Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

Бум-Буму, то сразу вышла бы на след убийцы. Скорее всего это каким-то образом связано с контрактами на транспортировку зерна. Но вы, Мартин, объяснили мне, что в этих контрактах ничего противозаконного нет. Может быть, корни тянутся к тому случаю с вашим трюмом? Вы говорили, что Бум-Бум хотел поговорить с капитаном именно по этому поводу.

— Это так, но, Вик, все мы живем за счет «Люселлы». Зачем бы мы стали выводить корабль из строя?

— Я тоже об этом думала. — Я посмотрела на свои руки, потом на Бледсоу. — Допустим, кто-нибудь вас шантажировал. Сказал что-нибудь вроде: «Откажись от этого груза, иначе я расскажу всем твой секрет».

Бледсоу побледнел:

— Как вы смеете!

— О чем вы? Я, что, не имею права высказать предположения? Или в вашем прошлом что-то не в порядке?

— Не важно! — Он двинул кулаком по столу. — Допустим, у меня в прошлом действительно есть тайна. Кто вам о ней рассказал?

Капитан взглянул на Бледсоу с удивлением:

— О чем ты говоришь, Мартин? У тебя что, в Кливленде жена в сумасшедшем доме или что-то вроде этого?

Бледсоу взял себя в руки.

— Спроси у мисс Варшавски. Она у нас мастер рассказывать всякие истории.

До этого момента я не была уверена, что Грэфалк сказал мне правду. Но реакция Бледсоу меня убедила. Я покачала головой:

— Я всего лишь высказала предположение, капитан. А если в прошлом Мартина и есть что-то, это его личное дело. Вряд ли кому-нибудь через столько лет оно покажется интересным.

— Вот как? — хмыкнул Бледсоу. — Тогда зачем же неизвестный злоумышленник стал бы меня шантажировать?

— О, мне оно не кажется интересным, но вас оно, совершенно очевидно, волнует. Достаточно увидеть вашу реакцию. Я все не могу забыть, как вы раздавили бокал с вином только из-за того, что Грэфалк съехидничал по поводу вашего образования.

— Понятно, — усмехнулся Бледсоу. — Вы все хватаете на лету, верно?

— Иначе в моем деле нельзя... Хотелось бы задать вам один вопрос наедине.

Капитан вежливо поднялся:

— Что ж, мне все равно нужно проверить курс... Кстати говоря, Мартин занял единственную каюту для гостей. Придется поставить вам, мисс Варшавски, койку в моей столовой.

Я поблагодарила Бемиса. Бледсоу выжидательно смотрел на меня, я наклонилась к нему и тихо сказала:

— Я хочу убедиться, что вы не послали Шеридана испортить мой автомобиль, пока мы ужинали. — У Бледсоу задергалась щека. — Честное слово, мне не хочется так о вас думать. Прямо с души воротит. Но я попала в страшную передрягу, и моя вера в человеческую природу дала трещину.

Бледсоу откинулся на спинку стула с такой энергией, что стул чуть не перевернулся.

— Спросите Шеридана сами! Я не желаю больше выслушивать эту чушь!

Он бросился вон с мостика и хлопнул дверью.

Капитан Бемис холодно посмотрел на меня:

— Мисс Варшавски, я тут управляю кораблем, а не играю в мыльной опере.

И тогда я не выдержала и взорвалась:

— Ах, вот как?! Сначала убили моего двоюродного брата, потом попытались убить меня! Я должна убедиться, что ни вы, ни ваши люди не имеют к этому отношения, а до тех пор вам придется участвовать в этой мыльной опере!

Бемис подошел к столу и наклонился ко мне:

— Я понимаю, что вы расстроены. Погиб ваш родственник, вы угодили в аварию. Но это еще не повод, чтобы выдумывать целый всемирный заговор. Я не позволю вам нарушать порядок на моем корабле.

У меня ломило в висках. С огромным усилием я сдержалась и обошлась без дальнейших угроз.

— Хорошо, — процедила я. — Не буду нарушать порядок на вашем корабле. Однако, раз уж я тут, мне хотелось бы поговорить с главным механиком.

Бемис подал знак Винстейну:

— Дайте даме каску, помощник. — Потом обернулся ко мне: — Не возражаю. Поговорите с механиком. Но мне хотелось бы, чтобы разговоры с остальными членами экипажа вы вели в моем присутствии или в присутствии первого помощника. Винстейн, отдайте-ка соответствующее распоряжение второму помощнику.

— Спасибо, — сухо сказала я.

Пока Винстейн ходил за каской, я хмуро смотрела в окно.

Над озером садилось солнце, линия берега казалась пурпурной полоской на горизонте. В воде кое-где еще плавали глыбы льда — в северных водах зима задерживается надолго.

Дела мои шли довольно паршиво. За три недели расследования я ни черта не выяснила — разве что методику погрузки зерна в корабельный трюм. Но нельзя себя жалеть. Моя мама, Габриела, в детстве говорила мне: «Главное, не раскисай, Виктория. Лучше уж бить посуду, чем хныкать и жалеть саму себя». Мама была права. Просто я еще не пришла в себя после аварии. Однако в глазах Габриелы это не оправдание, а всего лишь причина. Раскисать все равно нельзя.

Я взяла себя в руки. Появился первый помощник, готовый сопровождать меня в машинный отсек. Следом за ним я стала спускаться по узкой лестнице вниз. На голове у меня красовалась каска с именем «Винстейн». Помощник объяснил, что это из его запасного комплекта. Я могу пользоваться каской все время, пока буду находиться на борту.

— Если уж вы хотите поговорить с главмехом, то лучше бы подождали обеда. Главмех обедает в капитанской столовой, вы его там и увидите. Все равно, когда работают двигатели, говорить невозможно.

Я угрюмо покосилась на Винстейна: уж не нарочно ли он тянет время, чтобы Бледсоу успел договориться с Шериданом и разработать общую версию.

— А где капитанская столовая? — спросила я.

Винстейн отвел меня в небольшое помещение, расположенное на главной палубе по правому борту. Иллюминаторы здесь были прикрыты цветастыми занавесками, а на стене висела огромная фотография, запечатлевшая спуск «Люселлы» на воду. Столовая для команды находилась по соседству. Офицеров и матросов кормили одинаково, из одного камбуза, но в матросской столовой было самообслуживание, а на капитанский стол по традиции блюда подавал сам главный кок. Обед-ужин с половины шестого до половины восьмого, объяснил Винстейн. Завтрак — между шестью и восемью часами утра.

Затем помощник проводил меня обратно на капитанский мостик. Я подождала, пока он уйдет, а потом спустилась в машинное отделение сама. С прошлого раза я примерно помнила дорогу: сначала нужно спуститься в бытовку, где стоят стиральные машины и сушилки, потом спуститься на один пролет по лестнице с линолеумным покрытием, ведущей ко входу в машинное отделение.

Винстейн был прав относительно шума. Я чуть не оглохла. Шум заполнил каждую клеточку моего тела, зубы заклацали.

у пульта сидел молодой парень в грязном комбинезоне. Я заорала во все горло, но он понял, чего я хочу, лишь с третьей попытки. Оказалось, что