Расследования Корсакова. Комплект из 3 книг - Игорь Евдокимов

IX

Болгария, ноябрь 1877 года

Ко второму дню Владимир наконец-то осознал, что казаки не просто сопровождают их. Белов, очевидно, пришел к выводу, что Николай Васильевич достоин доверия и может сам о себе позаботиться, а вот его сыновьям для такого похода опыта явно недостает. Поэтому к нему с Петром приставили соглядатаев – два казака из отряда урядника постоянно находились рядом, помогали, наставляли, давали команды, когда остановиться, когда спешиться, куда смотреть.

Владимиру достался парень, которого другие звали просто Чиж. На вид он был старше Корсакова на два-три года. Чернявый, разбитной, безусый – он сам казался куда горячее и импульсивнее своих соратников. Неудивительно, что они с Владимиром поладили.

Чиж считался в отряде лучшим стрелком. Особенно впечатлило Владимира его умение обращаться с коротким карабином: оружие обычно болталось у казака за спиной, но по команде Белова тот в одно мгновение, крутанув ремень, перекидывал его вперед и вскидывал, готовый стрелять, хоть с одной руки, хоть с двух.

– Научишь? – спросил его Корсаков-младший.

– Тут главное не учеба, а свычай[93], – гордо ответил Чиж. – Показать – покажу, но покуда сам не затвердишь – пользы не будет.

– Это понятно, – закивал Корсаков. – С саблей та же история. А фехтуешь ты так же ловко?

– Не, – скривился казак, сделал паузу – а потом лукаво добавил: – Рублю здорово. А вот фехтовать не умею, уж извини.

– А это разве не одно и то же? – усмехнулся Владимир.

– Нет, конечно! – расхохотался Чиж. – Видал я в лагере, как их благородия, значит, разминаются. Нет, красиво машут, спору нет. Да только не видал я ни разу, чтобы в бою энти все художества пригодились. С горцами разве что схватиться, да и то – они с детства обучены до крови рубиться, с ними, считай, верная смерть на шашках выходить. Нет, у нас сшибка простая – два-три удара и все, либо ты врага, либо он тебя.

– Выходит, на саблях я бы тебя победил, – довольно заявил Владимир.

– Коль я по-вашему бы махал – то верно, победил, – согласился Чиж. – Да только, дерись мы взаправду, у меня б с тобой разговор короткий был. Влетел поближе, ручку твою, барскую, зажал – да по зубам двинул. А сверху своей шашечкой… Поди, не ожидал бы ты такого, а?

Владимир был вынужден признать, что нет – не ожидал бы.

* * *

Путь до Конака выдался куда сложнее, чем представлялось. Дорога, на карте выглядевшая прямой, оказалась крутым серпантином, упрямо ползущим вверх по скалам. Местами тракт становился до того разбитым, что приходилось спешиваться и вести коней под уздцы. Не меньше проблем доставляла погода. Свирепые ветра грозили сдуть группку путешественников вниз на острые камни, бросая в лицо колючий снег. Хорошо только, что настоящие снегопады еще не начались – они сделали бы дорогу и вовсе непроходимой. В результате путешествие заняло почти семь часов.

Конак оказался куда беднее Зорницы. Десяток домов, ни церкви, ни корчмы. Люди здесь жили суровые, забравшиеся так высоко в горы с одной-единственной целью – чтобы их оставили в покое. Ради этого они готовы были жить впроголодь, пасти немногочисленный скот на скудных скалистых лужках да запасаться немудреной едой на зиму. Вымрет такая деревенька – и не заметит никто. С одной стороны – для караконджула идеальная цель. С другой – и подкрасться сюда незамеченным было очень сложно.

Деревенские приняли гостей настороженно и без радушия, свойственного другим болгарским городам и селам. Складывалось ощущение, что им вообще все равно, кто пожаловал – русские освободители или османские угнетатели. Взять с жителей Конака все равно было нечего. Но когда Корсаков-старший объяснил, что на хозяйские харчи отряд не претендует, просит лишь разместить в домах для обогрева, да еще и прибыл для того, чтобы защитить деревенских от караконджула, отношение слегка переменилось. Имя мифического чудовища произвело неизгладимое впечатление. А может, просто даже сюда докатились слухи о страшном звере, что рыскает от деревни к деревне и ищет себе жертву.

День уже клонился к закату, однако Николай Васильевич и урядник Белов сразу же приступили к оценке местности. Дорога (вернее – тропинка, что ею называлась) проходила через деревню и уводила дальше в горы. Других подходов, пригодных для человека, не нашлось. С одной стороны – обрыв, с другой – крутая скала. А значит, убийца мог прийти только по тропе. По крайней мере, так рассуждал урядник. Корсаков-старший, однако, допускал, что караконджул куда ловчее и выносливее обычного человека, а значит, следовало прикрыть и те подходы, что казались неочевидными. Решили поставить двух часовых, одного внизу тропы, второго – наверху, да так, чтобы оба имели хороший вид на деревню, да и друг у друга на глазах болтались, хотя бы днем. Смены разделили на всех: Белов и Чиж, Николай Васильевич и молчаливый следопыт Овсеюк, а в третью поставили белобрысого усача Семака на нижний пост и Петра с Владимиром на верхний – порознь дежурить отец им запретил. Площадки оборудовали так, что со стороны разглядеть часовых было невероятно сложно, а вот им открывался вид на версту вокруг. Сговорились, что, заметив любого человека на тропе, будь то мужчина, женщина, старик или ребенок, наблюдатель подавал условный сигнал. Днем его слышали бы все, а ночью – напарник, которому и предписывалось будить спящих бойцов.

Дежурство оправдало себя уже на следующий день. Около полудня с нижнего поста раздался резкий крик хищной птицы, который навострились имитировать казаки. Услышав его сигнал, Владимир и Петр переглянулись. Обоим хотелось метнуться туда и выяснить, что происходит, но и пост оставлять не хотелось.

– Ладно, дуй ты, – великодушно разрешил старший брат. Владимир схватил ружье и метнулся в деревню. Отца и Белова он застал за огромным валуном на краю обрыва. Сначала урядник внимательно рассматривал что-то внизу, на дороге, через подзорную трубу, а потом передал ее Николаю Васильевичу.

– Идут трое, мужчины, не местные, коней ведут под уздцы, – бросил казак, увидев любопытное лицо Владимира.

– Может, родичи из соседних деревень? – спросил Корсаков-младший.

– Нет, вооруженные, – ответил Белов.

– Так ополченцы может быть? И вообще, на отвоеванных у турок землях болгары тоже начали вооружаться, чего им раньше не позволяли, – предположил Владимир.

– Нет, идут уверенно, но настороженно, будто ожидают подвоха. Есть в них что-то неправильное.

– И главного я даже знаю, – усмехнулся вдруг Николай Васильевич. – Подготовьте встречу. Они нужны мне только живыми. Дадим шанс сложить оружие.

– Это вы зря, – недовольно проворчал Белов, но отправился исполнять приказ. Казаки бесшумно разлетелись по местам.