Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

приготовилась ко встрече со стихией и открыла входную дверь. На улице стоял настоящий мороз, но зеленое пальто надежно укрывало меня от его самых жестоких укусов, и я заторопилась вперед по подъездной тропе под светом почти полной луны.

Неподалеку от дома Дороти стоял маленький домик, который можно было обозначить разными терминами в зависимости от вашего характера, знаний и профессии: агент по недвижимости назвал бы его дополнительным жилым блоком, оптимист – гостевым домом или коттеджем, пессимист – халупой; человек, подобно мне, перечитавший романов об Англии девятнадцатого века, – сторожкой, а тот, кто слишком часто перечитывал «Неуютную ферму» Стеллы Гиббонс – дровяным сараем (но позволю себе заметить – невозможно слишком часто перечитывать «Неуютную ферму»). Полагаю, официально он назывался «удаленный офис» – именно оттуда служба охраны Дороти вела свои операции. Там располагался действующий камин, прекрасно обогревавший крошечное здание, и когда я сошла с накатанной дороги на узкую тропинку, то с удовольствием заметила поднимавшиеся над кирпичной трубой завитки дыма. Происходи дело летом, меня бы задевали листья росших вокруг осин, а сейчас мне удавалось уворачиваться от ветвей – скорее серебряных, чем белых, в льющемся сверху лунном свете.

Я не знала, найду ли внутри Телохранителя. И застану ли его одного. Я знала только, что сотрудники охраны собираются там в свободное от дежурства время. И возможно, погружаются в чтение злосчастных дебютных романов, написанных мемуаристками со странностями.

Входная дверь не слишком плотно прилегала к косяку, поэтому свет изнутри щедро лился сквозь широкие щели по всем четырем ее сторонам. Мне это напомнило дверь в кладовую в Хрустальном дворце и блэкаут в спальне Лоры. Несмотря на то, что все мои мысли сейчас занимал Телохранитель, я обнаружила, что размышляю о том, как Лора пыталась убедить нас, будто примерять драгоценности сестры сразу после ее смерти – не так уж и странно. Нам нравится идеализировать сестринские отношения (нас всех испортили «Маленькие женщины»), но в реальности дела обстоят куда менее привлекательно.

Я постучала в дверь кулаком, так что она затряслась. Даже не могу сказать, о чем я думала, пока ждала ответа – я просто хотела его увидеть: его глаза, его кожу – о, эту сияющую кожу, – услышать его голос. Ощутить его запах, ощутить его всего, и да, ощутить его вкус.

Черт подери, мне хотелось секса.

Дверь открылась быстрее, чем я ожидала, – или, будучи под шафе, я была неспособна оценивать реальное течение времени.

Он возник передо мной, подсвеченный пламенем камина, великолепный и сияющий, как любое греческое, скандинавское или египетское божество (язычники знали в этом толк – уж если кому-то поклоняешься, пусть твой бог будет еще и отрадой для глаз).

– О-о-о.

Я прислонилась к косяку в, как я предполагала, соблазнительной позе, – правда, в первый раз я промахнулась, поэтому пришлось повторять попытку. Но может он ничего не заметил?

– Как тепло.

Я вошла внутрь, закрыв за собой дверь. Камин не то что прогревал комнату – он ее прожаривал, но в остальном обстановка оказалась приятной. Я разглядела небольшую кухоньку и дверь в ванную, две продавленные кушетки по бокам от камина, но большую часть пространства занимал длинный овальный стол, какой можно встретить в бесчисленных конференц-залах, заваленный электронной аппаратурой, по большей части мне незнакомой. С учетом пришпиленных к стенам карт, создавалось ощущение штаба на передовой.

Но я пришла сюда не ради войны, а ради любви.

Телохранитель – храни его Господь – облаченный в одну из своих облегающих футболок, разрумянился от жары, и я сама ощутила, как по моему телу побежали мурашки, как бывает, когда с мороза заходишь в тепло. Но я планировала примерно через тридцать секунд ощутить мурашки совсем иного сорта, поэтому скинула пальто, позволив ему упасть прямо на пол.

– Давай трахаться, – заявила я. Если вы вдруг не осознали, что Денни до сих пор не произнес ни слова, позвольте вас заверить, что до меня это тоже не дошло. – Прямо тут, – я указала на стол, представляя, что вот сейчас он смахнет все эти приборы на пол и водрузит меня на их место.

Денни наклонился – к несчастью, мы стояли лицом друг к другу, и поднял мое пальто с пола.

– Вам лучше пойти в постель. – Он протянул его мне, но я даже не пошевелилась, чтобы его взять. Тогда он накинул пальто мне на плечи. – Без меня, – добавил он.

– Да ну брось, ты же знаешь, что хочешь меня. Да об этом, по ходу, все знают, так что нечего стесняться. Мне не терпится заняться здесь любовью так страстно, чтобы стены закачались.

– Вы напились, – заметил он.

– Ой, да перестань! Ты что все еще злишься, что я тебя отшила? Ну прости, ладно? Забудем. – Я шагнула к нему, и пальто снова упало с моих плеч на пол. – Соглашайся, и увидишь, как хорошо я владею языком.

Признаюсь – сомнительная получилась игра слов.

Он поднял мое пальто во второй раз.

– Ничего не выйдет, – твердо заявил он, но решительность его слов противоречила той заботе, с которой он помог мне одеться. Когда же последний раз кто-то помогал мне надеть пальто не ради чаевых? Наверное, в старших классах. Господи, есть от чего прийти в уныние.

– У-у-у, – протянула я, как обиженный ребенок, и он наконец улыбнулся.

– Доберетесь самостоятельно до дома?

– Нет, – ответила я. – Мне кажется, без помощи мне не обойтись. Вот никак.

Он вздохнул.

* * *

Гуськом мы направились обратно по тропе, обрамленной осинами, но когда вышли на дорогу, Денни предложил мне руку, и я тяжело оперлась на нее. Шли мы медленно, к тому же земля покрылась корочкой льда, которая с хрустом проламывалась под каждым нашим шагом. Под крупными ступнями Телохранителя и его тяжелыми ботинками лед проламывался прямо-таки с пушечным треском.

– Так почему, – спросил он немного погодя, – вы меня отшили?

– А я всегда так делаю, – призналась я. – Отталкиваю людей, даже таких супер-пупер-тушите-свет красавчиков как ты.

Он снова улыбнулся.

– Мне кажется странным так делать, а вам?

– Однозначно.

Я взглянула на него, не поворачивая головы, скосив глаза, как тот смайлик, который мне присылает Ронда, когда я слишком долго не отвечаю. Улыбка Денни стала шире, и в уголках глаз, как всегда, залегли морщинки.

Господи, как же он был красив.

– Значит, вы женщина с причудами, – продолжал он. – Вы же на это намекаете?

– К несчастью, да, – испустила я театральный вздох, который был не таким уж и наигранным. Иногда яркая эмоция является самой искренней.

Он открыл входную дверь, пропуская меня внутрь.

– К