Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

— Ну, если это необходимо, чтобы заработать гонорар, — поднял брови Бондарь, — можно пойти и на такую жертву. Хотя клиенты вряд ли вас поймут.

Грай поднял старинный пистолет, прицелился в середину стенда с коллекционным оружием. Бондарь зажал уши, я закрыл один глаз.

Кремень незаряженного пистолета звякнул о пустую полочку для пороха. Грай тотчас успокоился, подхватил раненую руку и уставился в окно.

— Давай подробности.

Бондарь закрыл дверь, чтобы дать возможность шефу успокоиться, я стал рассказывать медленно, слово за словом, а в конце сделал собственный вывод:

— Приходил хорошо знакомый ему человек, которого Герман не мог подозревать. Герман угостил его чаем и сам выпил что-то, от чего стал плохо соображать, или совсем отключился. Тогда вдобавок он получил и нож в грудь. Наверняка, Герман что-то узнал о пропаже кошек.

Грай вернул вычищенный пистолет на стенд.

— Вопрос, — продолжал я, — Необходимо выбрать нового подозреваемого. Но не могу этого сделать — ни малейшей зацепки… Теперь о вашей клятве не бриться. Лучше вам забыть об этом, ведь придется выходить на люди, и все подумают — вы сошли с ума, ведь каждому не объяснишь, что этот злодей вывел вас из равновесия.

Грай мрачно отрезал:

— Я дал обещание, и его сдержу.

Во время позднего ужина мы угрюмо молчали, словно были солдатами роты, которая подверглась неожиданному обстрелу и понесла потери.

Перейдя в кабинет, я взял лист бумаги и стал записывать версии, которые мы могли бы расследовать, причем почти все они казались совершенно дикими:

«1. Обыскать квартиру графа Шувалова: посмотреть — не он ли зачинщик всех этих краж кошек с неведомой для нас целью. Быть может, в его документах отыщется какой-нибудь след, который укажет нам виновного;

2. Обыскать с той же целью квартиры всех членов совета клуба любителей кошек «Котофеич»;

3. Выяснить фамилии всех, кто мог знать о нашем расследовании, и поговорить с каждым;

4. Пригласить секретаря клуба Надежду Молчанову на ужин со списком членов клуба и потолковать с ней;

5. Попытаться выяснил», кто из членов клуба вдруг резко улучшил свое материальное положение;

6. С помощью милиции уточнить время гибели Германа. Попытаться найти в его доме свидетеля, который видел в это время незнакомого человека, показать ему фотографии членов совета клуба для опознания;

Попытаться ответить на вопросы: кому помешал Герман Еремин? Что он знал? У кого был мотив для убийства?»

Елисей запрыгнул на стол. Зелеными человеческими глазами, не мигая, посмотрел на меня, на Грая. Сел на список версий и, честное слово, попытался нам что-то сказать.

— Хороший кот за несколько дней чувствует выставку, — перевел я его мимику.

— Хороший кот за три дня чувствует, что его украдут, — мрачно усмехнулся Грай.

— Не шутите так, Бондарь сказал, что Елисей ему стал дорог, как ребенок.

— Петербургский клуб «Котофеич» спас, вырвал из небытия и почти обожествил русскую голубую кошку. И уже в жертву ей принесена человеческая жизнь.

Кот Елисей сделал метки всюду, куда удалось проникнуть, я даже видел, как он метил мою комнату. Я не осуждал его, по кошачьим правилам новую территорию следовало пометить, и тогда она считалась занятий. Кстати, метки его оказались не пахучи, можно терпеть.

Из нас троих кот выделил капитана Бондаря, так и вертелся около его ног, терся, мурлыкал, просился на руки. Но капитан фамильярности не терпел.

— И что это ты на руки прицеливаешься, хочешь на свитере метку оставить? Ну-ка, погуляй, в подвал сходи, мышку поймай…

Бондарь отыскал в подвале старую корзинку, очистил от пыли, положил на дно подушечку и поставил около черного хода, где спуск в подвал.

— Вот тебе пост, занимай его, это твое жилище, — и посадил кота в корзинку.

Кот корзинку обнюхал, брезгливо дернув носом, выскочил наружу и на наших глазах поставил на нее метку. Затем без разгона прыгнул на кухонную дверь, даже чуть проехался по ней, зацепился лапами за верх, подтянулся, залез на нее. Затем прыгнул еще выше, на старинный шкаф под потолок, уселся там и с торжествующим видом стал наблюдать сверху за нами — что станем делать?

— Может, шваброй его оттуда? — вслух подумал я.

— А зачем? — покачал головой Бондарь. — Нашел себе место, пусть сидит. Ну что ж, ночуй на шкафу. Спокойной ночи, Елисей, — попрощался капитан.

Я проверил засов на входной двери, мы разошлись по своим комнатам.

Шувалов предупреждал, что они придут. Узнают о новом товарище и обязательно заявятся. И утром они пришли.

Елисей прыгнул на подоконник, и мы с Граем посмотрели в окно. По дорожке к дому подходили четыре кота. Шувалов объяснил, что коты, живущие поблизости, образуют некое сообщество — «братство котов». Члены братства борются между собой за обладание определенным статусом — начальники и подчиненные, атаманы и бойцы, бригадиры и рядовые, чтобы иметь власть над кошками в своем районе.

На территории «братства» появился новый кот, и хозяева района пришли вызвать его на бой, чтобы выяснить, кто сильнее и, естественно, кто какое место в иерархической системе должен занимать. Это означало: ну-ка покажи, на что пл способен, прояви свое мужество, если хочешь, чтобы «братья» признали тебя своим равноправным товаоищем. Это был вызов на дуэль чести. Они показывали свое оружие — зубы и когти, они выли. Это был грозный зов.

Я посмотрел на Елисея. Если кот не чувствует себя достаточно сильным, пусть остается в доме, как в укрытии. Через некоторое время — может, через несколько часов — «братья-коты» уйдут. Слабак, не принявший вызова, уже не высунет носа на улицу.

Елисей бросился к дверям — закрыты, посмотрел на форточку — закрыта, тихонько заурчал: мол, отпустите, хозяева. Видно было, что он уже переступал лапками и выпускал коготки, он уже урчал гневно, он рвался в бой.

— Их четверо, они тебя исполосуют, — объяснял я Елисею, — а кот со шрамом не может участвовать в выставке, судьи снимут тебя с соревнований за малейший шрам, понимаешь?

Елисей не понимал, запрыгнул на подоконник, стал на задние лапы, когтями передних захватил пиджак и так рванул, что затрещала материя: мол, пусти.

— Англичане признают за котами права личности, — заметил Грай. — Не гражданства, но уже личности.

— Если мы его не пустим, он раздерет нас самих, — ответил я. — Шувалов велел, если кот сильно станет рваться на улицу — пустить.

Я открыл форточку. Елисей прыгнул наверх, оттуда в снег и выскочил на дорожку.

Огромный пятнистый кот, чувствующий свою силу и настроенный