Немая улика - Цинь Мин

Но я обладал ею – этого было достаточно, даже если не продлится долго. Так что я ничуть не расстроился.

Однако вскоре моя жизнь круто поменялась. Рядом со мной появлялись какие-то люди, которые пытались скрывать свое присутствие. Я не знал, чем они занимались, но постоянно чувствовал на себе их взгляды. Они следили и фотографировали меня. До меня дошли слухи, что кто-то приезжал в мою родную деревню и расспрашивал обо мне. Сначала я испугался – подумал, что меня раскусили и это полиция установила слежку. Но вскоре Хайжунь успокоила меня. Она сказала, что это ее отец наводит обо мне справки, и посоветовала вести себя как обычно.

Вот оно как… Зря я переживал. Наоборот, нужно было бояться отсутствия слежки. Если он наводит справки, значит, надежда все-таки есть…

В тот период я вел себя очень осторожно; можно сказать, старался играть роль честного, воспитанного и отзывчивого инкассатора.

Позже толстосум снова решил поговорить со мной. Он давал свое согласие на брак между мной и Хайжунь, но с одним условием: ребенок, который родится, должен носить фамилию Ван. Другими словами, вопрос со свадьбой был решен. В нашей деревне только родители могли выступить против брака, но у меня их не было, поэтому недовольных идеей толстосума тоже не было. Мне было плевать на свою фамилию: главное, что я могу начать жить лучше.

Я всегда считал, что Хайжунь – это тот благородный человек, о котором говорил предсказатель. Он говорил, что если мы с ней встретимся, то я смогу творить добро. Моя жизнь круто поменялась.

Два года назад мы поженились. Брак – это самое лучшее, что со мной происходило. Толстосум позволил нам не работать, а наслаждаться жизнью, что мы и делали – много путешествовали, отрывались на полную катушку во всевозможных ночных клубах, а когда возвращались домой, получали еще больше наслаждения. В Хайжунь не было ни одного недостатка, а еще мне было безумно хорошо с ней. Что еще может быть нужно мужчине?

Она сразу заметила мою странность и поняла, что отсутствие спермы – симптом болезни. Не знаю, когда она сообщила о ней своему отцу, но этот вопрос встал остро – по крайней мере, для него.

Следующие полгода ее отец занимался подбором специалистов, которые периодически осматривали меня и составляли план операции. После меня доставили в Шанхай, где прооперировали. У врачей оказались золотые руки! После восстановления я убедился в том, что теперь у меня все работает правильно, как у всех.

Через некоторое время Хайжунь забеременела. Толстосум воспринял это как большое событие, поэтому снял ресторан и позвал на празднование всех родственников и друзей. Тогда же он запретил мне веселиться с Хайжунь, считая, что так будет лучше для ребенка.

Как так? Я уже привык к разгульной ночной жизни, а сейчас меня хотят заставить стать примерным семьянином… Да как такое вообще возможно?

Хотите узнать, насколько хорошо ко мне относилась Хайжунь? Я скажу вам: она дала мне денег на проститутку. Вот и думайте, как она обо мне заботилась. Итак, я нашел крупную гостиницу и вызвал туда проститутку. Когда я начал связывать ей руки, она почему-то начала сопротивляться и вырываться. Естественно, она только зря потратила силы – я все равно закончил начатое.

После этого случая я подумал, что при неизменной покорности Хайжунь немного соскучился по насилию ради «покорения». Каждую ночь я бродил по окрестностям города, но все школы надежно охранялись, и у меня не было ни единого шанса проникнуть на территорию и остаться незамеченным. Как вдруг я вспомнил про захудалый крошечный уездик Лунду…

Я нашел повод, попросил у Хайжунь немного денег и отправился туда. Жизнь меняется слишком быстро: с моего последнего приезда прошло всего несколько лет, а все школы уезда отремонтировали, и нигде не сохранилось уличных туалетов, где можно было бы подкараулить свою жертву. Я уже почти смирился и хотел вернуться, но наткнулся на текстильную фабрику, где в основном работали одни женщины. Недалеко от фабрики у обочины я заприметил общественный туалет.

Я испытал ностальгию. Безысходное подчинение жертвы приносило мне непередаваемое чувство удовлетворения. Даже сейчас я испытываю легкий прилив томительного волнения…

Наконец я получил то, чего так сильно хотел.

Единственное различие – я оставил после себя много спермы. По телевизору передавали, что полиция может отыскать преступника по семенной жидкости, и тогда меня эта информация сильно насторожила. По возвращении в Юньтай я на месяц затаился дома, боясь выйти на улицу. Даже Хайжунь считала, что я веду себя странно. Так очень быстро пролетел целый месяц, но ко мне домой полиция так и не пришла.

Оказалось, вы просто блефовали, когда угрожали, что раскроете мои убийства…

При виде того, как растет животик Хайжунь, мое страстное желание отступило. Не стану спорить, возможно, мой последний раз в Лунду смог насытить меня на какое-то время. До и после рождения ребенка я взял себя в руки и старался угодить своей любимой жене.

Тогда жизнь все еще казалась мне прекрасной, и толстосум много нам помогал. Единственное, что тревожило меня, – это участившиеся кошмары. Я видел один и тот же сон практически каждую ночь: призраки Линь Сяосяо и той девушки требовали вернуть им жизнь. Каждую ночь я по нескольку раз просыпался в поту. Но какое мне дело до парочки плохих снов за ночь, когда я мог продолжать роскошно жить с женой и ребенком?

Я не слишком люблю нашего сына: он весь в морщинках, скучный и страшненький. Но толстосум относится к нему как к сокровищу и время от времени забирает его к себе погостить на несколько дней. Каждый раз, когда сына забирают, я могу снова получать наслаждение.

Мне, к сожалению, не нравится то, как изменилась Хайжунь, а еще меня стало возбуждать сопротивление. И даже когда Хайжунь специально наигранно отталкивает меня, это совсем не будоражит. Поэтому, несмотря на измучившие меня кошмары, я начал планировать новое покушение.

Вы неплохо сработали, поймав меня прямо перед тем, как я собирался совершить новое преступление. Если б вы не успели, не знаю, какая еще несчастная простилась бы со своей жизнью между моих ног.

Не нужно злиться на меня из-за равнодушия, с которым я рассказываю это. У меня есть совесть. После каждого убийства я жалел о том, что совершил его. И до сих пор жалею…

Я много думал о том, как бы сложилась моя жизнь, если б