Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

– Хорошо, у меня есть страница календаря. Что с ней?

– Начнём с преподобного Рафферти. Мне кажется, он был близоруким, но при этом, думаю, ещё и тщеславным. Это скорее догадка, чем вывод, но ты находила у него очки?

– В прикроватном столике была пара, да. Наверное, для чтения.

– Посмотри на его записи в мае. Ты смотришь?

– Да. Давай уже.

Холли не спешит, ведь она ещё сама себе всё объясняет:

– Имена написаны заглавными буквами и слегка разнесены. В голове она видит это: не ФРЭНК М. или КЭТИ 2-Т, а Ф Р Э Н К М. и К Э Т И 2 – T. – Он мог так писать, потому что ячейки календаря довольно большие.

– Да, вижу.

– Но БРИГГС отличается. Буквы более сжаты. Не сильно, но заметно. Джером это увидел, но не понял, что это значит. Ты видишь?

– Думаю… да, ты права.

– Потому что преподобный Рафферти не написал «Б». Он написал «T». Это убийца превратил его в «Б». А в конце добавил «ГС». Он пытался сделать буквы похожими на заглавные буквы Рафферти и хорошо справился – заглавные проще подделывать, чем курсив. Что выдаёт обман…

– Последние две буквы более сжаты, – говорит Иззи. – Немного, но это видно. И… да, эта «Б» могла изначально быть «T».

– Это никогда не был Бриггс, – говорит Холли. – Запись Рафферти была о ком-то по имени Триг. – Сомнения всё же не совсем исчезают. – Я так думаю.

– Да! Чёрт возьми, да! Убийца, должно быть, взял ручку, которая стояла рядом с книжкой на столе, потому что чернила идеально совпадают.

– И он не просто зачеркнул своё имя, потому что думал, что полицейская лаборатория может каким-то колдовством прочитать его сквозь зачёркивание.

Холли задумалась:

– Ему стоило просто забрать весь календарь. Он был слишком умен для собственного же блага. И, возможно, параноиком. Всё это было сделано в спешке, в конце концов.

– Имя Билл Уилсон тоже могло оказаться слишком умным для него самого, – сказала Иззи. – Тебе нужно вернуться к своему другу из Программы и спросить, ходил ли он на собрания Анонимных Алкоголиков или Анонимных Наркоманов с кем-то, кто называет себя Триг.

– Может, мне этого и не нужно, и тебе тоже. Думаю, Триг – это адвокат Алана Даффри. Рассел Гринстед.

– Не понимаю. Помоги разобраться.

– У тебя есть блокнот и ручка под рукой?

– Конечно, на холодильнике. Для списка покупок.

– Запиши его фамилию. Если убрать буквы «Е», «Н», «С» и «Д», что останется?

– «Г», «Р», «И», «T». Грит?

– Переставь их, как будто играешь в «Слова».

– В «Слова»? Не знаю, что это…

– Неважно, просто сделай.

Пауза, пока Иззи пишет в блокноте. Затем:

– Ах, черт. Триг – это спрятано в Гринстед. Правда? Том был прав насчёт тебя, Холли.

Это настоящее дело в стиле Агаты Кристи.

«На самом деле это и вправду дело в стиле Агаты Кристи», – подумала Холли. В книге это сработало бы как большой финал в последней главе, но сработает ли в реальной жизни? Невероятность идеи её мучила, как бумажный кораблик, зацепившийся за веточку, но в то же время это было чертовски идеально. И если Гринстед решил, что он какой-то криминальный гений, как в фильмах про Бэтмена... кто-то слишком умный для собственного же блага...

– Как минимум, тебе нужно допросить Гринстеда снова, – сказала Холли.

– Ещё бы, и атаковать его надо жёстко, – ответила Иззи. – Завтра первым делом. Рано. Но все участники процесса думали, что он сделал всё, чтобы защитить Даффри. Насколько ты уверена?

– Недостаточно, – ответила Холли с тревогой. – Хочется верить, потому что это так элегантно, но мне всё равно кажется это шатким.

– Слишком идеально?

– Да. И я уже почти уверена насчёт Трига. Он изменил имя на Бриггс. Завтра поговорю со своим другом из Программы. А сейчас тебе лучше ложиться спать.

Иззи смеётся:

– Благодаря тебе я, наверное, слишком взволнована, чтобы уснуть.

8

Кейт преследовал в Айова-Сити Крис, но сегодня вечером она – Крисси, в тёмном парике до плеч и на неприметной Киа, припаркованной возле мотеля «Комфорт Инн» в Де-Мойне. Её цель – в номере 302. Крисси знает это, потому что была с толпой на Персинг-авеню. Попытки Холли сбить с толку еБэйщиков, как правило, бесполезны; группа, к которой присоединилась Крисси, знает всё о пребывании Кейт именно в этом районе города Куад-Сити.

Крисси пристала к неопрятному парню в гавайской рубашке, который называл себя Спейсером. У Спейсера было несколько постеров и глянцевых фотографий формата восемь на десять дюймов, которые он надеялся получить с автографом. Он взял Крисси под своё крыло, вероятно, рассчитывая потом пригласить её к себе. Крисси понимала, что даже с самым лучшим макияжем она не красавица, но таким, как Спейсер – парням с прыщами, которым, наверное, уже за тридцать, – выбирать не приходилось.

Для разношёрстной толпы, дожидавшейся у «Ривер-Центра», Кейт была добычей, а Спейсер – охотником. Он называл сбор автографов «ловлей знаменитостей» и объяснил Крисси, что их группа охотников пользуется текстовой и телефонной сетью, в которую входят люди (крысобойцы и крысолюбки, по-спейсеровски) из четырёх-пяти лучших отелей города (хорошо) и трое сотрудников «Ривер-Центра» (ещё лучше). Главные «ловцы» платили им либо наличными, либо автографами, которые можно продать.

– Кейт особенно ценна, – говорил Спейсер Крисси. – Потому что кто-нибудь может её пристрелить. Если это случится, её цена взлетит до небес. Так случилось, когда кто-то ранил ножом Солмана Рудши.

Крисси через мгновение понимает, что он говорит о Салмане Рушди.

– Ужасная идея.

– Да, и не говори, – сказал он. – Но это жёсткое, противоречивое общество, моя дорогая... о, чёрт, вот она идёт! – Он крикнул так громко, что Крисси с трудом поверила, что такой крик может издать такая худая фигура. – Кейт! Кейт, сюда! Моя сестра – твой самый большой фанат! Она не смогла прийти, она в инвалидном кресле!

Толпа охотников за автографами начала сбегаться к Кейт… и