Спас на крови - Сергей Малинин

– Если честно, я тоже, – ответил Траянос, отодвигая от неопределенной формы стола еще один стул для Ильи.

Илья покачал головой.

– Погодите, я сначала схожу за иконой. Извините, на всякий случай я оставил в машине. Вдруг какая неожиданность – ничего личного, вы же понимаете.

Венедитис кивнул – дескать, ну понятно, ничего личного. Только уж принеси ты сюда икону, гаденыш!

Илья вернулся очень быстро. Когда он пришел обратно в кафе, у него в руках был футляр из кожзаменителя. Илья положил его на столик перед Траяносом и открыл. Венедитис заглянул внутрь – и застыл как громом пораженный. Винтра и Беркут последовали его примеру – и реакция у них была примерно та же.

Говорят, что иконы практически бессмысленны без контекста в виде храма, огня лампад и пения хора. Они создают атмосферу, которая помогает верующим увидеть в штрихах краски на доске нечто большее, чем просто картину. Струящийся воздух от лампад заставляет иконы в буквальном смысле дышать.

Икона, которая лежала сейчас перед людьми, поражала даже без необходимого церковного оформления. Глаза Христа пристально смотрели на каждого из присутствующих и ни на кого в отдельности. И под этим взглядом каждый из тех, кто смотрел на планшет, чувствовал себя как-то странно. Траянос вдруг пожалел, что затеял свою возню с героином, Илья вспомнил о том, что исполнители рассказывали ему, как они забили насмерть строптивого священника, а Беркут подумал, что в конечном итоге, возможно, наказание на земле – это просто формальности, а настоящая кара ждет потом, когда земная жизнь закончится.

Преодолев ступор, Венедитис достал из-под стола свой портфель.

– Здесь деньги. Проверьте, Илья.

Илья кивнул, приоткрыл портфель, увидел тугие пачки банкнот, пробежался по ним пальцами. Насколько он мог понять, деньги были самые что ни на есть настоящие.

– Замечательно, господин Траянос. Я надеюсь, что вы еще не раз обратитесь к нам.

– Это будет зависеть исключительно от того, что вы сможете мне предложить! – пожал плечами Траянос.

Илья вежливо улыбнулся и покинул кафе. Траянос закрыл футляр, аккуратно провел по черной коже ладонью. Перед ним лежало главное сокровище мира…

* * *

Новороссийск, Российская Федерация

Две «газели» с грузом пылили по проселочной дороге в сторону порта. Собственно, проселка тут было совсем немного – километра два, а потом начиналась асфальтированная дорога, по которой шел безостановочный поток автомобилей разного калибра и грузоподъемности. Стоило только этим двум грузовичкам влиться в него – и уже не нашлось бы того, кто мог бы сказать, что эти неприметные машинки надо остановить и досмотреть.

Именно поэтому засада на проселке была тщательно продумана и подготовлена. Антон отправил на дорогу половину людей, выделенных ему Генштабом. Само по себе число не впечатляло, однако в подчинении у этих ребят имелось еще два десятка бойцов внутренних войск. А если отдать в подчинение понимающим людям даже не очень обученных бойцов, результат все равно может поразить воображение. Впрочем, как раз поражением воображения здесь никто не собирался заниматься.

Передняя «газель» громко провалилась левым колесом в глубокую яму, невесть откуда взявшуюся на ровной дороге. Задний грузовик, шедший на опасно близком расстоянии, чуть не влетел в зад своему переднему спутнику. «Газели» остановились в густых клубах пыли. Водитель головной машины выскочил на улицу и стал громко ругаться матом – он на полном серьезе полагал, что не заметил коварной рытвины.

Стало понятно, откуда взялся такой шум при аварии: колесо лопнуло, напоровшись на кусок ржавого, искореженного железа. Водитель остервенело пнул ногой крыло автомобиля и уже хотел было лезть в кабину за инструментом, как началась основная фаза атаки на автомобили с грузом.

Собственно, бойцам была дана жесткая директива – по возможности закончить сражение с минимумом летальных исходов. Что и было исполнено блестяще.

Тихо хлопнуло что-то в кустах. На дорогу вылетели, вращаясь и шипя, два черных металлических цилиндра. Оба источали огромное количество светло-желтого пара или дыма.

– Засада! – заорал водитель.

В кустах раздалась серия негромких хлопков, ивводителя врезалась очередь резиновых пуль. Несмотря на то что они были нелетальным оружием, попадание их доставляло удовольствие ниже среднего. Пятьсот килограммов – это удар боксера-тяжеловеса. А если он вложен в одну пулю и помножен на количество пуль в очереди, то эффект достигается просто потрясающий. Собственно, после попадания водитель уже не хотел ни шевелиться, ни издавать какие бы то ни было звуки. А в голове у него вертелся один вопрос: интересно, у меня осталось хотя бы одно целое ребро?

Внезапность засады привела к тому, что люди Беркута, сопровождающие машину с ящиками, просто не знали в течение нескольких секунд, что именно им делать. Кто-то схватился за оружие и попытался грамотно вывалиться на землю, чтобы мгновенно занять позицию и открыть огонь по противнику. Но люди, сидящие в засаде, работали не впервые. Они грамотно обстреливали противников со всех сторон. И хотя в этом процессе использовались только нелетальные боеприпасы, результаты все равно впечатляли. Эффект, производимый резиновыми пулями на малой дистанции, больше всего напоминал последствия атаки на несчастных людей орды здоровенных дикарей, вооруженных дубинками.

Если бы в эти короткие пять секунд рядом присутствовал консультант из кино, он мог бы немало полезного заполучить для своей работы. Он видел бы, как ведет себя тело человека после того, как в него попадает пуля, но не убивает. Он насмотрелся бы такой пластики, которая и не снилась хореографу, – чтобы скопировать подобное движение, надо не заставлять человека сымитировать поражение, а вполне конкретно его нанести.

Хуже всех пришлось одному из охранников, считавшему себя самым хитрым. Он выскочил из-под тента на второй машине и, петляя, как заяц, бросился к зарослям кипариса, растущим на пригорке. Чтобы отбить у потенциальных преследователей охоту гнаться за собой, он постоянно отстреливался из помпового ружья.

Двое бойцов внутренних войск, сидевших в кипарисовых зарослях, очень хотели бы не растеряться и выстрелить в этого несчастного не в упор, а с приличной дистанции. Но его выход с поля боя был таким громким и ярким, что необстрелянные пацаны просто разинули рты и пялились на него, пока не оказалось, что через десять метров их автоматические гладкоствольные карабины, заряженные резиновыми пулями, окажутся в противостоянии с таким же гладкостволом, но боевым. И тут бойцы выстрелили. Охранника, хоть он и весил килограмм под сто, опрокинуло в воздухе так, что он сделал сальто назад и приземлился на брюхо. Мягкие резиновые пули на этот раз не спасли