Унесенные ведром - Дмитрий Подоксенов

«Господи! — испугался виновник торжества. — Меня сейчас посадят в тюрьму, а Амину заставят возмещать причинённый мной ущерб! А тут один бильярд стоит столько, сколько я зарабатываю за десять лет!»

В этот момент в комнату вошла ещё одна делегация: двое людей в джинсах и свитерах с усталыми лицами, заспанный человек с видеокамерой на плече и ещё двое в форме, которые подняли под руки приходящего в себя майора Сомова и осторожно повели его из квартиры. Взгляд у майора был какой-то весёлый и не сконцентрированный.

— Понятых прошу пройти в комнату, — устало произнёс один из двух «джинсовых». Его спутник отчаянно зевал.

В комнату бочком, как бы стесняясь необычных обстоятельств своего присутствия, а на самом деле — сгорая от любопытства, вошли Евдокия Александровна и Елена Сергеевна. Увидев Фёдора, они радостно округлили глаза и молча уставились на его руки, скованные наручниками.

«Это конец, — обречённо подумал пленённый Сивцов. — Амина никогда не узнает правды».

— Капитан Попович, — представился мужик в джинсах Фёдору. Он сел за журнальный столик, достал из папки какой-то бланк и приготовился писать. — А ваша фамилия, имя, отчество?

— Синяков Андрей Валерьевич, — ловко подсунул дезинформацию Сивцов. И на всякий случай добавил: — Холост.

Старухи-понятые вылупили глаза.

— Год рождения? — капитан, казалось, не заметил реакции понятых.

— Тысяча девятьсот тридцать третий, — выдал Фёдор первые пришедшие на ум цифры.

Попович удивлённо поднял глаза на задержанного, осмотрел его с ног до головы и, ничего не сказав, записал что-то на бумаге.

— Сейчас, в присутствии понятых, будет произведён личный досмотр гражданина… — капитан посмотрел в свою запись, — …Синякова Андрея Валерьевича, одна тысяча девятьсот тридцать третьего года рождения. Наркотики, деньги, драгоценности имеются? Сами ничего не желаете выдать? Витя, приступай.

Второй сыщик, который до этого беспрестанно зевал, подошёл к Сивцову и стал не спеша, но со знанием предмета обыскивать подозреваемого под постоянным контролем видеокамеры. Через минуту на журнальном столике лежали два паспорта, золотые украшения и довольно толстая пачка денег.

Старухи, шевеля ушами от возбуждения, выделывали ногами что-то вроде сдержанной тарантеллы. Фёдор удивлённо смотрел на извлекаемые из его пиджака предметы — он уже давно забыл, как спасал семейные ценности от внезапного ночного наводнения.

— Так… — капитан Попович первым делом заинтересовался документами. — Сивцов Фёдор Юрьевич… Тысяча девятьсот семидесятого года рождения, — он ещё раз осмотрел Сивцова, довольно хмыкнув при этом — видимо, новый возраст подозреваемого пришёлся ему по душе, и продолжил: — Сивцова Амина Фаридовна, семьдесят третьего… Это кто? — обратился он к Фёдору, показывая второй документ. — Ваша жена?

— Это племянница дедушки. По материнской линии, — из последних сил начал спасать Амину Сивцов. И мужественно добавил: — Вам всё равно её не найти!

Попович не спеша листал паспорт Амины, — видимо, врун Сивцов стал ему неинтересен. Старухи плясали.

— Ага, — констатировал капитан, добравшись до нужной странички. — Семейное положение — зарегистрирован брак, такого-то, такого-то, счастливый супруг — Сивцов Фёдор Юрьевич… Так… Дети — Сивцова Алиса Фёдоровна…

Фёдор молча переносил позор. Как он мог не догадаться, что милиционер просто возьмёт и прочитает весь паспорт! Их ведь учат там, в милиции, документы внимательно читать. Они и на улице вон всё время тренируются — «ваши документики», да «ваши документики»! От злости на себя Сивцов стал есть глазами волосяной кукиш, сооружённый на голове Евдокии Александровны и борющийся за право называться стильной утренней причёской.

— Стоп! — вывел его из ступора голос сыщика. — Вы что же — здесь прописаны? — капитан обернулся к старухам. — Сто тринадцатая квартира где находится?

— Так здеся прям, под нами, — с готовностью выдвинулась на полшага вперёд Евдокия Александровна.

— Так чего ж вы молчите-то вдвоём стоите?! — взорвался вдруг Попович. — Он здесь проживает? Постоянно? Вы его знаете?

Понятые, втянув головы в плечи, мелко-мелко закивали головами.

— Это ваш сосед? — продолжал наседать капитан. — Сивцов? Фёдор Юрьевич? А это кто?

— Жена его, Амина, — кое-как проблеяла Елена Сергеевна.

— А ты чего мне тут наплёл, придурок? — ласково обратился оперативник к Фёдору.

— Придурок тридцать третьего года рождения, — сказал молчавший до этого момента второй сыщик и заржал.

— Погоди, Витя, — поморщился капитан. И обращаясь к Фёдору, как к душевнобольному, очень вежливо поинтересовался: — А в квартире соседа ты как оказался?

— Затопил он нас, — буркнул Сивцов.

Старухи сдержанно охнули.

«Надо же! И за это — насмерть ухайдакал!» — донёсся до Фёдора восторженный шёпот Евдокии Александровны.

— И что же — он тебя впустил? — продолжал любопытствовать Попович.

— Нет, я сам вошёл! — с вызовом ответил Сивцов. — Взял вот и вошёл!

— Вот это специалист! — опять заржал Витя. — Такую дверь «крякнуть»! Её Сомыч-то кое-как открыл: в два прихода, да ещё с парой закрытых черепно-мозговых!

— Виктор, удалю! — строго сказал товарищу капитан. И, кивнув Сивцову на деньги и украшения, изъятые из его карманов, поинтересовался: — А это откуда?

— Это наши с женой сбережения, — торжественно заявил военнопленный. — Я их взял из дому, чтоб не утонули.

— Разберёмся, — вздохнул Попович. — Вить, опишите пока с понятыми побрякушки, да и деньги тоже пересчитайте. — Он снова обратил свой взгляд на Фёдора, и в его глазах мелькнула искорка мимолётного интереса. — Слушай, а ты всегда в таком виде ночью к соседям ходишь?

— На ответственных мероприятиях я всегда стараюсь соответствовать, — надменно процедил пленный аристократ.

Капитан хмыкнул, с интересом посмотрел на замотанные до колен простынями ноги Сивцова и, не удержавшись, спросил:

— А с ногами у тебя что?

— А на этот вопрос я буду отвечать только в присутствии моего адвоката! — заявил неожиданно вспомнивший юриспруденцию Фёдор и тут же испугался.

Но капитан Попович, вопреки ожиданиям, не стал бить Сивцова, а только ещё раз хмыкнул, пробормотал «разберёмся» и вызвал конвой.

И Фёдор отправился в новое, неизведанное путешествие.

Причём он ещё даже не подозревал, каким оно окажется длинным и запутанным…

Фёдора привезли в какое-то отделение милиции (во время поездки он тупо смотрел прямо перед собой и на дорогу не обращал никакого внимания) и временно посадили в «обезьянник». Кроме Сивцова в «обезьяннике» вольготно расположилась мятая личность неопределённого пола и возраста, испускавшая целый спектр непередаваемых запахов, в котором выпускник химико-технологического факультета безошибочно определил бы несколько видов сивушных масел и сопутствующих им продуктов. Существо вяло переругивалось с сержантом, стоявшим по ту сторону решётки и явно хотевшим спать после ночной смены.