а за иконой, – ответил Винтра. – Но по большому счету, ты прав – можно сказать, что Траянос одержим этой доской.

Беркут удрученно покачал головой.

Винтра все-таки рассказал ему, чего ради Венедитис приезжает в Новороссийск. А Леонид Михайлович не замедлил поведать об этом Бережному со товарищи. Антон от таких вестей чуть не свалился со стула. Он ожидал услышать все что угодно, но только не вести о том, что один из главных криминальных авторитетов Европы нелегально приедет в Новороссийск лишь для того, чтобы увезти оттуда икону. Пусть эта икона и трижды уникальная и четырежды дорогая.

Антон начал пробивать, какие данные имеются на доселе невиданную икону Феофана Грека. Оказалось, что информации нет ровным счетом никакой. Ни в средствах массовой информации, ни в сводках упоминаний про икону не было. Оставалось только одно место, где можно попробовать узнать что и как, – патриархия РПЦ. И там Бережному на самом деле помогли. Антон узнал, что икона была обнаружена на Урале, в маленьком городе, что на автомобиль, который вез ее в Москву, напали неизвестные злоумышленники, убили священника, искалечили водителя. Икона пропала. Как оказалось, для того, чтобы всплыть здесь, Новороссийске. Удрученным тоном представитель патриархии сказал, что, кажется, источник, который снабдил информацией злоумышленников, работает где-то в кругах, приближенных к Его Святейшеству. По этому поводу началось внутреннее расследование.

Внутренние трения церкви не интересовали Бережного. Но похищенная икона, да еще уникальная, – это еще одно серьезное преступление. И даже если бы удалось прищучить Траяноса исключительно за это произведение искусства, это уже было бы неплохо.

За «Дельфином» закрылись ворота, катер подошел к причалу. Работяги сноровисто примотали швартовы к кнехтам, подтянули катер к самому причалу. Со стуком перекинулись с борта на причал гофрированные металлические сходни. Видимо, по случаю пребывания на борту столь важного гостя, как Венедитис, один из матросов Салима прошелся по ним сухой тряпкой. Не столько уборка, сколько ритуал, исполнение которого несет скорее эстетическую функцию.

На сходнях появился Траянос. Квадратный, бородатый, с жестким взглядом и массивным серебряным крестом, видневшимся в расстегнутом вороте рубахи, он производил сильное впечатление. Та власть, которой этот человек обладал, наложила на него глубокий отпечаток. Венедитис казался царем, приехавшим с визитом в чужую страну.

Беркут почувствовал на себе обжигающий взгляд грека и с трудом удержался, чтобы не отвести в панике глаза. Ему казалось, что Траянос рассмотрел подслушивающее оборудование, которое так тщательно прятали на нем люди из технической команды военной прокуратуры.

Идея насчет прослушивания была выдвинута Юрием Разиным. Беркут, услышав про то, что на нем собираются разместить замаскированный микрофон, воскликнул:

– Да ни за что в жизни! Вы что, хотите, чтобы они меня прямо на месте на куски порезали?

– Погодите, не дергайтесь, – примирительно вскинул руки Антон. – С чего вы решили, что вас вообще кто-то будет резать? Мы же не собираемся, установив микрофон, написать у вас на лбу его характеристики и точное указание, где искать. Опятьтаки, вам доверяют. Так что риска не так и много.

– Но все-таки есть! – проблеял Леонид Михайлович, но Антон в ответ на это только рассмеялся.

– Знаете, а ведь уже само ваше занятие подразумевает, что вы рискуете. Причем рискуете со всех сторон. С одной – стоят такие люди, как мы, которые при первой возможности упекут вас за решетку. С другой – ваши партнеры, для которых вы организуете грузооборот. Они не посадят вас, а пристрелят. Это страшно, но тем не менее вы продолжаете с ними работать. Вы нервничаете, а потому рискуете посадить здоровье и умереть, не дожив до старости. Леонид Михайлович, поверьте, у вас огромное количество вариантов, как плохо кончить. Поверьте, то, что мы установим на вас микрофон, не намного сдвинет баланс в худшую сторону.

– Вы ведь все равно у меня не спросите. А просто прикажете! – с вызовом сказал Леонид Михайлович.

– Для начала все-таки попросим. Ну и потом, на самом деле у вас все-таки есть выбор. Правда, ситуация такова, что все варианты в той или иной степени плохи.

– Это в шахматах называется «цугцванг», – подсказал Кирилл. – Позиция, при которой у игрока просто-напросто нет хороших ходов.

– Вам бы все только умные разговоры вести, – вздохнул Беркут. – А я, между прочим, рискую своей задницей.

– Уж простите, Леонид Михайлович, но тут вы не уникальны. Более того, от вас требуется только вести себя как обычно: не геройствовать, не задавать лишних вопросов. Просто быть собой. А остальное сделает техника. Между тем мы потом собираемся непосредственно участвовать в операции задержания. По нам могут стрелять или попытаться нас порезать. Или еще какнибудь нанести нам максимум повреждений… По-моему, риск несопоставим, – заметил Бережной.

– Вы привычные… – огрызнулся Беркут. —Да ладно, цепляйте уже свои микрофоны! Все равно ведь не отстанете.

И сейчас, в доке, Леониду Михайловичу казалось, что все старания, приложенные техниками к установке и маскировке микрофонов, прошли напрасно. И провода заметны, и сами жучки топорщатся так, что только слепой не увидит…

Траянос обнялся с Винтрой, а затем подошел к Беркуту.

– Ну, здравствуй! – сказал он. – Рад впервые в жизни увидеть тебя лично.

– Мне тоже очень приятно! – чуть поклонился Леонид Михайлович.

Траянос тоже его обнял. Беркут чуть не вырвался – вот сейчас, как ему казалось, Траянос точно обнаружит оборудование. Но грек просто похлопал его по спине и отпустил.

Тогда у Беркута стало немного легче на сердце. Он подумал, что, возможно, не такие уж и пропащие у него дела. Конечно, полностью успокоиться не получалось, но это, наверное, и не требовалось. Перед ним – сам Венедитис Траянос, один из самых громких воротил европейского криминального мира.

– Господин Траянос, почту за честь предложить вам быть моим гостем! – Беркут сам поразился тому, какую лихую фразочку ему удалось заложить.

Грек посмотрел на него исподлобья, а потом расцвел широкой улыбкой из дебрей бороды.

– Ах, Леонид, не надо мне твоих церемоний. Я для тебя – просто Венедитис, и все. И не смей говорить обо мне во множественном числе! Договорились?

– Договорились, хотя придется привыкать, улыбнулся Леонид Михайлович.

Несмотря на то что грек лучился весельем и радушием, было понятно, что это – маска, надетая поверх совсем другой шкуры. Там, внутри, был опасный