Дело о демоническом коте - Лариса Куницына

помогли ей поймать соседского кота, который забрался в дом и орёт. Жислен попытался объяснить ей, что это не дело городской стражи, ловить каких-то котов, но она подняла крик на всю улицу. Кричала, что это нарушает спокойствие честных подданных его светлости, и вообще, она собирается подать жалобу на ту соседку, хозяйку кота, но если его не поймает стража, у неё не будет доказательств. В общем, чтоб утихомирить эту дурную бабу, мы пошли с ней и обыскали весь дом от чердака до подвала, но не нашли никаких признаков кота. Всё это время она мешала нам, указывая, где искать, и говорила, что слышит его вопли, но в доме было тихо. Её хозяйка, старушка, которая всё это время сидела себе спокойненько в гостиной в своём кресле, сказала, что тоже ничего не слышит, кота не видела и её горничная всё выдумала. Мы ушли, понося эту девицу на чём свет стоит. А через несколько дней, когда снова проходили там, узнали у точильщика ножей, что та горничная день как померла. И говорят, накануне всё-таки пыталась поймать того кота, потому что все её руки были исцарапаны.

Он замолчал, возбуждённо глядя на своих собеседников.

— Действительно, похоже, — согласился Марк.

— Жислен! — крикнул капитан и махнул рукой. — У кого вы на святую Альбину ловили кота?

Тощий стражник тут же явился и присел к столу.

— Это был дом госпожи Дюссо, вдовы поверенного. Её горничная Колетт тогда устроила целый балаган! На её вопли сбежалось пол-улицы, так что даже пекарь выскочил из своей булочной, чтоб на неё поглядеть. Ну, и мы решили проверить, чтоб успокоить эту мерзавку. Только ничего не нашли.

— А потом она умерла? — уточнил Марк.

— Да, через два дня. Снег как раз растаял.

— А чей это был кот?

— Да не было там никакого кота! — воскликнул Жислен. — Эта Колетт ругалась со всеми подряд, пользуясь тем, что служит уважаемой в городе даме. Никто с ней связываться не хотел, только не из страха перед госпожой Дюссо, а из-за её собственного скверного нрава.

— Но она же собиралась на кого-то подать жалобу.

— Наверно, собиралась, но не знаю, на кого. Кота мы не нашли, жаловаться стало быть было не на что, — он пожал плечами и вопросительно взглянул на капитана. — Если это всё, то я пойду, чтоб банк не потерять. У меня как раз карта пошла.

Отпустив его и Альбера, Бонен задумчиво посмотрел на Марка.

— Выходит, парень, тут не один такой случай, а целых два.

— А может, и больше, — кивнул Марк озабочено. — Завтра я схожу к этой госпоже Дюссо и расспрошу её, а заодно выясню насчёт кота и его хозяйки.

— Значит, ты всерьёз взялся за это дело? — уточнил капитан, подозрительно взглянув на него.

— Да, — кивнул Марк. — Тем более что оно оказалось связано с тем, что я расследовал в Ламарше.

Теперь Бонен смотрел на него с некоторым беспокойством, видимо, внезапно подумав, что он, и правда, может оказаться королевским комиссаром.Но Марка его переживания не волновали. Он пошёл туда, где на указанном ему месте уже лежал набитый свежим сеном тюфяк, а сверху серое походное одеяло. Сняв сапоги и камзол, он улёгся и закрыл глаза. Шум в казарме не мешал ему, он умел засыпать в любых условиях, и потому вскоре уснул.

Утром, сразу после завтрака в казарму явился Рауль. Он был в нарядном костюме винного цвета и радостно приветствовал Марка, предвкушая интересный день.

Когда они вдвоём вышли на площадь перед замком, Марк остановился и с удовольствием посмотрел в светлое, затянутое туманной дымкой небо. Он вдруг понял, что прошедшая долгая ночь казалась ему бесконечной, потому что вместила в себя слишком много событий. Но она, наконец, закончилась. Он с интересом смотрел на дома, стоявшие напротив замка, невысокие, но добротные, без излишних украшений, с красноватыми черепичными крышами и белёными стенами, расчерченными внешними балками из тёмного дерева. Многие из них были довольно большими, даже трёхэтажными, и наверно вмещали в себя множество помещений от парадных зал до кладовых и конюшен. И всё же это были не привычные ему дворцы столицы.

— Куда идём? — спросил Рауль, проследив взглядом за хорошенькой служанкой, бежавшей в галантерейную лавочку на углу.

— На улицу барона Гильберта, — ответил Марк. — Там, недалеко от трактира «Серый филин» живёт некая госпожа Дюссо.

— Я её знаю! — воскликнул юноша с воодушевлением. — Она была подругой моей бабушки! Бабушка умерла несколько лет назад, но моя матушка иногда навещает госпожу Дюссо, поскольку та осталась совсем одна.

— Нас интересуют обстоятельства смерти её горничной Колетт.

— А она умерла? — удивился он. — Впрочем, она мне никогда не нравилась! Удивляюсь, как госпожа Дюссо терпела эту деревенщину! — и он направился через площадь к началу улицы барона Родолфа.

Идя вслед за ним, Марк с интересом смотрел по сторонам. При дневном свете городок выглядел совсем иначе, более живым и симпатичным. Он заметил, что многие двери и ставни выкрашены в яркие цвета, на стенах попадались тщательно выписанные нравоучительные цитаты в рамках, а иногда и целые картины, нарисованные странствующими художниками. Все лавки и таверны были открыты, и по улице бродили горожане, разодетые в свои лучшие наряды, словно они праздновали наступивший, наконец, светлый день.

На сей раз, пройдя по центральной улице почти до городских ворот, Марк и Рауль свернули налево, и пошли мимо небольших, но крепких домов, с пышными купами петунии и лобелии на окнах. Но чем дальше они продвигались к восточной окраине, тем меньше становились дома, постепенно уходившие за заборы и терявшиеся в маленьких садиках. За каменными и деревянными оградами виднелись кудрявые кроны плодовых деревьев и остроконечные двускатные крыши, украшенные небольшими коньками. Калитки были окрашены в разные цвета, и их витые кованые ручки соперничали друг с другом по степени вычурности и приложенного к их изготовлению кузнечного мастерства.

У одной из этих калиток и остановился Рауль. Он подёргал за висящую сбоку верёвочку и откуда-то со двора раздался звон колокольчика. Вскоре дверь отворилась, и на пороге возникла миловидная девушка лет пятнадцати в аккуратном платье и с гладко зачёсанными тёмными волосами. Она вопросительно взглянула на посетителей, и Рауль с гордым видом сообщил ей, что господин де Лажуа явился к её хозяйке.

— А эта новенькая девица гораздо симпатичнее