"Расследования Екатерины Петровской и Ко". Компиляция. Книги 31-50 - Татьяна Юрьевна Степанова

– Я… я сейчас упаду… как… когда… как его убили… где? – Ульяна плакала.

– Уже второй мужчина, имевший с вами роман и отправившийся на тот свет. Вы роковая женщина.

– Я… о боже… убили… где его тело? Я должна его увидеть… я не могу без него… я его люблю. – Ульяна рыдала в голос, закрыв лицо руками. Она рухнула на диван.

– Что скажете по этому поводу, Петя? – спросил Вили Ригель Кабанова-младшего. – Муж ее убит, любовник тоже. А вы молчите?

– А что я должен сказать? – тихо спросил Петя.

– Но вы же в один голос твердили: спали, ночь вместе провели. Это ревность? Это все убийства из ревности? Вы такой ревнивый, что мочите всех, кто только на нее…

– Нет, нет, Петя мне как брат! – сквозь слезы пламенно воскликнула Ульяна. – Мы соврали вам в прошлый раз. Это я во всем виновата. Подумала, так будет лучше… Петя мой самый близкий друг, он мне как брат! Между нами ничего нет! Ничего – кроме моей великой признательности и благодарности ему.

– Благодарности в чем? – спросил Катя.

– В том, что он моя единственная опора на этом свете. Я любила Аристарха безумно. Я из-за него нарушила супружеский долг. Но он никогда не был моей опорой в жизни. А Петя… Не смейте его трогать! Он святой!

– Хорошо. Тогда вопрос к вам, – Катя продолжила: – Аристарх вас бросил. И вышло это довольно грубо и жестоко, насколько я слышала там, у отеля.

– Стыдно быть соглядатаем! – выпалила Ульяна.

– А я в полиции работаю. У нас хлеб такой – черствый, непрезентабельный. Не для чистоплюев. Аристарх над вами посмеялся там, Ульяна. Унизил вас. Это ли не повод для убийства? Убийства по страсти?

– Я его не убивала! Всем, чем хотите, клянусь.

– Где вы были утром и днем сегодня?

– Здесь.

– Вдвоем?

– Да. Это теперь единственный мой дом.

– Снова алиби друг другу создаете?

– Да нет же, правда. Мы находились здесь. Петя работал – у него удаленка. А я тоже работу в интернете искала. Не могу же я теперь так просто сидеть без денег на его шее.

– На это что скажете? – спросил Вилли Ригель Петю.

– Так и есть. – Тот пожал плечами. – Аристарх мне, в общем-то, никогда не нравился. Я не считал его кандидатом, достойным стать ее мужем. Такой же, как мой брат – полное дерьмо.

– Их отношения мне не совсем понятны, – заметила Катя, когда они покинули дачу. – Хотя теперь ясно, что прокурор Кабанова нам о Пете правду сказала.

– Какую правду? – спросил Гектор Борщов (он и в допрос на даче не вмешивался, лишь слушал).

– В том, что Петя полный законченный асексуал. – Катя досадовала, что пришлось Гектору выдать эту тайну.

Гектор присвистнул.

– Их отношения совсем не понятны, – констатировал Вилли Ригель. – Но задерживать веселую вдову у меня нет пока никаких оснований. Как и этого ботана кудрявого. А теперь еще раз, Катя, скажите нам точно, что вам говорил Штирлиц Иваныч вчера про нашу прокуроршу.

– Спросил, ее ли я человек. Спросил, все ли она мне говорит. Ухмылялся, когда понял, что мне мало что известно о Кабановой, кроме ее собственных слов, – перечисляла Катя честно. – Спросил, знаю ли я, что ее первый муж – отец Лесика и Пети – покончил с собой, повесился.

– Ничего себе! – не удержался майор Ригель. – Никогда об этом не слышал.

– Ты не слышал, а Штирлиц просек. Наша контора веников не вяжет. – Гектор о чем-то думал. – И что еще он вам сказал, Катя?

– Спросил, договороспособный ли человек прокурор Кабанова.

– Как это понимать?

– Я не знаю. Я в тот момент сама не совсем это поняла. Я подумала – не собирается ли он шантажировать Кабанову чем-то. Это было первое мое впечатление. Сейчас я не знаю… не уверена.

– Мы доедем до Красково, – решил Вили Ригель. – Рабочий день в прокуратуре закончился. Хотя она всегда задерживается. Подождем ее в Красково и дома допросим.

– Вы ей позвоните сейчас, уточните, может, она не у себя дома в Красково, а приедет в дом сына – на соседнюю улицу, – заметила Катя.

Вилли Ригель позвонил прокурору Кабановой. Очень лаконичный разговор.

– Она не на работе сегодня. Сказала, взяла выходные. Завтра похороны Лесика. Нет, она не у него дома здесь, в Малаховке. Она в Красково. Поедем туда прямо сейчас, я ее попросил о встрече, она ждет. – Ригель убрал мобильный.

– Да, только мы вдвоем. – Катя повернулась к Гектору: – Теперь вам придется дойти до автобусной остановки и добраться из Малаховки на общественном транспорте.

– Как это понимать? Гоните в шею? – Он смотрел на Катю с высоты своего роста.

– Кабанова ничего не расскажет, если вы заявитесь к ней с нами вместе.

– Что так?

– Она вас на дух не переносит.

– Интересно, почему?

– Догадайтесь, Гектор. Один звонок от юристов, обслуживающих финансовые интересы вашего отца-генерала, того, кто без сиделок, по вашим словам, обходиться не может, насчет продажи по сниженной цене компании Лесика Кабанова. Не хотите пояснить нам с Вилли этот факт?

– Просто бабло. – Гектор сунул по привычке руки в карманы брюк. – Бизнес. На компанию Кабановых уже немало охотников. Обидно упускать такой шанс.

– И что, капитала хватит купить? – спросил Вилли Ригель. – Ты серьезно?

– У меня только доля, там есть и другие желающие.

– А это называется – корпоративное приобретение, вложение. Это ваша контора под себя гребет?

– То, что упало, то не пропало, Вилли. Надо поднять.

– А это весомый повод для убийства.

– Тот, кто убил Лесика, тот убил и Аристарха.

– Именно это я имею в виду, Гек.

– Ладно, хватит, – оборвала их раздраженно Катя. – Правды все равно так не добьешься. Вы снова подеретесь. Вилли, поехали к Кабановой.

Они сели в патрульную машину, развернулись. Гектор остался на улице возле дачи Меркадера. Он помахал им вполне дружески – удачи. И показал два больших пальца.

– Чем больше узнаю его, тем больше ему удивляюсь, – заметил Вилли Ригель, выруливая на шоссе.

Катя помалкивала.

В особняке в Красково, построенном знаменитым и богатым, как Крез, врачом-офтальмологом, владельцем известной глазной клиники, она не бывала ни разу. И удивилась, в какой роскоши может жить обычный прокурор. В трехэтажном особняке имелся лифт, небольшой крытый бассейн, зимний сад-оранжерея, зал для банкета и танцев в виде крытой ротонды в китайском стиле. Были там и библиотека, гостиная, тренажерный зал, гостевые комнаты с собственными ваннами. И по всему этому великолепию, словно призрак, в черных траурных одеждах бродила в сумерках осеннего вечера Клара Порфирьевна Кабанова.

– Чем обязана, майор? Что-то срочное? – осведомилась она, лично открывая им