Эхо разрушенных судеб... - Юлия Иванина

- Как-то страшно.

- Я буду рядом, - тихо сказал Егор, не сводя с неё пристального серьёзного взгляда. – Через двадцать минут встречаемся у меня. Я переоденусь, накормлю Широ, и можем отправляться. Ты знаешь, где он живёт? Пешком дойдём или лучше на машине?

- Пешком долго. Больше часа идти, он на другом конце посёлка живёт.

- Тогда так: сейчас собираемся и выезжаем. Мне нужно минут двадцать, чтобы переодеться и накормить Широ. Подождёшь?

Аня поднялась со стула, подошла к нему.

- Мне тоже нужно переодеться и закрыть дом. Встретимся здесь.

Она уже собиралась пройти мимо, когда он неожиданно схватил её за руку, крепко сжимая её пальцы, и пристально посмотрел в глаза. Будто хотел таким образом передать ей свою уверенность и силы.

- Ничего не бойся. Я рядом. Если у тебя кончатся силы на разговор, я доведу его до конца.

Аня ухватилась за его большую крепкую ладонь, как за спасательный круг. Как так могло получиться, что сейчас он единственный, на кого можно было рассчитывать?

Но к разговору о причастности брата они ещё вернутся.

Аня отпустила его руку и быстрым шагом направилась к себе, прокручивая в голове одни и те же мысли: в невиновности отца она почему-то не сомневалась, а то, что замешан Влад, было весьма вероятно. Она не хотела в это верить, но сомнения её не отпускали. Как и не отпускало тревожное чувство, а не является ли она предательницей, если сомневается в брате?

****

Через полчаса Аня сидела в огромной машине Егора и нервно постукивала пятками по полу автомобиля. Глухой монотонный звук от соприкосновения жёсткой подошвы её кроссовок с резиновым покрытием коврика вряд ли нравился соседу, но прекратить она не могла. Это её хоть как-то успокаивало.

Егор, заводя автомобиль, лишь бросил на неё косой взгляд, но промолчал. Только вбил в навигатор улицу, которую она ему назвала, а потом выехал из двора.

Девушка повернулась к нему с намерением извиниться за этот раздражающий звук, но, увидев, что он ухмыляется, передумала. Пускай терпит, сейчас ей простительно волноваться.

- Ты специально оделся, как я? – спросила она, чтобы хоть как-то отвлечься. – В окно подглядывал через бинокль?

- Нужно было раньше предупреждать, что стоишь перед окном, когда переодеваешься, - хохотнул он в ответ. – Я бы непременно полюбовался.

Аня закатила глаза и отвернулась к своему окну. Было действительно что-то странное и волнующее в том, что они, не сговариваясь, оделись практически одинаково: оба были в бежевых спортивных брюках и белых футболках. Единственное отличие заключалось в том, что на её футболке с левой стороны было нарисовано небольшое минималистическое сердечко. А так даже их белые кроссовки были чем-то похожи.

- Зачем тебе такая огромная машина? – задала новый вопрос Аня.

Из-за волнения она не могла ехать молча. Собственные мысли и эмоции угрожали сорваться в неконтролируемый невроз.

Мужчина пожал плечами:

- Машина только по документам моя. На ней всё время отец ездил. У них с другом было своё ИП по установке и обслуживанию кондиционеров. Они убирали все сидения сзади и загружали туда инструменты и оборудование.

Девушка повернулась к нему и с интересом прислушалась к его рассказу. Он второй раз за утро заговорил о своём отце, и ей показалось это важным.

- Что стало с ИП? – спросила она.

- Когда отец заболел, нужны были деньги на лечение и уход за ним. Он хотел продать свою часть ИП и эту машину тому самому другу, но я был против. Я надеялся, что он выкарабкается и снова займётся своим любимым делом, - Егор прочистил горло, словно что-то мешало ему говорить. – Поэтому я продал свою машину. Мы сильно поссорились из-за этого. Он разозлился из-за того, что я не посоветовался с ним, а я взбесился из-за его упрямства. Но он, видимо, чувствовал, что больше не вернётся к прежней жизни, потому что в течение следующих пары месяцев он продал свою часть ИП, а «Тахо» типа продал мне. Я обо всём узнал только тогда, когда он потребовал подписать договор купли-продажи и поставить её на учёт. И даже тогда я не хотел верить, что у него нет шансов. Я был зол, что он отказывался бороться.

Мужчина не сводил прямого взгляда с дороги. Его волнение и печаль выдавали лишь побелевшие костяшки на руках, которыми он вцепился в руль, и подрагивающий голос.

- Ты скучаешь по нему, - тихо сказала Аня то, что было и так очевидно.

- Я долгое время злился на него из-за того, что он никому не рассказал о смерти Маруси и о том, что он втайне от всех похоронил её на старом кладбище. Но сейчас меня отпустило. Я хоть и не принял того, что он сделал, но я стараюсь его понять.

А потом, помолчав пару секунд, добавил:

- Я без него вообще потерялся. Не знаю, смогу ли привыкнуть…

Аня тихо всхлипнула. Его тоска и боль по отцу не могли не откликнуться в ней. И пускай её чувства были не такими свежими, оголёнными и острыми, как у него, но она могла понять его, как никто.

- Ты чего плачешь? – мягко спросил Егор, на секунду отрывая взгляд от дороги и поворачиваясь к ней.

- Я не плачу, - ответила Аня, прижимая пальцы к закрытым щипающим глазам.

- Будешь реветь – высажу.

Девушка засмеялась, пальцами вытирая несколько слезинок, которые чуть не скатились по щекам.

- Сам виноват, - буркнула девушка, а потом осторожно накрыла рукой его ладонь, которую он переместил на рычаг коробки передач.

Ей так хотелось, чтобы теперь он почувствовал поддержку от неё.

На несколько секунд, что длилось это прикосновение, все проблемы будто отошли на задний план. Ничего не было важно, только их чувства, мурашки по коже и ощущение нехватки воздуха в лёгких…

А потом всё прекратилось, лопнуло, как перекаченный воздушный шарик, когда Егор мягко, но недвусмысленно вытащил свою руку, снова вцепившись в руль.

Ощущение ненужности затопило Аню с головой, отдаваясь стыдом и неловкостью где-то внутри.

- Почти приехали, - прочистив горло, сказал Егор. – Какой дом?

Аня сосредоточила взгляд на дороге, подмечая, что они и правда уже ехали по