Современный российский детектив - Анна Майская

у вас все джинсы мокрые. А сейчас не больше десяти градусов. В такую погоду простуду схватить — раз плюнуть. Согните-ка ногу в колене, я вам нижнюю часть бедра разотру.

Поджав губы, Надя медленно согнула правую ногу. Затем закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— А здорово у вас все-таки получается! Просто классно!

— Нравится?

— Спрашиваете! Особенно когда пятки массировали. Так приятно!

— Я специально их массировал, — пояснил Федоров. — Там есть точки, воздействуя на которые, китайцы нервную систему успокаивают. Говорят, очень эффективный метод.

Он еще раз провел ладонью по ногам девушки, затем вытер руки о траву и сказал:

— Думаю, на этом можно закончить.

— Спасибо! — Надя смущенно улыбнулась.

Дмитрий Николаевич пожал плечами.

— Не за что! — Он вдруг тоже улыбнулся и сказал: — А ничего у вас ножки. Впечатляют.

— Вы находите? — Надя опустила ресницы.

Федоров кивнул головой.

— Раз говорю, значит, нахожу.

— Мне про это многие говорят, — Надя вытянула правую ногу вверх, как бы любуясь ею. — Я даже конкурс в агентстве на самые красивые ноги выиграла.

— Ну, с такими-то ногами вы где угодно могли бы выиграть, а не только у себя в агентстве! — заметил Федоров. Затем он помог ей подняться и поддержал за руку, пока она, стоя на одной ноге, с трудом натягивала на себя мокрые джинсы. Когда Надя оделась, Федоров озабоченно посмотрел на часы.

— До моста от сюда километра три. Путь займет около часа. Так что десять минут на отдых мы имеем.

Чтобы согреться, они присели рядом друг с другом, и Надя после некоторой паузы вдруг произнесла.

— Я хочу кое-что вам рассказать. Я думаю, это важно. На сеновале про костер первой разговор начала Людмила.

— Она же спала, — удивился Дмитрий Николаевич.

— Ночью она вдруг проснулась, сказала, что замерзла, и как бы невзначай заговорила про костер. Мы вначале отказывались его зажигать, но она нас уговорила. Сказала, что его видно не будет, если сена кругом побольше набросать. Вот мы с Викой и согласились.

— Занятная история, — озадаченно произнес Федоров. — Интересно, зачем ей понадобилось костер зажигать?

— Может быть, для того чтобы нас быстрее обнаружили? — глядя на него в упор, спросила Надя.

Дмитрий Николаевич пожал плечами.

— Возможно… Но найти нас в горах по одному костру было бы очень сложно. Скорее всего, австрийцы заранее знали, где мы находимся. А это возможно в двух случаях. Или на ком-то из нас радиомаяк висит, и тогда можно контролировать любое наше перемещение, или могли позвонить…

Он пододвинул к себе дорожную сумку и стал рыться в ней. Достал пакет с телефонами и, проверив его содержимое, с удивлением обнаружил, что найденного им в своем пиджаке мобильника с синей полосой, там нет.

— Интересно! У нас один телефон, похоже, пропал, — сообщил он.

— Может, те в сарае его забрали? — спросила Надя.

Федоров с сомнением покачал головой.

— Тогда забрали бы все, зачем им один. Похоже, вытащили, когда я спал на сеновале. Вытащили, позвонили и, возможно, рассказали, где мы находимся. А костер разожгли, чтобы нас побыстрее в этой темноте разыскать.

Он задумчиво посмотрел на девушку и затем продолжил.

— Или звонили по другому поводу, но нас по этому звонку засекли. Непонятно только, почему телефон пропал. Может, положить, обратно не успели?

— И кто это мог сделать? — растерянно спросила Надя.

Дмитрий Николаевич нахмурился.

— Подозревать можно либо Викторию, либо Людмилу, и если кто-то из них связан с Махмудом, то у реки нас обязательно будет ждать засада

— А если засады не будет? — снова задала вопрос Надя.

Федоров развел руками.

— Значит, мы ошибаемся и в сарае нас нашли случайно.

Когда они подошли к мосту, был уже полдень, и солнце стало припекать почти по-летнему. Широкая горная река неукротимо катила свои мутные, пенистые воды по дну ущелья и глухо шумела среди высоких каменных утесов. В этом месте ее русло выходило с отрогов гор в долину, и было крепко зажато между высоких берегов; и только рядом с мостом, берег резко понижался, образуя небольшую тихую заводь. Течение здесь почти не ощущалось, а вода была настолько спокойной, что издали, казалось, будто она покрыта сверху большим темно-зеленым стеклом.

Дмитрий Николаевич осторожно прополз к опушке леса и больше часа лежал там, наблюдая за строительством. Изредка он доставал из кармана блокнот и делал в нем какие-то заметки.

— Похоже, я не ошибся. Поезда здесь, действительно тормозят, — облегченно сказал он Наде, вернувшись.

— И что теперь будем делать? — она сидела на траве и с аппетитом жевала бутерброд, запивая его минеральной водой из бутылки.

Федоров присел рядом.

— Дождемся ночи. Попробуем сесть на один из них, — он внимательно посмотрел в повеселевшее лицо девушки. — По моим наблюдениям, грузовые поезда ходят с интервалом около получаса, но нам нужен поезд с пунктом назначения в Линце, чтобы не пришлось прыгать на ходу.

Сняв с себя куртку и мокрый после ручья свитер, Дмитрий Николаевич повесил их сушиться на ветки орешника и, выбрав место на берегу реки, лег на нагретую солнцем траву.

— Часа через два я пойду к реке на место встречи, — сказал он Наде, — а пока предлагаю немного отдохнуть. Вам после всего пережитого сон просто необходим. Чтобы вывести вас из шока, пришлось дать сильное снотворное. На первое время это поможет справиться с эмоциями, а дальше все будет зависеть от вас самой.

Он подложил под голову сумку с продуктами и, повернувшись на бок, устало потянулся и закрыл глаза.

В воздухе стояла удивительная, не нарушаемая никакими звуками тишина. Осеннее солнце, наконец, прогрело прозрачный горный воздух, и стало совсем тепло. Среди деревьев вдруг появились юркие желто-зеленые стрекозы и, поблескивая разноцветными крыльями, заскользили над уже засохшими бутонами поздних осенних цветов. Разогретая земля курилась легким дымком. Лучи солнца ярко отражались на поверхности многочисленных луж, а в воздухе стоял тот особый нежный аромат, когда запахи прелых листьев и хвои смешиваются между собой и начинает казаться, что лето вот-вот вернется и снова вступит в свои законные права.

Закончив есть, Надя немного походила по поляне и, бросив взгляд на лежащего на берегу реки Федорова, подошла к нему Сев на пожелтевший мох, она прислонилась спиной к теплому стволу росшей у берега сосны и долго наслаждалась тишиной, теплым осенним воздухом и горьковато-пряными запахами, приносимыми ветерком из леса. Наконец, не выдержав затянувшегося молчания, она спросила.

— А вы там, в сарае, сильно за меня переживали?

— Что? — сонно переспросил Федоров, приподнимая голову.

— Ну, когда меня эти… там… — замялась Надя.

Тот кивнул головой и коротко ответил.

— Да!

Надя вздохнула.

— А я почти не помню,