Синдром усталости - Владимир Николаевич Моргунов

Шамиль Биев. В Чечне у него много родственников, клан, если так можно выразится, обширный. Русскому языку он неизвестно где выучился — данных о том, что он в СССР до катастройки приезжал, у нас не было. В начале девяносто второго года, когда уже МБ было, когда Баранников министром стал, меня в Москву перевели. Биев из поля моего зрения выпал, но, насколько мне известно, он из Чечни тоже выехал и больше там не появлялся в течение двух лет.

***

Убедившись в том, что из Клемана-Хаддада больше никакой информации не вытянешь, и получив одобрение своего начальства, Катберт и Конноли отдали пленника Люси-Лис, и та со своими товарищами благополучно отбыла назад, на Багамы.

Агент ФБР Чизхолм был вызван в Вашингтон. Решено было проставить точки над несколькими i: окончательно удостовериться в том, что Жак Фабер и Жак Клеман — одно и то же лицо, проверить, не появлялся ли Рави-Шамиль вместе с Клеманом в Филадельфии накануне убийства Салливэна и не бывал ли он вместе с Клеманом в Канаде.

На первый и третий вопросы Чизхолм получил ответ, отправившись в Канаду. Домовладелец в Монреале сразу опознал Клемана, Рави же он никогда в глаза не видел.

— Нам удивительно везет, Эл, — удовлетворенно констатировал Коппола. — Знаешь такую поговорку: “Брось счастливчика в воду, и он выплывет с рыбой в зубах.” Так вот, этот счастливчик — ты. Стоило тебе появиться здесь, как происшествия посыпались, как из рога изобилия, и каждое из них оборачивалось в конце концов своеобразным подарком. Какие-то неумехи устроили наблюдение за нами, а в результате вывели нас на Жака Клемана. Жак Клеман как в воду канул, но его ухитрились поймать моссадовцы. Он вроде бы и не сообщил ничего сверхценного, но каким-то образом стало возможным предъявить ему для опознания фото этого Шамиля…

— … Биева, — подсказал Лобачев.

— Вот-вот, простая вроде фамилия, а для меня звучит по-африкански как-то. И последний подарочек нам преподнесли федеральные агенты, восстановившие все связи: Биев-Елизаров-Салливэн-Клеман-Биев. Вот я и спрашиваю: отчего вдруг такое везенье? Наверное, кто-то из нас двоих был праведником. Я сразу снимаю свою кандидатуру. Значит, им был ты.

— Ох, сроду не был праведником, — вздохнул Лобачев.

***

Вечером того же дня в солидном здании на Пенсильвания-авеню проводилось очередное совещание секции Совета Безопасности.

— Итак, джентльмены, — начал председательствующий, пришло время подвести некоторые итоги. В результате расследования событий, так или иначе связанных с открытием учеными двух разных стран некоего вируса и его разновидности, мы можем констатировать следующее: в 1985 году агент ЦРУ Нидер, ставший двойником за год до этого, завербовал двоих своих военных медиков, Баркли и Снизуэлла. Он же активно способствовал их выезду за пределы Соединенных Штатов — нам удалось установить это совсем недавно. Самое интересное, что в России, куда выехали Баркли и Снизуэлл, за ними тоже вели наблюдение агенты-двойники, но уже из КГБ. Международная организация — будем называть ее так — оплачивала научные исследования по выведению вируса, который, по предварительным оценкам специалистов, может оказаться опаснейшим бактериологическим оружием. Разработка данного оружия — только один из видов подрывной деятельности организации. Сейчас у нас имеются все основания полагать, что они в больших количествах печатают фальшивые денежные знаки США, Канады, стран ЕЭС с целью подрыва финансовой и экономической систем этих государств. Организация обладает достаточными средствами, чтобы финансировать движения мусульманских экстремистов в Азии, Северной Африке, Европе и даже Америке. Мы располагаем информацией, позволяющей предположить значительное ускорение разработок ядерного оружия в Пакистане и Иране. И эти разработки финансируются не только из собственных средств государств, на территории которых они проводятся, но в значительной степени все той же организацией, структура которой заслуживает самого пристального изучения. Есть основания предполагать, что руководит организацией человек, который уже попадал в поле зрения наших спецслужб.

Столь сенсационное сообщение председательствующего могло бы повергнуть в шок любую аудиторию, только не эту. Здесь собрались люди, привыкшие в какой угодно ситуации сохранять неколебимое спокойствие или, во всяком случае, мастерски его изображать.

— Да, — продолжал председательствующий, — за этим человеком велось наблюдение. — Его перемещения, его контакты позволяли сделать вывод, что он работает на разведку одной из стран Ближнего Востока. Однако в начале девяностых годов этот персонаж исчез со сцены. Поскольку относительно недавно в разных странах произошли события, ясно указывающие на го, что за ними стоит вышеупомянутая организация, а ее глава нигде и никаким образом не был замечен спецслужбами разных стран, но вполне закономерно следующее предположение: либо имеет место совершеннейшая конспирация, либо руководитель организации изменил свою внешность. Устранение этой важной фигуры является нашей неотложной задачей. Вместе с тем надо нанести организации такой удар, последствия которого были бы сравнимы с последствиями для Ирака операции “Буря в пустыне”.

Он обвел всех собравшихся цепким взглядом.

— Мне кажется, что цели сопоставимы, а масштабы деятельности наших спецслужб должны быть еще большими. Ибо только мы, ведущие самое пристальное наблюдение за истинным состоянием этого мира, способны по-настоящему оценить опасность, грозящую устоям цивилизации и правопорядка.

***

29 марта 1994 года,

вторник Москва.

— Не хило, — покачал головой шифровальщик в звании майора, принимавший сообщение Лобачева из Вашингтона. — Если бы мне лет десять назад кто сказал, что я буду принимать шифровку из Вашингтона с информацией, которую ЦРУ официально передало нашей разведке, я бы решил, что либо в ЦРУ массовый психоз случился, либо у того, кто мне такое предрекает, уже случилась белая горячка.

Майор еще помнил времена, когда во главе всех спецслужб стоял Андропов и когда, по его мнению, все было просто и ясно, потому что не наличествовал нынешний бардак.

Через несколько часов главы двух — увы, уже разных — спецслужб, Примаков и Степашин, встретились в современном здании из стекла и бетона, расположенном в конце Ленинского проспекта. Здание помнило другие времена, когда жизнь в нем била ключом, когда здесь гостили высокопоставленные рыцари плаща и кинжала из стран так называемого социалистического лагеря и стран с так называемыми прогрессивными режимами. Теперь же здание служило скорее местом уединения — не от глаз непосвященных, а от ведомства, претендующего на посвященность во все и вся, от Главного управления охраны.

Примаков, принимая здесь недавно назначенного председателя ФСК Степашина, пошутил:

— Может статься, Сергей Вадимович, что нас с вами уже в заговорщики записали.

Степашин только кисло улыбнулся. Он-то знал, что Примаков шутить может: служба его — тайна, мраком покрытая. И не только для широкой публики, но и для настырных депутатов разных палат, интересующихся, куда идут народные денежки. Считается, что в СВР служит