Современный российский детектив - Анна Майская

— Жаль, что мы так и не смогли с вами договориться.

Киреевский покачал головой, скрестив руки. Он стоял чуть в стороне от них и был абсолютно спокоен.

— Ну, я тогда, пожалуй, пойду, моя миссия окончена, и здесь, и в России, а самолет через четыре часа, — сказал Миша Кораблев, пятясь к двери.

— Вот ты-то, пожалуй, и останешься, — заметил сосед.

— В каком смысле?

— В лежачем, — он вытащил маленький дамский пистолет. — Когда Анатолий проснется после инъекции, уже к приходу милиции, здесь будет лежать твой труп. Ссора между любовниками. Представляете, какая сенсация? Ты, как талантливый журналист, должен оценить. Один гомосексуалист застрелил другого. А мы еще подбросим информацию, что вы оба входили в так называемый «Русский Орден». Придумай напоследок заголовок к статье. Великодушно разрешаю, но в течение двух минут.

— … Никто здесь лежать не будет, — произнес Кротов, бесшумно входя в кабинет. — Спрячьте «игрушку».

Щац некоторое время колебался, но другой аргумент — «ТТ» в руке Днищева, стоявшего в дверях, подействовал основательней.

— Конечно, — согласился он. — Глупо нам стрелять, как какие-нибудь киношные идиоты. К тому же, в моей квартире двое крепких ребят.

— И квартира уже не твоя, и ребята не такие «крепкие», чего-то под диван завалились, — сказал Днищев. — Пойди — взгляни.

— Верю, — усмехнулся Шац. — Что дальше?

— И твоя фирма-прикрытие тоже лопнула, — добавил Днищев.

— В каком смысле? — пять минут назад точно такой же вопрос задавал Корабелов, с лица которого наконец-то стала сползать мертвенная бледность: он был и рад приходу своих бывших соратников, и страшился. А поскольку твердости в ногах все еще оставалось мало, Корабелов опустился на стул, свесив руки.

— Как лопаются? Взлетают на воздух, — пояснил Днищев. — Лучше тебе, приятель, назад, в Израиль. Пока башку не отвинтил.

— Он у нас очень несдержанный, — извинился за Днищева Кротов. — Зато слово держит.

Сукачев-Шац, стоя напротив сухощавого Кротова, выглядел гораздо внушительнее, как Голиаф рядом с Давидом. Но в нем не чувствовалось ни силы, ни могущества, словно он представлял надутый резиновый манекен.

— Вам никогда не победить, — произнес он, блуждая взглядом между Киреевским, Кротовым и Днищевым. — Вы обречены.

— Сегодня я уже слышал эту фразу, — сказал Днищев. — Человек, который ее мне произнес, неплохо ходит на задних лапах, но все равно напоминает животное. Как и ты. Вы и служите только животным страстям. Знаешь, кто твой отец? Загляни в библию, если умеешь читать.

— Закончим бесполезный спор. Что вы намерены со мной сделать? — спросил Шац.

— Отпустить, — пожал плечами Кротов. — Мы же не убийцы.

— А я? Мне… можно уйти? — подал голос Корабелов.

— Торопишься на самолет? Давай, отправляйся прямиком в ад, — презрительно процедил Днищев. Он все-таки не удержался, влепив Корабелову пинка, когда тот проходил мимо.

Когда они остались в квартире втроем, Днищев пожал плечами и произнес, обращаясь к Кротову:

— Все-таки, отпускать их так просто глупо. А связи, формы контактов, выходы на зарубежные линии? Надо было как следует выпотрошить.

— Но не здесь же, согласись? — отозвался тот. — Не беспокойся… И встретят, и проследят, и все прочее. Но это уже не наша с тобой забота.

— Тогда… отец Анатолий, ставьте самовар, — повернулся к своему молчаливо стоявшему другу Днищев. И лицо Киреевского впервые за последние часы прояснилось улыбкой.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

1

В середине июня, а точнее, тринадцатого числа, на одной из конспиративных квартир состоялся разговор Кротова с Днищевым.

— Наконец-то могу тебя порадовать, — хмуро сказал гэроушник.

— Снова объявился твой обезьяний приятель. По крайней мере, есть ориентиры, где его можно искать.

— Отчего же такой невеселый тон? — спросил Днищев.

— Потому что это было последнее сообщение от моего информатора. После этого он исчез. Труп, а я уверен, что он мертв, еще не найден.

— Н-да… — Днищев немного помолчал ради приличия: ему было жаль невидимого соратника из «Русского Ордена», действовавшего в группе «Психоз», но сейчас не было времени на сантименты. Бог воздаст каждому по его достоинствам и работе, и, возможно, если бы Кротов в свое время устроил их личную встречу, подобного могло не случиться. Хотя, кто знает…

— Значит так, — продолжил Кротов. — В «разработку» этих молодцов «психозников» попали национально-ориентированные бизнесмены. «Выбивают» не только предпринимателей, но и «авторитетов», которые не заинтересованы в утечке из России капиталов. Они считают, что их Дом — здесь, и абсолютно правы. Надо обустраивать свое хозяйство, а не чужое. Помнишь Степняка, о котором я тебе говорил? Первая ласточка. Были уже и следующие. На очереди твой друг Ковчегов.

— Понятно.

— Им-то и занимается сейчас Мокровец. Но это еще не все. Дело гораздо серьезнее. Из разных источников вырисовывается такая картина. Кому-то очень хочется разом «обесточить» все национально-патриотическое движение. Кто питает его энергией и ресурсами? Политики, бизнесмены, деятели культуры. Материальная и духовная сила. Вот против нее-то и будет направлен главный удар. Кого постараются купить, кого «замазать», кого ликвидировать.

— Это война, — произнес Днищев. Кротов согласно кивнул головой.

— Демоноиды и сами не представляют во что ввязываются. Торопятся. А может и нервы сдали, народ-то их уже давно ненавидит. Короче, роют сами себе могилу. Большую и общую.

— Может быть нанести по ним упреждающий удар?

— Не будем. Мы их станем подстерегать там, где они и не ожидают нас встретить. Кстати, объектом их особенного внимания становится белорусский лидер. Демократам просто не терпится разорвать его на куски. Но ты сейчас занимайся только Ковчеговым. Возле него, рано или поздно встретишь и Мокровца. Второе. Ты уже говорил с Ковчеговым насчет «Русского Ордена»?

— Намеками.

— Теперь можешь и в открытую, все проверено. Руководство не возражает против его привлечения к работе. Не тяни с этим.

— Что ж… Завтра же я готов устроить вашу встречу.

— Хорошо, время и место согласуем.

Попрощавшись, Днищев с улицы стал дозваниваться до Ковчегова, но пробиться к нему оказалось труднее, чем к премьер-министру. Секретарши с различных его фирм отвечали невпопад, явно врали. Действительно вокруг него вилась какая-то интрига, о которой говорил сам Юрка, либо он настолько себя законспирировал и ушел «на дно», что теперь его оттуда не достать никаким неводом. Но Мокровец-то сможет достать и со дня океана, Днищев был более чем убежден в этом. Наконец повезло совершенно неожиданно, а прошло уже более двух часов. Он оказался в гостях… у своей бабушки.

— Что ты там делаешь, помогаешь старушке вязать теплые носки к зиме? Или угощаешься клубничным вареньем?

— Просто давно не виделись, — ответил Ковчегов каким-то тусклым голосом.

— Юра, ты еще не раздумал привлечь меня к своей