Под прицелом - Том Клэнси

Их промежуточным пунктом назначения был Душанбе, столица Таджикистана.

Как бы сильно генерал Рехан ни хотел отправить дагестанцев восвояси, вывезти их из своей страны куда-нибудь, где они могли бы предать гласности то, что они сделали, и угрожать миру своими бомбами и ракетами, он знал, что Георгий Сафронов был умнее всех других членов ячейки и лидеров повстанцев и даже любого из правительственных оперативников, с которыми он работал за свою карьеру. Георгий знал о ядерном оружии столько же, сколько и Рехан, и генерал знал, что ему нужно приложить стопроцентные усилия для подлинной подготовки операции Сафронова.

Для этого ему понадобились бы две вещи: частное и безопасное место за пределами Пакистана, где можно было бы зарядить бомбы и установить их в контейнеры с полезной нагрузкой "Днепр-1", и кто-то, обладающий техническими знаниями, как это сделать.

За последние четыре года резко возросла двусторонняя торговля между Таджикистаном и Пакистаном, поэтому поездки из Пакистана в Душанбе стали обычным делом. Душанбе также находился почти непосредственно между Пакистаном и конечным пунктом назначения оружия - космодромом Байконур.

"Ан-26" вылетел из Лахора с двумя грузовыми ящиками и двенадцатью пассажирами: Реханом, Сафроновым, Ханом, семью сотрудниками личной охраны Рехана и двумя пакистанскими экспертами по ядерным боеприпасам. Силы Джамаат Шариат покинули страну вторым чартерным рейсом авиакомпании "Вижн Эйр", который также доставил их в Душанбе.

Управление ОРС компании Рехана уже раздавало взятки таджикским таможенникам и сотрудникам аэропортов; не будет никаких препятствий для того, чтобы оба самолета выгрузили свой груз и экипаж после приземления. Таджик из правительства города Душанбе, который долгое время был платным информатором и иностранным агентом УМР, ожидал приземления вместе с грузовиками, водителями и другими упакованными грузами, недавно прибывшими из Москвы.

«Кампус» работал двадцать четыре часа в сутки в поисках ядерных бомб. ЦРУ перехватило информацию УМР в течение нескольких часов после угона самолета, и Лэнгли и Национальный контртеррористический центр на Либерти-Кроссинг потратили прошедшие дни на изучение причастности УМР.

У НКТЦ было больше информации о Рехане, частично благодаря «Кампусу», а во многом благодаря работе Мелани Крафт, так что Джек Райан и его коллеги-аналитики большую часть времени фактически заглядывали Крафту через плечо. От этого Райану чувствовал себя жутко, но если Мелани обнаружила в своем исследовании что-то заслуживающее внимания, «Кампус» был в состоянии действовать немедленно.

Тони Уиллс работал с Райаном; он не раз просматривал исследования Мелани Крафт и комментировал:

— Твоя девушка умнее тебя, Райан.

Джек подумал, что Уиллс как минимум наполовину права. Она была умнее его, это правда, но он не был уверен, что она его девушка.

Пакистанцы проделали замечательную работу, скрывая пропажу двух ядерных устройств от своей собственной общественности и от мировой прессы в течение сорока восьми часов. В течение этого времени они изо всех сил пытались найти виновных и установить местонахождение бомб, но Федеральное агентство расследований Пакистана ничего не добилось. Сразу же возникло опасение, что это была внутренняя работа, и связанное с этим опасение, что в этом замешана УМР. Но УМР и СБ были бесконечно более могущественны, чем ФАР, поэтому эти опасения не были эффективно изучены в рамках расследования.

Но когда, наконец, стало известно, что в Пакистане произошел массовый террористический акт на железнодорожной линии, пакистанская пресса через свои источники в правительстве сообщила, что на борту поезда находились ядерные устройства. Когда в течение нескольких часов было подтверждено, что два устройства, тип и мощность которых не указаны, были похищены неизвестными лицами, это сопровождалось публичным и весьма конкретным обещанием из высших коридоров власти в вооруженных силах, гражданском правительстве и Пакистанской комиссии по атомной энергии, что кража оружия не возымеет серьёзных последствий. Всех заверили, что устройства были оснащены секретныии кодами активации, которые непременно понадобятся для приведения устройств в действие.

Все стороны, заявившие об этом публично, твердо верили в то, что говорили, и это было правдой, хотя одна из сторон умолчала о важной части информации, которая имела большое значение.

Директор Пакистанской комиссии по атомной энергии не сказал своим коллегам в правительстве и вооруженных силах и широкой общественности, что двое из его ведущих физиков-оружейников, двое людей, способных обойти коды включения и перенастроить системы детонации, пропали без вести как раз в тот момент, когда были утеряны бомбы.

На следующее утро два ящика, заявленные как собственность компании "Текстайл Мануфакчеринг, Лтд", стояли на пыльном бетонном полу в центре склада на станции технического обслуживания парка школьных автобусов на улице Курбана Рахимова в северной части Душанбе. Генерал Рехан и Георгий Сафронов были очень довольны выбором объекта для этой части миссии. Территория была огромной, огороженной со всех сторон, загораживая вид с обсаженных деревьями улиц на более чем пятьдесят иностранцев, работающих и патрулирующих территорию внутри. Десятки грузовиков и школьных автобусов находились в различном рабочем состоянии, что делало дагестанские и пакистанские грузовики невидимыми даже с воздуха. А большое здание технического обслуживания было достаточно большим для нескольких автобусов, что делало его более чем достаточным для огромных бомб. Кроме того, имелось большое количество подъемников и прокатных стоек для подъема и перемещения массивных двигателей школьных автобусов, которые были разбросаны по всему объекту.

Из присутствующих единственными, кто делал что-то большее, чем просто стоял без дела, были двое ученых, работавших в ПАЭК, Пакистанской комиссии по атомной энергии. Они пропали без вести еще в Пакистане, и те немногие люди, которые знали об их исчезновении, но не знали их самих, подозревали, что они были похищены террористическими силами. Но те, кто знал их и знал о пропавших ядерных зарядах, ни на минуту не сомневались, что кто-то заставляет их что-либо делать. То, что они были исламскими радикалами, было широко известно. По этому поводу некоторые смирились, а некоторые чувствовали себя неловко, но молчали.

Обе эти группы подозревали, что эти люди наверняка замешаны в этом деле.

Два ученых, доктор Ништар и доктор Нун, были едины в своем убеждении, что ядерное оружие Пакистана не было собственностью гражданского правительства, и оно не было изготовлено и накоплено, что стоило больших затрат и сопряжено с большим риском, поспешат добавить они, только для использования в качестве некоего гипотетического средства устрашения. Невидимая шахматная фигура.

Нет. Ядерное оружие Пакистана принадлежит умме, сообществу мусульман, и оно может и должно быть использовано на благо всех верующих.

И двое