Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Это был голос Майкла Харриса.

Ошеломлённый, Голем услышал телефонный разговор Харриса с послом США. Из беседы стало ясно не только то, что у Харриса были скрытые мотивы для дружбы с Сашей, но и что доброта её наставницы, доктора Бригиты Гесснер, тоже могла быть показной.

За считанные секунды Голем пересмотрел идеальную жизнь, которая, как он думал, досталась Саше. Он хорошо знал о множестве медицинских процедур, через которые она прошла, но до сих пор верил, что Бригита Гесснер исцелила её от недугов из добрых побуждений — и продолжала препаратами улучшать результат.

Теперь Голем увидел иную правду. С этого момента он почти всегда присутствовал, наблюдая глазами Саши, слушая, направляя и ожидая момента, чтобы раскрыть истину. Прошлой ночью он наконец воспользовался шансом, изолировав Гесснер в лаборатории и увековечив её предательство. Записанное признание Гесснер раскрыло всё… операции, импланты, смерть Дмитрия, психотропные препараты, мистера Финча, ЦРУ и их истинные цели в Праге.

"Порог" больше не существует,— ликовал Голем, выходя из лабораторного туалета в коридор. Он надеялся, что Роберт Лэнгдон и Кэтрин Соломон успели сбежать; американский профессор сегодня проявил к Саше невероятную доброту, а его подруга-учёный понимала вселенские законы так же, как это дано лишь немногим вроде самого Голема.

Сегодняшний день, хоть и завершившийся триумфом, преподнёс немало неожиданных испытаний. Первым шоком для Голема стала встреча с офицерами ÚSZI у бастиона; вторым — увидеть Лэнгдона склонившимся над телом Гесснер; а третьим — вызванный, несомненно, первыми двумя — эпилептический припадок в лаборатории, который он не смог предотвратить.

Проблема припадков заключалась в том, что сознание Голема всегда перезагружалось в исходное состояние — Сашу. Она просыпалась одна, беззащитная. После приступа её сознание полностью управляло телом, пока спустя несколько минут не возвращался Голем, чтобы взять контроль. Поэтому в своей святыне он всегда погружал её в полную темноту, получая "Эфир": так Саша просыпалась во мраке, а не в незнакомом помещении.

Этим утром, после припадка рядом с телом Гесснер, Голем с трудом вернул себе контроль и обнаружил, что его поддерживает Роберт Лэнгдон. Понимая, что путь к "Порогу" придётся отложить, Голем уговорил Лэнгдона бежать из бастиона — якобы с Сашей — но профессор всё это время, спускаясь по заснеженному склону к парку Фолиманка, находился под его незримым присмотром.

В квартире Саши скорое прибытие Харриса стало идеальным шансом наказать жестокого предателя, поэтому Голем отослал Лэнгдона подальше от опасности с помощью простой иллюзии — клочка бумаги, стука в дверь, мимолётного возвращения в ванную. Лэнгдон нашёл послание и выбежал в переулок в носках, даже не заметив, как Голем наблюдал за ним из окна Саши.

Менее часа назад, здесь в бастионе, на него напала женщина-оперативник, и он до сих пор видел её ошеломлённое лицо, когда она в отчаянии вонзила руки в грудь Голема… и наткнулась на мягкие очертания Сашиной груди.

Я не тот, кем ты меня считаешь

И последнее испытание, случившееся внизу, у "Порога". Лишившись магнитного прута, Голем получил ещё один приступ и лихорадочно искал в купольном зале безопасное место, чтобы его переждать, в итоге забравшись внутрь одной из амортизированных капсул. Это было знакомое ему место.

Я умирал там много раз.

Голем содрогнулся, вспоминая истинную суть экспериментов Гесснер — раз за разом доводить Сашу до края и возвращать обратно. Тогда он верил в её великодушие и старался впитывать всю боль этих событий сам, ограждая Сашу от ужаса и страха. К счастью, Саша не помнила, как много раз Гесснер вводил ей наркотики и перевозил через Порог, чтобы проводить различные эксперименты в операционной и капсульном отсеке.

Но я помню, подумал Голем.

Смутные проблески воспоминаний всё ещё преследовали его.

Другая жизнь, сказал он себе. Это было в прошлом.

Будущее уже было близко — то будущее, которое он планировал для Саши, которое она заслуживала.Скоро я освобожу её и исчезну.Всё, что оставалось, — это подняться из этого подземного мира… и добраться до посольства Соединённых Штатов.

ГЛАВА 124

Лэнгдон стоял на кухне Саши Весны, все еще осмысливая то, что они с Кэтрин обнаружили. Два сиамских кота крутились у его ног, а воздух все еще был наполнен ароматом чая "Русский караван". И все же теперь ее дом казался ему совершенно чужим.

Когда я был здесь, вероятно, разговаривал не с настоящей Сашей.

Это открытие было крайне тревожным, но психологическое состояние Саши объясняло множество вопросов — доступ Голема к Бастиону Распятия... потеря памяти Саши... странная квартира наверху... и, возможно, даже то, почему Лэнгдону дали ключ от ее квартиры и настоятельно попросили вернуться. Она хотела, чтобы я нашел тело Харриса и передал конверт послу? Как бы то ни было, осознание личности Саши проливало свет на многие вещи.

Кэтрин присоединилась к нему на кухне, осмотрев квартиру. "Интересно, — задумчиво произнесла она, — выбрал ли "Порог" эпилептиков в качестве подопытных из-за их склонности к внетелесным переживаниям... или потому, что эпилепсия давала Бригите идеальное прикрытие для проведения операций на мозге без лишних подозрений."

Хороший вопрос, и Лэнгдон предположил, что могло быть и то, и другое. "В любом случае, это непростительно. Думаю, с Дмитрием что-то пошло ужасно не так, и он мертв, как и указывали записи."

Между ними повисло долгое молчание, пока Лэнгдон разглядывал милые, почти детские украшения на кухне.

"А что насчет этих двоих?" — спросила Кэтрин, приседая и гладя ухоженных котов Саши. "Когда их в последний раз кормили?"

Верно, подумал Лэнгдон. Им понадобится новый хозяин. Он подошел к шкафу под раковиной и достал пакет с кошачьим кормом.

"Я займусь этим", — сказала Кэтрин, забирая пакет. "Ты должен сделать звонок." Лэнгдон подошел к телефону на стене и набрал номер, который дал ему Скотт Кербл. Когда начались гудки, он задумался, что скажет, когда Кербл спросит о Саше Весне. Мы не нашли ее. Она погибла в "Пороге". Кстати, она убила Майкла Харриса. Лэнгдон все еще пытался осознать, что Саша могла глубоко любить Харриса, в то время как ее альтер-эго знало правду о нем и ненавидело его. Две личности. Одно тело.

Лэнгдон вспомнил, как однажды читал о судебном деле по обвинению в изнасиловании против Уильяма Миллигана, который на детекторе лжи доказал, что не помнит преступлений. Оказалось, Миллиган страдал диссоциативным расстройством идентичности;