Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

которая способна на подобное. Хотя, если честно, больше похоже на то, что нападавший был не один – кто-то схватил Вальтера за руки сзади, а второй в это время нанес удар.

Я подумала о Самире и Алексе Шахах, которые стояли на балконе третьего этажа и смотрели вниз на тело. По имеющейся на данный момент информации, они ближе всех располагались к месту, где произошло убийство. Я не заметила на них следов крови, но, возможно, они сняли верхнюю одежду и где-то ее спрятали. Я мысленно вернулась в столовую: Алекс бьет своего отца, спорит с ним о том, чья это вина. Я вспомнила первую встречу с Самиром: уже тогда я обратила внимание на его рост и энергичные движения. Легко было не заметить, что в его длинном, похожем на стручковую фасоль, теле таится, подобно свернутой пружине, огромная сила. Вздумай он на кого-то напасть, его противнику не поздоровилось бы.

Я изложила Бруксу свои соображения.

– Мы в курсе, – мрачно сказал он. – Наша следующая беседа планируется как раз с Самиром Шахом, и затянется она надолго. – Он испустил то ли усталый, то ли раздраженный вздох. – Но вот что я вам скажу: кто бы это ни сделал, он в отчаянии. – Детектив Брукс подождал, пока я посмотрю на него. – А это не сулит ничего хорошего, когда речь идет об убийце.

Глава 40

Когда я вернулась в столовую, Локуст все еще допрашивал Дороти. Впервые за долгое время я достала телефон (который давным-давно отключила) и встревожилась, увидев несколько пропущенных звонков от Лейлы и череду неотвеченных сообщений:

«Что происходит?? Д не отвечает АУ»

«Я схожу с ума, ты в порядке??»

Затем последовала пауза, во время которой она, вероятно, получила сообщение от Телохранителя или одного из его коллег.

«Пжлст учитывай я не шучу когда говорю что разрушу твою карьеру, если с ней что-нибудь случится из-за твоих действий или подстрекательств.

Заканчивайте все это.

Я СЕРЬЕЗНО».

Минуту или две я просидела, уставившись на экран, а затем вышла из сообщений, щелкнула на браузер и наткнулась на статью в The Cut о том, реально ли получать кайф от бега. Я уставилась на текст, делая вид, что читаю. Мне бы полагалось взаимодействовать с подозреваемыми, все еще находившимися в комнате. Пуаро вызвал бы их на разговор, чтобы виновный в процессе допустил оплошность и выдал себя, таким образом позволив детективу совершить блестящее разоблачение. Шестеренки в мозгу мисс Марпл приходили в движение, когда она садилась за рукоделие и безмятежно вязала. Но день выдался невероятно долгий, и я была совершенно измотана.

Беседа с Дороти в итоге заняла в два раза больше времени, чем беседа со мной – первый признак того, что все прошло не особо гладко. Вторым признаком стало мрачное выражение лица Локуста, когда он вслед за Дороти вошел в столовую, и как раз в этот момент из задней двери показался Пол с огромной супницей в руках, полной дымящейся пасты, заправленной его домашним масляным соусом.

– О-о-о! – Дороти потерла руки жестом карикатурного предвкушения. – Я уже собиралась уходить, но я должна попробо…

– Немедленно, миссис Гибсон.

– О, детектив Локуст, бросьте! Вы что же – не дадите мне попробовать эту восхитительную пасту, на которую Пол потратил столько сил?

– Нет.

– Ну и пожалуйста!

Дороти поймала мой взгляд и мотнула головой в сторону двери. Я встала и покинула помещение так быстро, как только позволил мой истощившийся запас энергии (не стану врать: тарелка пасты пришлась бы очень кстати). В Большом зале нам пришлось уступить дорогу каталке, которую везли два технических сотрудника, и мы услышали «щелк-щелк-щелк» камеры за загородкой – настоящей камеры, а не просто чьего-то телефона, – перемежаемый осторожными шагами.

Шейла Хасан усердно работала.

* * *

Когда мы устроились на заднем сиденье, Дороти рухнула лицом мне на плечо, и на выдохе то ли охнула, то ли издала короткий смешок. Я и до этого становилась свидетелем таких демонстративных жестов, но ни разу – в отношении себя. Обычно я не приветствую непрошеный физический контакт, но удивила себя саму, подавшись навстречу Дороти и уточнив:

– Совсем плохо?

– Ужасно.

Она отстранилась и выпрямилась, устраиваясь поудобнее, пока Телохранитель заводил двигатель. Солнце закатилось, и наступили не просто сумерки, а как будто сразу полночь.

– Мне запретили, и на этот раз в недвусмысленных выражениях, заниматься какой-либо дальнейшей деятельностью, имеющей отношение к этому делу.

– Серьезно?! – воскликнула я. Хотя чего ж тут было неожиданного?

– Он сказал, что арестует меня. – Дороти комично округлила глаза. – И наверняка был бы рад это сделать. Представляешь вообще, сколько людей пришли бы от подобного в восторг?

Я фыркнула.

– Естественно, он мне ничего не сообщил. И когда я попыталась рассказать ему, что мы выяснили, особенно о Хоули, он мне не позволил. Сказал, что не хочет, чтобы какие-либо улики оказались «искажены», но это бессмысленно, потому что улики могут быть искажены только вследствие ненадлежащих действий полиции. Я знаю, что я не практикующий юрист, но он же понимает, что я знакома с законом, не так ли?

– Я не уверена, осознает ли он, что женщины могут работать юристами или разбираться в законах.

– Наверно, ты права.

– Так что вы там делали так долго?

– Сначала я слушала, как он орет. А потом – как он причитает. И снова орет. И снова причитает. И так далее. Как обычно. – Дороти вздохнула. – А что насчет тебя, как у тебя дела? Я тебе завидую – тебе, по крайней мере, достался хороший полицейский.

– Да, в отличие от своего напарника, детектив Брукс жаждал меня выслушать. И поделиться тем, что знает сам.

Я рассказала Дороти о нашей беседе.

– Значит, все еще хуже, чем я думала, – подытожила она, когда я закончила. – Они понятия не имеют, что им делать.

– Ни малейшего. Но он дал мне номер своего мобильного и сказал, что я могу звонить в любое время.

– Итак, меня отстранили от дел, ты следующая в списке. Но по крайней мере у одной из нас есть доступ к информации. – Дороти зевнула. – Не знаю, как ты, но я устала, у меня был тяжелый день. Я думаю, что лучше всего сейчас наскоро поужинать и лечь спать. А утром мы перегруппируем наши силы.

Я ответила, что это отличный план, и всю оставшуюся часть короткой поездки домой смотрела в окно. Я могла бы притвориться, что вглядываюсь в глубину ночного леса. Или наблюдаю за звездами, проглядывающими сквозь ветви. Или скольжу