Под прицелом - Том Клэнси

Пешаваре, поэтому Эмблинг пошел открывать. Он знал, что в здании есть система безопасности, которая не пустит на этот этаж частных резиденций никого, у кого не было разрешения от одного из жильцов, поэтому он не беспокоился о своей безопасности. Посмотрев в глазок, он увидел официанта в белом смокинге, держащего ведерко со льдом и бутылку шампанского.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? - спросил он через дверь. Затем он пробормотал себе под нос: Забрав у тебя из рук эту чудесную бутылку "Дом Периньон".

— Презент от управляющего, сэр. Добро пожаловать в Дубай!

Эмблинг улыбнулся, открыл дверь и тут увидел других людей, спешащих по коридору. Он хотел захлопнуть дверь, но официант отшвырнул ведерко с вином в сторону, выхватил автоматический пистолет "Штайр" и приставил его ко лбу Найджела Эмблинга.

Эмблинг замер.

Сбоку от дверного проема, скрытый от глазка, появился генерал Риаз Рехан из Объединенной разведывательной службы. У него самого был небольшой автоматический пистолет.

— В самом деле, англичанин, - сказал он. — Добро пожаловать в Дубай.

В квартиру мимо Найджела ворвались еще девять бойцов с высоко поднятыми пистолетами.

56

Карузо доел свой сэндвич, и они с Райаном были в процессе отключения устройств наблюдения с жучками-ботами, чтобы сэкономить заряд аккумулятора. Они подождут до вечера, чтобы снова запустить их, надеясь, что к тому времени Рехан вернется.

Зазвонил спутниковый телефон на столе, и Карузо снял трубку.

— Да?

— Дом? Это Белл.

— Что случилось, Рик?

— У нас проблема. Когда мы пришли в офис, то начали с начала вашей передачи аудиозаписи, так что с переводом мы опоздали примерно на пятнадцать минут.

— Без проблем. Рехан уехал некоторое время назад, поэтому мы выключаем...

Нет, проблема есть. Мы просто перевели то, что он сказал перед тем, как выйти за дверь...

Доминго Чавес застрял в пробке всего в четверти мили от выезда из аэропорта. Возвращаясь после того, как забрал свою снайперскую винтовку и патроны из "Гольфстрима" компании "Хендли Ассошиэйтс", он попал в серьезное дорожно-транспортное происшествие на мосту Бизнес-Бэй, и теперь он сидел в "БМВ", очень довольный на тот момент, что кондиционер спасает его от зверской жары, потому что, похоже, поедет он ещё не скоро.

Перед собой, примерно в трех милях, он мог видеть вздымающийся в небо небоскреб "Бурдж-Халифа". По другую сторону от него, на всем пути к побережью, находилась Пальма Джумейра, его пункт назначения.

В этот момент зазвонил его мобильный.

Это был Райан, его голос был резким и напряженным.

— Рехан знает, что Эмблинг и аль-Даркур в "Бурдж Халифе" ! Сейчас он направляется туда с командой головорезов.

— Черт! Позвони Найджелу.

— Я звонил. Никто не отвечает. Попробовал позвонить и по городскому телефону к нему домой. Никто не брал трубку.

— Сукин сын! - сказал Чавез.

— Отправляйся туда как можно быстрее. Я застрял в пробке.

— Мы выдвигаемся, но это займет не меньше двадцати минут.

— Тащи свою задницу, парень! Они - наша единственная ниточка к Сэму! Мы не можем их потерять!

— Я в курсе!

В "БМВ", расположенном к западу от моста Бизнес-Бэй, Доминго Чавес в отчаянии ударил руками по рулю.

— Черт возьми!

И Мохаммед аль-Даркур и Найджел Эмблинг были связаны пластиковыми стяжками, их руки были заведены за спину, лодыжки стянуты вместе. Рехан приказал своим людям поставить мужчин спиной к стеклам у окон от пола до потолка в гостиной. Генерал Рехан сидел перед ними на длинном диване, скрестив ноги и откинув руки на подушки. Он пребывал в своей стихии, ему было комфортно здесь, с пленниками, находящимися в его власти.

Люди Рехана — полковник Хан и охрана из восьми человек - стояли вокруг комнаты. Еще один часовой остался снаружи, в коридоре. Каждый из них носил пистолет по своему выбору — "Штайр", "ЗИГ" и "ЧЗ" были оружием спецназа, а Рехан и Хан оба носили "Беретты" в наплечных кобурах.

Если у Найджела Эмблинга все еще оставались какие-то слабые сомнения относительно надежности майора УМР Мохаммеда аль-Даркура, то эти сомнения были развеяны. Люди Рехана несколько раз ударили аль-Даркура лицом об оконное стекло, и тридцатипятилетний пакистанец выкрикивал проклятия в адрес своего старшего соотечественника.

Найджелу не нужно было иметь сорокалетнего опыта работы в Пакистане, чтобы понять, что эти двое пакистанцев не заботились друг о друге.

Аль-Даркур закричал на Рехана по-английски :

— Что ты сделал с американцем в Миран-Шахе?

Спокойный генерал улыбнулся и ответил также по-английски.

— Я встречался с этим человеком лично. Ему нечего было сказать. Я приказал подвергнуть его пыткам, чтобы получить информацию о ваших планах. Полагаю, ваши планы на будущее сейчас не так важны для меня, как они были, когда я отдавал этот приказ, учитывая, что теперь у вас нет будущего.

Аль Даркур высоко поднял подбородок.

— Другие за тобой следят. Мы знаем, что ты работаешь с организаторами переворота, мы знаем, что ты обучал иностранные силы в лагере Хаккани недалеко от Миран-шаха. За мной придут другие, и они остановят тебя, иншаллах!

— Ха, - рассмеялся Рехан. — Иншаллах ?  Если на то будет воля Аллаха? Давай посмотрим, желает ли Аллах успеха тебе или же он желает успеха мне.

Рехан посмотрел на двух своих охранников, стоящих возле заключенных у окна:

— В этой претенциозной квартире душно. Открой окно.

Двое охранников выхватили пистолеты, повернулись как один и несколько раз выстрелили в толстое оконное стекло размером десять на десять футов от пола до потолка, напротив которого стояли двое заключенных. Оно разлетелось вдребезги не сразу, но по мере того, как количество отверстий в стекле увеличивалось с пяти до десяти-двадцати, между пулевыми отверстиями появлялись белые трещины.

Бойцы перезаряжали свои пистолеты, в то время как треск и звон стекла продолжались, становясь все громче, пока массивный стеклянный квадрат не разлетелся вдребезги, разбрасывая острые как бритва осколки, падающие с высоты 108 этажей.

В роскошную квартиру ворвался теплый ветер, унося с собой осколки стекла размером с камешек, и Рехану и его людям пришлось прикрыть глаза, пока оседала пыль. Вой воздушного потока, поднимающегося по стене здания и врывающегося в открытую панель окна, заставил Рехана встать