"Расследования Екатерины Петровской и Ко". Компиляция. Книги 31-50 - Татьяна Юрьевна Степанова

– О! Система слежения за авто Резиновых работает. Маяк включился, маршрут их скачал с навигатора, – сообщил он. – Сестричка Вера с супругом в Полосатово чешут на всех парах. И мы туда же.

Встретились они через полтора часа у дома Регины Гришиной. Туда прибыла на своем белом «Мерседесе» менеджер Лейла Гасанова и пешком с автобусной остановки пришла Алла Тюльпанова, волочившая за собой хозяйственную сумку на колесиках.

Катя, пока капитан Блистанов беседовал с менеджером Гасановой, снимая полицейскую ленту с калитки, наблюдала за встречей родни Регины. Вера и Алла Алексеевны кивнули друг другу. Вера сказала что-то насчет погоды. Алла посетовала, мол, едва не опоздала, долго ждала автобуса от метро. Муж Веры Захар Резинов вышел из внедорожника, однако в разговор сестер не вмешивался.

Капитан Блистанов распахнул калитку, и они гуськом потянулись на участок.

– Алла Алексеевна, – окликнул Гектор старшую кузину. – На минутку можно вас, приватно? Ай-ай-ай, в прошлое наше рандеву в Рузе не поведали вы нам главного о себе – труженице эпохи развитого социализма.

– Чего такого я вам о себе не поведала? – спросила Алла. Тон вроде простецкий, отметила Катя, а глаза… словно два буравчика сверлят!

– Про заводскую юность вы нам впаривали, про котлеты по восемь копеек – символ Совщастия… Завод-то, как я потом выяснил, был на самом деле фабрикой фармацевтической, лекарства производившей. А вы позже, окончив техникум без отрыва от производства, трудились фармацевтом-провизором долгие годы в родной Рузе.

– Ну, работала. А что такого? А кто вам сказал?

Гектор состроил мину «Ну-у-у, кто?» и глазами указал на сестрицу Веру. Алла поджала тонкие губы.

– В лекарствах до сих пор хорошо разбираетесь, да? – не унимался Гектор – А с ядами дружите?

– Да что вы такое говорите! Бога-то побойтесь!

– То есть не вы отравили свою сестру-благодетельницу Регину Гришину, хозяйку этого прекрасного и очень, очень дорогого дома и еще более дорогого особняка на Арбате?

– Креста на вас нет! Кто вам про меня наплел? – зло прошипела Алла. – Они, что ли… родня моя? Захарка – плешивый ходок… Он, когда в Питере ОМОНом своим командовал, с любовницей амурничал – мне Верка жаловалась по телефону: мол, заявила ему – или бросишь шлюху свою, или отравлю тебя – водкой ужрешься, я тебе средство для унитаза в глотку залью!

Катя подумала – все же методы Гека дают результат. И быстро! Этого у него не отнимешь – умения «вскрывать» фигурантов словно «банки с кильками».

– Так вам известен способ, которым вашу кузину Регину отправили на небеса? – шепнул Гектор, наклоняясь к приземистой Алле с высоты своего роста.

– Ничего мне не известно! – Она отшатнулась. – Штой-то вы опять к моим словам цепляетесь?! Я вам правду-истину про сестру и мужа ее… А насчет небес – там ли Регина сейчас? Может, и в аду… За грехи, за гордыню свою?

– Она насчет лекарств с вами не говорила? – спросил Гектор уже без стеба.

– Советовалась по телефону, мол, что ей кардиолог прописал. Спрашивала – хорошие ли таблетки, больно дорогие? И от давления ее таблетки очень интересовали. Те, что для профилактики инсультов, и те, что после инсульта назначают, которые сильные шибко.

– Регина врачам не доверяла? Она не упоминала, что на домашних зверюшках лекарства проверяет?

– На зверюшках? – озадаченно спросила Алла. – А, которые попугайчики ее… Дохли они у нее постоянно, не приживались. Нет, не говорила, а кто ж такое делает? Зачем?

Капитан Блистанов открыл дом и позвал всех внутрь – ищите, берите из вещей то, что нужно для похорон. Катя подумала: все же Полосатик неопытен, а Гектор вообще не полицейский – возможно, они совершают сейчас крупную ошибку, пуская потенциальных подозреваемых в дом жертвы. Все равно ведь не уследишь за ними: если кто-то из сестер убийца, то ей представилась отличная возможность что-то забрать, спрятать – какую-то улику, которую они до сих пор не нашли во время обыска и осмотра. И повод оставить в доме свои следы ДНК – и после уже ни в одном суде не докажешь, когда именно подозреваемый наследил ДНК – до убийства или после. Однако промах уже совершен – раньше ей надо было возражать против допуска в дом сестер и Захара Резинова.

Он, кстати, молча бродил по первому этажу дома, внимательно, придирчиво разглядывая мебель, телевизор, кухонную технику, посуду, безделушки и вазы на каминной полке. Внизу остался и Гектор – он был поглощен перепиской в своем мобильном. Шепнул Кате:

– По поводу досье. Кажется, сладится дело. Канал мне нашли. Я сейчас подробно все узнаю насчет условий доступа.

Вера Резинова перед тем, как подняться наверх за вещами Регины Гришиной, хранившимися в ее гардеробной и спальне, тоже задержалась внизу.

– А где фотографии? – спросила она. – У Регины же было их несметное количество. И портрета нет.

– А когда вы видели фотографии в последний раз? – Гектор оторвался от мессенджера.

– Давно. Я же вам объяснила. Но я их с детства помню в особняке на Арбате. Великая хранила их прямо как свое сокровище. Я девчонкой заявила ей, что они противные… страшные – не все, но некоторые. Что я их боюсь. А старуха мне ответила – деточка, бояться надо не образов, а людей. На всю жизнь я запомнила. Великая мудрая была баба.

– Вам нравился портрет племянника с птицей? – спросила Катя, вспомнив слова Гектора о вороне в сарае с кроликами.

– Нет. Голый сфотографировался, бесстыдник, причиндал свой напоказ выставил. У них все было с вывертом. Не как у нормальных. – Вера Резинова пересекла холл и поднялась на второй этаж.

Катя последовала за ней. Она долго наблюдала, как сестры Алла и Вера притворялись, будто выбирают вещи для покойной. На самом деле они буквально шарили по углам в гардеробной и спальне, тихо, зло огрызаясь друг на друга. Они делали все убийственно медленно, потому что явно пытались все хорошенько рассмотреть, оценить: шубы Регины Гришиной, ее кашемировые пальто, ее брючные костюмы, вечерние платья, обувь, ее дорогое белье.

Алла вытащила из ящика шелковые трусы.

– Положи на место, – тоном тюремной надзирательницы приказала ей Вера.

– Щассс, положила! Они тебе, корове, все равно не налезут. Вон как тебя вширь разносит, квашню. – Тощая Алла обернулась к младшей сестре-кубышке.

– Мы для похорон вещи выбираем. А ты уже себе захапать собралась?

– Ты мной не командуй. Здесь тебе не тюрьма питерская, – холодно парировала Алла. – Что хочу, то и смотрю. Тебя не спросила. У нас по наследству, если нет завещания, равные доли.

– Я к тому, что наследство все равно только через полгода оформится. А насчет завещания Регина нас за нос водила.